Книга Яд в моём сердце - Рита Трофимова

Обычно в дневные часы Марта без особых уговоров отпускала Лину с Лёхой, а вот с вечером дела обстояли гораздо сложнее. И это несмотря на то, что женщина тепло принимала сына подруги-приятельницы, называя его надёжным и ответственным парнем. Розовощёкий и улыбчивый Лёша всегда был аккуратным и чистеньким, а короткий ёжик на голове придавал ему милоты и обаяния. Вёл он себя уважительно и всегда был готов прийти на помощь. Видимо, все эти добродетели и подкупали строгую мать. А джинсы с рваными коленками и металлические цепи она относила к проявлению подросткового максимализма. «За два года в Германии мне довелось и не такое увидеть!» — говорила она.

Однако на Лёхину просьбу Марта изменилась в лице.

— Нет, нет и нет, — категорично заявила она, — нечего болтаться по ночам. Завтра занятия, Линочке рано вставать. Лучше книгу хорошую почитать, а тебе, Лёша, физику поучить.

— Но, тёть Март, ну, правда, ну… — растерялся Лёха. — Поверьте, мне очень нужно! Ну, пожалуйста…

— Что за нужда такая? — проворчала женщина, готовясь к новой отповеди, но заглянув в расстроенные Лёхины глаза, неожиданно смягчилась. — Только под твою ответственность, Алексей. И чтобы не позднее десяти были дома. У Линочки завтра первым уроком специальность, опаздывать нельзя!

— Тёть Марта, в десять как штык возле дверей вашего дома, — облегчённо выдохнул Лёха и снова заулыбался.

***

Все мысли Лины были о предстоящей прослушке. Даже скорый приезд Элы так не волновал. С сестрой у Лины сложились вполне себе дружеские отношения, и иногда ей очень не хватало Элы, ведь та жила далеко от Москвы, в Калининграде, и очень любила свой город. На самом деле Эла приходилась Лине матерью. Об этой страшной семейной тайне Лина узнала случайно семь лет назад и испытала настоящее потрясение. Постепенно обиды забылись, жизнь вошла в привычное русло, а тема её рождения так и осталась своеобразным табу. Мама Марта странно реагировала на каждый случайный вопрос, Эла отшучивалась и Лина, устав от бессмысленных фантазий, смирилась, хотя подсознательно чувствовала: что-то скрывается за всем этим и втайне мечтала узнать правду о своём настоящем отце.

Мысли Лины вернулись к предстоящему событию. Ей так хотелось хотя бы одним глазком взглянуть на жизнь загадочных рок-музыкантов, прикоснуться к неведомому, зарядиться неуёмной энергией, которую те излучали во время игры. Лина верила, что и в жизни они такие же яркие и недосягаемые, как звёзды. Втайне от педагогов она с удовольствием слушала дарквейв, фолк, готик и даже немецкий индастриал, улавливая в тяжёлом звучании тонкую ауру мелодики, грустила под полюбившиеся песни, запоминала особо впечатлившие её цитаты и наигрывала фортепианные каверы: «Klavier», «Mein Herz brennt», «My immortal». Лёха частенько играл на акустической гитаре весёлые песенки из репертуара КИШа, вовсе не смущая Лину их дерзким содержанием. «На то они и рокеры-отщепенцы со сложным восприятием мира и протестом против всего благоразумного», — думала она, а потому предвкушала захватывающее приключение.

***

С одеждой Лина не заморачивалась, надела простенькие джинсы и малиновую толстовку с мордочкой Микки-Мауса. Волосы она тщательно расчесала и стянула в хвост на затылке, мазнула румянами по скулам, подкрасила губы розовым блеском: большего она себе позволить не могла — мать и так была на грани обморока: демонстративно охала, пила сердечные капли и подозрительно поглядывала на дочь, всем своим видом выказывая недовольство.

Лёха явился без опозданий в половине седьмого. Встретив парнишку на пороге, Марта сухо улыбнулась и прочла длинную напутственную речь. Перспектива, что Лина будет возвращаться домой ночью, ужасно огорчала её.

— Тётя Марта такая строгая, иногда я её боюсь. И как ты с ней ладишь? — посетовал Лёха, едва друзья покинули квартиру Альтман. — Если мы не вернёмся к десяти, дорога в ваш дом мне заказана.

— Не волнуйся, если что, я вступлюсь. Я давно уже свыклась с маминым характером. А далеко ехать?

— Не, четыре остановки по фиолетовой ветке вверх. Там у одного чувака на квартире вписка, сейчас расходятся уже, но мне сказали туда подойти.

— Вписка?! — ужаснулась Лина. — Вот так новости. А почему ты сразу не сказал, я бы оделась получше? К примеру, то самое розовое платье с кружавчиками. — пошутила она, и Лёха усмехнулся.

Друзья спустились в метро и остановились на платформе. В атмосфере витала напряжённость. Лина вздохнула и прикрыла веки, чувствуя, как приливает жар к щекам. «Танцор диско» — промелькнула мысль, так и не успев сформироваться в конкретный образ — шум приближающегося поезда выдернул её из состояния «орбитального полёта». «Что бы это значило?» — подумала Лина, входя за Лёхой в полупустой вагон и усаживаясь рядом, поодаль от пассажиров с плеерами и книгами на коленях.

— Ну, ты как? — спросила она, чувствуя волнение друга.

— Нормально, готов показать себя во всём колорите. Готов хоть до утра высекать искры на безладовом басу. У меня инструмент что надо — азиатский Ибанез. — Лёха бережно погладил гитару по зачехлённому грифу и улыбнулся.

Лина знала, как долго и упорно парень шёл к своей мечте, копил на Ибанез. Сейчас он держался молодцом, стараясь не выдавать волнения, рассказывал очередную институтскую байку, но голос его дрожал, а пальцы нервно отстукивали ритм.

Лина рассеянно слушала. Она и сама волновалась, будто чувствовала приближение чего-то из ряда вон выходящего, а в голове крутилась одна и та же мысль: «Танцор диско», «Танцор диско»…

Улицу и дом они отыскали сразу. Старенькая девятиэтажка на отшибе спального района граничила с заснеженным парком и автостоянкой. В грязном подъезде воняло мусоропроводом. Лифт оказался неисправным, а о существовании лампочек на первых трёх этажах дома жильцы, похоже, и не подозревали. Откуда-то сверху доносились отголоски агрессивного металла, и Лина посочувствовала соседям весёленьких жильцов. Подниматься нужно было на восьмой, и друзья отправились в долгое путешествие. Когда они прошли пятый лестничный пролёт, на весь подъезд грянул тяжёлый рок, будто в той квартире, где творился этот Содом и Гоморра, любители тяжеляка вышибли дверь. Лёха присвистнул и принялся подпевать знакомый мотивчик из «Металлики»: «Exit light, Enter night, Take my hand…»

На площадке седьмого они повстречали целующуюся парочку, а на ступеньках восьмого — дремлющих девочек с баночками энергетика.

Дверь в квартиру оказалась распахнутой. Лёха и Лина вошли в прихожую и, осторожно обходя коробки с пустыми бутылками, протиснулись в захламлённый зал. На диване дремал неформального вида парень, голова его запрокинулась назад, длинная чёлка скрывала пол-лица, не касаясь лишь