Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 82
жизнь. Как в сказке:
«На заре на утренней проснулась в своем тереме царевна Елена Прекрасная, выглянула в косящатое окошечко и усмотрела: стоят на зеленом лугу тринадцать белотканых шатров, золотыми цветами вышиты, а впереди всех стоит шалаш из рогож сделан».
(А. Н. Афанасьев «Народные русские сказки»)
Другое название окошка – «красное» – от старого русского слова, обозначающего «красивое». Ведь именно его старались украсить в первую очередь. Волоковые – более узкие, тоже смотровые, иногда их тоже украшали снаружи, а вот изнутри закрывали задвижкой из доски, иногда затягивали кожей.
Если смотровое окно имело оконницу из мелких ячеек, его могли называть репьястым. А вообще по всей России имелись разные названия у окон: были и слуховые, и верхние (для выхода дыма), волоковое иногда называли дыхлом, бывало и дымное окно, чтобы выводить печной дым, и окно-верхник.
Стекло долго не производили на Руси. Археологи нашли свидетельства, что и в X веке имелись местные стекловарни, но известно о них крайне мало. А в период ига и бесконечных княжеских распрей не до этого было, ведь многие города в XIII–XIV веках уничтожались почти до основания[4]. Стекловарни же возникали именно в городах, где и спрос на них оставался высоким, и платежеспособных граждан находилось в достатке. Так что по большей части возили стекло из-за границы. Потому-то торговый город Новгород стал едва ли не первым, где оно стало распространяться, ну а уж потом и повсеместно. А вот слюдой, расписанной, разукрашенной, сложенной в причудливые узоры, долго украшали даже царские дворцы. Только в 1634 году в Духанине под Москвой мастер из Швеции Юлий Койет построил стеклянный завод, направленный в первую очередь на производство стекла и аптекарской посуды. Тридцатью годами позже появился завод в Измайлове, обеспечивающий царский двор необходимыми стеклянными изделиями. Но и тогда стеклить окна еще было недешево…
Вбежала Ульянка в дом, покрестилась на образа в красном углу. Важнейший элемент жилого дома!
Устраивали его в дальнем углу избы, противоположном от печи. Чаще всего в таком, где с двух сторон прорублены окна – чтобы на красный угол всегда падал свет.
Старались, чтобы входящий в избу сразу оказался напротив иконы и приветствовал крестным знамением сначала святой лик и только потом здоровался с хозяином.
В красном углу всегда был безупречный порядок – чтобы ни пылинки, ни засохших растений. Туда ставили веточки вербы в Вербное воскресенье. Там же оказывались березовые прутики на Троицу. Яблоки на Яблочный Спас тоже могли украшать красный угол. Если требовалось благословить молодых на совместную жизнь, то снимали образа именно оттуда: давали поцеловать икону будущим новобрачным. Смотрела Ульянка на суровое, тонко выписанное лицо Богоматери и вспоминала, как перед этой иконой ее благословляла будущая свекровь…
И кончина людская тоже была связана с красным углом. Покойного, перед тем как отпеть и проводить на кладбище, клали в избе головой к образам. Прощался человек с домом, со всем, что любил и что его окружало, а только потом – к вечному покою.
Если стоял богатый дом, с традициями, из поколения в поколение передававший свои накопления – значит, и в красном углу много икон. В иной семье одна полочка всего, где стоял единственный образок, прислоненный к стенке. Но без него никак! Вот и у А. С. Пушкина в «Сказке о мертвой царевне и семи богатырях» первое, на что обратила внимание вошедшая в незнакомый дом царевна, – так это на иконы.
Дверь тихонько отворилась
И царевна очутилась
В светлой горнице; кругом
Лавки, крытые ковром,
Под святыми стол дубовый
Печь с лежанкой изразцовой.
Видит девица, что тут
Люди добрые живут.
Раз иконы на видном месте – значит, люди добрые. Православные, крещеные. Логика царевны, которую передал нам поэт, в точности соответствует представлениям средневекового человека о добре и зле.
А если в доме случался пожар или еще какое бедствие, первое, что старались вынести из материального, – образа. Собирали нехитрый скарб, но иконы были важнее всего.
А вот голландский путешественник фон Кленк в 1675 году оставил любопытные свидетельства, что в некоторых случаях в красном углу иконы занавешивали – например, в момент близости мужа и жены. Стеснялись перед святыми.
Да и выражение «хоть святых выноси» – тоже о стыдливости. Если кто-то вел себя безобразно, глупо, дерзко, исстари говорили именно так: дескать, до того противен этот человек, что совестно видеть возле него святые лики. Хоть выноси их, чтобы не наблюдали подобного позора.
Какие иконы ставили? Богородицу или Спасителя. Ставили и лики святых, в честь которых были названы домочадцы. Чаще других встречались Сергий Радонежский и Николай Угодник – они на Руси почитались особо. Изображение целителя Пантелеймона могло находиться в доме, где кто-то долго и тяжело болел. Были и приходские иконы, в честь святого, которому посвящался сельский храм.
Украшали угол вышитыми ширинками – платками-полотенцами широкого назначения. И вытирались ими, и как кушак использовали, и головы покрывали. Вешали ширинки красивыми полукружьями, добавляли лент, и получалось нарядно. В красном углу могли стоять цветы, там же зажигались свечи. А рядом обязательно ставили стол, за которым собиралась вся семья обедать, и, прежде чем вкусить яства, непременно молились:
«Господи, Иисусе Христе, Боже наш, благослови нам пищу и питие молитвами Пречистыя Твоея матере и всех святых Твоих, яко благословен во веки веков. Аминь».
Красный угол – самое красивое, самое важное место горницы. А саму горницу строили по-разному: ближе к северу – обязательно на подклети. На этаком цокольном этаже, где и подвал мог быть, и поселиться в теплую пору мог кто-то из домочадцев. Чем южнее – тем менее обязательной становилась подклеть. В некоторых губерниях в бедных домах пол и вовсе мог оказаться земляным. Считается, что самые простые первые постройки на Руси в целом были именно такими.
Впрочем, о горнице сказ особый. От местности к местности это слово означало разные части дома. Частенько – самую пышно убранную, самую нарядную комнату. Место, куда приглашали дорогих гостей, где весело проводили застолья.
Просторная горница с печью предназначалась для всех, а вот светелка, например, была частным пространством незамужних девушек.
В одних домах горницу старались устроить повыше (есть мнение, что и слово это произошло от другого – горынь, гора). В других – располагалась на нижнем этаже. Где-то есть упоминания о печи, а где-то – нет.
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 82
