Книга Сердце Рароха - Элли Флорес

Уходила осень, вместо нее шла зима-суровка, с морозами трескучими, снегами скрипучими, голодом и черными беззвездными ночами.

Шла новая эпоха в княжестве Сольском, с запада и севера окруженном дремучими лесами и высокими холмами, с востока — степными просторами, с юга — глубокой рекой и болотищами.

И беспокоились соседи-князья, видя эти крутые перемены.

Глава 1

Год 4685 от сотворения мира

* * *

Серпенецкий зной лип к телу, давил на грудь и голову, высасывал все соки, точно старая злобная Кирла-Чувырла. Вдали, над бесконечными рядами спелой ржи парил ястреб — зорко выискивал беспомощную молодь, будь то птицы или мелкие полевые зверьки.

Весняна остановилась, вытерла рукавом пот со лба и выдохнула. Потом чуть сдвинула малое коромысло на правом плече, чтобы идти стало легче.

Когда-то она пробовала таскать отцу и дядькам полдник просто так, в руках, да чуть обеих не лишилась от натуги. Теперь только на коромысле — на каждом конце по ведерку с крышкой, в одном ядреный квас, в другом каша либо похлебка, обязательно с куриным мясом или вареными яйцами. Мужикам без домашней еды никак, сил не будет с зари до сумерек пахать, сеять либо косить сочную траву на заливном лугу, как сегодня.

Она поспешила вперед: у кривого камня надо будет свернуть на едва приметную тропку налево и идти еще с полверсты, там и будет стоянка работников. Коса черная моталась по спине, била под коленки. Эх, надоела до поросячьего визгу, да нельзя стричь — засмеют, ишь размахнулась, в замужние раньше времени подалась, да без мужа. Сарафан каждодневный — застиранный, с латками, да и лапти не новые, папке недосуг, дядькам тоже, Весняна их в том году сама плела, падая от усталости. А куда деваться-то… Как мамка померла родами, так и осталась семилетняя дочка Осьмини Клевца хозяйкой в доме. То обед свари, то избу подмети, то малому братишке Дражку соску в рот сунь, то на огород сбегай за луком да редькой, то скотину подои и кур покорми, и так крутись, как сама знаешь, девонька милая.

Жены и дочери дядек, впрочем, сиротку жалели, иной раз помогали, но у них и своей работы невпроворот — куда ж еще и чужую вешать на усталые плечи. Добрее всех были Деяна, жена старшего отцова брата Вадима, вскормившая Дражка после потери своего младенчика, и ее единственная дочка Ладана, девка с худым станом и простецким лицом, но умная и красноречивая, как старуха-знахарка. Ладка все время сидела дома, ей даже до ветру зимою выйти — тут же болячку схватить, вот и определили убираться, кашу и щи варить да песни петь и сказки сказывать. И умела ж она их говорить!

Весняна снова остановилась, потому что сердце выскакивало из груди. Рожь обступала со всех сторон, высоченная, с тугими колосьями; кое-где мелькали яркие, лучисто-синие васильки и белая кашка. Скоро жатва. Привычные насекомые не пиликали, не стрекотали в густой поросли, видно, тоже устали от жары. Вдруг рядом качнулись стебли — пробежала юркая полевка-мать, искать корма деткам. И совсем неожиданно и спасительно повеяло прохладным северным ветерком — ах, как хорошо!..

Губы сами собой начали шептать детское, привычное:

— У доброго мужика

Родись рожь хороша:

Колоском густа,

Соломкой пуста!

Да, Ладка умела сказками привлекать сердца, у Миряны, дочки Юрия, среднего отцова брата, стан и лик были таковы, что все мужики женатые и юнцы безусые шеи сворачивали, как шла она по своим делам. Да и у других девок деревенских, кого ни выбери, была какая-то милая особинка, отчего и прочили их в жены добронравным уважаемым людям.

А вот ей, Весняне Осьминичне, кругом не повезло. Характер твердый, прямой, чуть что не по ней — вскипает, как речка по весеннему половодью, бурлит, брызжет в людей резкими словами. Да что там характер… Лицо… Ну, лицо обычное, румяное, глаза синие, щеки с выдающимися скулами, нос с курносинкой, ямка на подбородке, в папкин род. Высокая, крепкая, да грудь толком не отросла, бедер крутых нет — фигура почти как у парней-сверстников, разве что плечи поуже и борода не растет. «Доска ты занозистая, — как-то бросила ей свысока Мирка, и все девки, собравшиеся на вечерку с прялкой, засмеялись. — Мужу тебя, небось, и пощупать будет зазорно. Ну, да работать умеешь, и то хлеб». Ох, как тогда вытерпела, сжав под передником кулаки, Весняна, хотя страсть как хотелось вскочить и врезать по белому личику по-серьезному! Нельзя, так вовсе ее в безумные запишут, по всей деревне ославят, и отца с братишкой заодно, так и житья не станет от насмешек никому…

Стерпела, два месяца потом бегала украдкой к старой Ставе-знахарке, брала у нее зелье для красоты. Когда Ставе надоело возиться с зельем самой, состав передала Весняне: взять по одной части лепестков дикой розы, цветов лаванды, розмарина, шалфея, чабреца, мать-и-мачехи, две части мяты, отмерить стакан смеси в миску, туда ж влить стакан яблочного уксуса, смешать, перелить в кувшин с плотной крышкой, и на две седмицы в темное прохладное место. После процедить и снова в кувшин, на холодочек, чтобы не испортилось зелье чудное.

После бани и каждое утро, при умывании, Весняна этим зельем омывала лицо и грудь, а еще прыскала им волосы на голове и стыдное место меж ног. Да особо толку не было и нет — ну чище стала, пахнуть стала лучше, это правда, а чтобы в зеркале где красоты прибавилось… Была бы Весняна нюней, плакать бы стала над зряшностью своих стараний, но вот как раз слез ее с младенчества не видел никто — порой даже Осьминя удивлялся, как же девка да не ревет, даже палец поранив или ногу занозив.

А Весняне и самой невдомек было, почему так, просто когда у других девок на глазах дождинки — у нее из глаз огнем полыхает, и упорства для борьбы с препятствием прибавляется. Ох, не девичья стать, не девичий нрав, трудно ей будет мужа найти подходящего… Так все бабы Осьмине и заявили на очередных невестиных смотринах в том году, и ни одна даже не подумала своему сыну Веснянино имечко шепнуть на ухо.

Уже три раза проходили смотрины с тех пор, как Весняна уронила женскую кровь. Сейчас вот настанет снова вересень, стукнет ей шестнадцать годков и… Вряд ли что поменяется.

Видно, сидеть ей вековухой и чужих детей нянчить, да хоть братниных, как в возраст войдет и жену