своей стихии, чем у тех, кто использует ее редко и не знает всех нюансов.
— Это невозможно, ведь я поглощаю все твои молнии, — нагло ответил он и сложил руки на груди.
— Ты больше не получишь моих молний, а вот твоя магическая энергия мне пригодится. Если ты не сдашься, то я выкачаю из тебя и жизненную энергию, — пригрозил я и включил на полную мощность дар поглощения.
Судя по тому, что Архип сразу почувствовал неладное и побледнел, энергии в нем сейчас маловато, поэтому управлюсь на несколько минут.
— Я сдаюсь! Сдаюсь! — закричал он через две минуты и помахал членам жюри.
Его всего трясло от озноба, и подкашивались ноги. Я снова вышел победителем и, хотя дар Архипа мне подходил, я решил, что таким дохлякам не место в моей команде. Наверняка он грохнется в обморок даже при виде монстра на первом уровне.
Я прошел по полигонам, но второй бой уже закончился. Понаблюдав за присутствующими, я не нашел того, кто мне бы подходил.
Финальный этап состязаний был назначен через день. Моим противником был Владимир Белокрылов. Я сначала хотел выяснить, какой магией он обладает, но передумал. Какая разница? Все равно мне придется его победить.
Чтобы не терять время зря, я связался с тем, у кого есть нужный мне дар и назначил встречу на завтра. В десять утра мы договорились встретиться с Федором Щегловым. С тем самым студентом, который отражал удары огненного хлыста, закрывшись даром в виде вращающейся юлы.
— О чем ты хотел поговорить? — спросил он и плюхнулся рядом со мной на скамью.
Я решил, что лучше встретиться в парке, ведь на улице стояла отличная погода.
— Если у тебя есть нужный мне дар, значит в твоей семье есть Кодекс. Ты читал его?
— Ох уж этот Кодекс. У меня уже три дяди пропали из-за него, — печально вздохнул он.
— То есть ты отказываешься? — уточнил я, думая, что он понимает к чему я веду.
— Нет. Я даже не слышал предложения, — мотнул он головой и улыбнулся уголком губ.
— Я набираю команду для борьбы с Искаженными. Плачу много и без задержек. Хочешь присоединиться?
Федя задумался, покусывая губу. Было видно, как в нем борются жажда наживы и страх, что он также пропадет, как и его дяди.
— Да. Я согласен, но меньше пятидесяти рублей в день даже не предлагай, — предупредил он.
— Хорошо. За сто рублей в день пойдешь со мной в рейд?
— Сто? Каждый день? Конечно, пойду! Где надо подписать? — воодушевился он.
— Документы потом, главное, что ты согласился.
Мы пожали друг другу руки и разошлись.
В обед я встретился с Цаплиным. Мы решили поесть в Пельменной и заодно обсудить мое предложение.
— Миша, знаешь ли ты про Кодекс? — спросил я, когда перед нами поставили тарелки с горячими пельменями, сметаной и различными закусками.
— А ты откуда знаешь про Кодекс? — прошептал он и вытаращил глаза.
— Потому что на мой род тоже возложена миссия. Мой отец, Степан Големов, только недавно вернулся из странствия. Может слышал?
— Точно! А я думаю, почему мне твоя фамилия так знакома. Мне отец рассказывал про твоего. Удивительно, как ты его нашел? — он обмакнул пельмень в сметану.
— Долго рассказывать. Я к чему веду… Я собираюсь выступить против Еретика, поэтому собираю команду.
Цаплин в это время положил пельмень в рот и чуть не подавился им. Откашлявшись, от уточнил:
— Ты хочешь встать во главе команды и отправиться убивать Черного Еретика⁈ Даже не знаю, что ответить. Ты хоть знаешь, сколько лучших из лучших ушли на борьбу с ним? И ведь почти никто не вернулся. Не-ет, это самоубийство. Я даже не буду дожидаться продолжения, поэтому сразу откажусь, — замотал он головой.
— А если я хорошо заплачу? — осторожно спросил я.
— Нет. Ни за какие деньги, я не присоединюсь к самоубийственному походу. Я жить хочу! У меня еще девчонки не было, а ты меня на верную смерть подписываешь.
— Хорошо. Я тебя понял. Но может есть у вас в роду тот, кто может согласиться? — на всякий случай спросил я.
Миша задумался, затем закивал и, наскоро проглотив пельмени, ответил:
— Дядька мой, Ильясом зовут. Полный придурок. Ему сорок лет, но он только и делает, что гуляет и дерется. Отец уже устал за ним по всей империи бегать и из разных передряг вытаскивать. Видите ли у него жизнь скучная.
— Хм, а ты можешь дать мне номер его мобилета? Кстати, где он живет?
— Здесь, в Питере. Я сейчас ему позвоню, и он быстро сюда прибежит. Уж я-то его знаю, — хмыкнул он.
Так и вышло. Не прошло и получаса после звонка, как в Пельменную ввалился громадный мужик с густой окладистой бородой. Он выслушал меня и с готовностью согласился. Оказывается, он уже ходил в рейд против Искаженных, но далеко они не смогли продвинуться, а после смерти главы отряда, все вернулись по домам.
— Хорошее дело затеял, одобряю. Я сам тоже собирался, но все как-то руки не доходили, — признал он.
— Отлично! Тогда договорились. На днях позвоню.
Мы попрощались, и Цаплины пошли в одну сторону, а я в другую. Сегодня у меня была назначена еще одна встреча, но уже в пять часов вечера, поэтому у меня имелось пару часов свободного времени, чтобы побродить по городу и заодно позвонить друзьям.
Сухарь похвастался, что закрыл долги и теперь со спокойной совестью сидит дома и бездельничает. Егор пожаловался на то, что в академии почти никого из студентов нет, но у него работы не уменьшилось. Началась подготовка к следующему учебному году, поэтому к нему вереницей потянулись преподаватели и деканы за различной документацией и приказами.
Когда я позвонил Еве, она вместе с Софьей сидела в кафе. Узнав, что я вышел в финал Всероссийских соревнований, они так обрадовались, что еще долго желали мне удачи и «порвать их всех». Услышав голоса девушек, я понял, что очень соскучился по ним. Надо будет обязательно съездить в Екатеринбург перед походом, чтобы повидаться с ними.
В пять, как и договаривались, Игорь спустился в фойе гостиницы, где я его уже ждал. Мы решили сесть в дальнем углу, чтобы нам никто не мешал. Брат Игоря жил в Туле, поэтому не мог присутствовать на
