Образ скачущей галопом лошади заставил Квила передернуться. Он крепко сжал челюсти. Для человека, живущего рассудком, нет ничего хуже, чем оплакивать то, что он безвозвратно утратил. Отныне женщины и лошади – часть его прошлого, но уж никак не будущего.
Он усмехнулся. Развлечения, от которых он был вынужден отказаться, совершенно не интересовали его брата. В этом смысле они с Питером были так же похожи, как лед и пламя.
Но в любом случае его тревога за Габриэлу, видимо, напрасна. Может, женитьба и не по душе Питеру, но все-таки он любит бывать в дамской компании. А тут – приличная мисс, к тому же наполовину француженка. С ней он сможет обсудить светские сплетни, поговорить о новинках моды и посещать балы. Она вполне способна стать для него самым близким другом. Габриэла. Необычное имя. Пожалуй, даже красивое. А его брат наделен редким даром – он умеет ценить красоту! Несомненно, утонченная молодая леди сумеет покорить его, и он примирится с нежелательной женитьбой.
Ему же, к сожалению, придется оставить надежду, что эта прекрасная незнакомка когда-либо станет его женой.
* * *
А в это время невеста Питера стояла на коленях в своей каюте и смотрела на маленькую девочку, сидевшую перед ней на пуфике и жадно слушавшую ее рассказ. Растрепавшиеся волосы Габриэлы спадали ей на щеки, старомодное платье помялось и потеряло свой вид. Сейчас она меньше всего напоминала утонченную молодую француженку из «Ля бель ассамбле»[2].
– Тигр пробирался сквозь густые заросли, – интригующим шепотом вещала Габби. – В небе высоко над ним пели птицы. Он шел крадучись, мягко переставляя лапы, и облизывался в предвкушении восхитительной пищи. А она бежала впереди него, – добрые карие глаза Габби заблестели. Феба Торп, пятилетняя сирота, отправленная после смерти родителей обратно к родственникам в Англию, вздрогнула.
– Но джунгли внезапно кончились, – продолжала Габби, – и тигр резко остановился. Козочка теперь гарцевала у самой воды, мелькая белыми копытцами. Лазурные волны Индийского океана разбивались о них и разлетались в стороны радужными брызгами. А тигр боялся воды. Голодный желудок гнал его вперед, но сердце колотилось от страха. Тигр задержался возле дерева бонго-бонго. Там была большая тень, крапчатая от солнечных пятен…
– Мисс Габби, – тревожно прервала ее Феба, – но если бы тигр не съел козочку, он остался бы без ужина в тот вечер?
В карих глазах Габби зажглись веселые искорки.
– Возможно, тигр пришел в такой ужас от собственной трусости, что стал вегетарианцем. И тогда он поселился вдали от воды, на высокой горе.
– Я так не думаю, – задумчиво произнесла Феба, будучи очень практичной девочкой. – Вероятнее всего, тигр побежал за козочкой и съел ее.
– Все представители семейства кошачьих очень боятся воды. Тигр не замечал красоты танцующих волн. Волны, обрушиваясь на берег, оставляли на нем белую пену, а тигру казалось, что это клешни тысяч крошечных крабов и все они рвутся к нему, чтобы обглодать его до костей!
Феба издала короткий пронзительный вскрик, и в этот момент открылась дверь. На сцене появилась фигура в черном платье. Чары, сотканные голосом Габби, исчезли без следа.
Юдора Сиболд застала мисс Габриэлу Дженингем в странной позе на полу, в помятом платье и с растрепавшимися, как всегда, волосами. Блестящая золотисто-каштановая копна, освободившись от гребешков и шпилек, оказалась в своем привычном положении – ни вверху, ни внизу, а где-то на полпути. Нет бы оценить эту красоту, но гувернантке Фебы это было не дано. Она видела перед собой не молодую леди, а девчонку-сорванца, чьи спутанные волосы лишь подчеркивали ее недостойные манеры.
– Феба. – Голос женщины проскрипел, как ржавые ворота.
Девочка слезла с пуфика, присела в реверансе.
– Мисс Дженингем. – У миссис Сиболд был такой тон, словно она собиралась хорошенько отчитать упрямую служанку с кухни.
Габби поднялась и с очаровательной улыбкой повернулась к даме.
– Простите нас, миссис Сиболд… – начала она.
– Мисс Дженингем, – прервала ее гувернантка, – возможно, я неправильно вас поняла. – Однако тон миссис Сиболд ясно говорил о том, что она никогда ничего не понимала неправильно. – Надеюсь, я ослышалась, когда вы упомянули обглоданные кости?
И надо же ей было войти в самый неподходящий момент, подумала Габби. Прямо как будто стояла под дверью.
– О нет, миссис Сиболд, – успокоила она гувернантку, – просто я пересказывала Фебе современную притчу из Библии.
У миссис Сиболд вытянулось лицо. То, что она слышала, отнюдь не походило на библейскую историю.
– Это про неудачника и кита, миссис Сиболд, – быстро добавила Габби. – Вы знаете, с тех пор как мой отец стал миссионером, у меня вошло в привычку рассказывать подобные истории, где бы я ни находилась.
Миссис Сиболд слегка расслабилась.
– Ну хорошо, – снисходительно проговорила она, – но я должна попросить вас, мисс Дженингем, не перегружать ребенка. Излишнее возбуждение вредит пищеварению. А где мастер Кази-Рао?
– Я думаю, Кази удалился к себе, миссис Сиболд. Он вроде бы собирался вздремнуть.
– Простите, что я говорю вам это, мисс Дженингем, но вы балуете мальчика. Принц он или нет, но с ним нужно обращаться построже. Кстати, поучительные истории из Библии пойдут ему на пользу. В конце концов, он просто дитя природы. Один Бог знает, какое воспитание он получил в раннем детстве.
– Кази вырос в нашем доме, – нахмурилась Габби. – Уверяю вас, он такой же христианин, как малышка Феба.
– Совершенно неподходящее сравнение, – проскрипела миссис Сиболд. – Ни один индус не может быть таким же христианином, как англичанин. Впрочем, время пить чай, – добавила она. – Мисс Дженингем, ваши волосы опять в беспорядке. Советую вам немедленно заняться своей прической.
На этой мрачной ноте миссис Сиболд закончила разговор и покинула каюту.
Габби вздохнула и опустилась в кресло. Ей пришлось признать, что замечание гувернантки справедливо. Действительно, вокруг ее лица висело множество тонких вьющихся прядей.
Феба дернула ее за платье.
– Мисс Габби, она забыла про меня. Как вы считаете, я должна ей напомнить?
Девочка вопросительно уставились на Габби круглыми синими глазенками.
Габби усадила Фебу к себе на колени.
– Мне кажется, это необязательно. Кстати, по-моему, за эту поездку ты выросла на полголовы.
– Я знаю. – Феба придирчиво оглядела подол своего платья и выставила вперед ножку в ботинке. – Мое платье стало настолько коротким, что скоро панталоны будут выглядывать! – Ее ужаснула эта мысль, и она округлила и без того круглые глаза.
– Когда мы приедем в Англию, я уверена, у тебя будет новое платье, – утешила ее Габби.
