ее травил.
Маша заглянула Миле в глаза. В ее взгляде читалась тревога:
– А главное, она как будто угрожает нам. Именно так звучит это послание, кто бы это ни написал. Мне становится страшно. Что может быть на уме у человека, который отправляет такие письма?
Вдруг Милин телефон запиликал звуками скрипки, и Маша вздрогнула от неожиданности. На экране высветилось имя «Костя». Странно… Вообще-то Мила с Костей не были близки – их связывала только совместная дружба с Машей и Димой. Конечно, у них были телефоны друг друга, но они никогда не созванивались и не встречались, а их общение ограничивалось поздравительными сообщениями на праздники и дни рождения. Что за день сегодня такой! Мила сняла трубку, пока Маша, затаив дыхание, смотрела на нее.
Голос на другом конце провода выпалил:
– Я поймал ее!
– Что? Костя, это ты? Кого «ее»?
– Кого-кого! Любительницу передавать приветы с того света – вот кого! Она сейчас у меня дома. Приезжай, похоже, тут для тебя работенка! Она явно не в себе.
У Милы зашевелились волосы на голове. Она с замиранием сердца задала глупый, нерациональный, но неизбежный вопрос:
– Но… это ведь не Олеся?
– Нет, просто похожа очень.
– Хорошо, присылай адрес… Мы вместе с Машей сейчас приедем.
…Костина дверь сразу же бросилась в глаза, как только Мила и Маша вышли из лифта. Красными узкими буквами на ней было выведено: «Здесь живет у…». На этом надпись обрывалась, а хвостик буквы «у» длинной кривой линией уходил вниз. Видимо, Костя поймал хулиганку в самом разгаре действия.
Маша нажала на кнопку звонка, за дверью послышались торопливые шаги, и на пороге возник Костя. Он выглядел взволнованным и каким-то скованным – от его привычной манеры держать себя уверенно и даже несколько развязно не осталось и следа. Он без прелюдий перешел к сути дела:
– Прихожу домой – а она стоит с баллончиком и пишет на моей двери. Ну, тут я ее и скрутил. Смотрю, а она какая-то двинутая, будто вообще не соображает, что происходит. Пойдемте, она в комнате.
Подруги зашли в гостиную и обомлели. В кресле у окна сидела Олеся. Точнее, девушка, которую легко можно было принять за нее. Такие же непослушные волосы – только не черные, а темно-русые и более кудрявые, – худые белые руки и хрупкие плечи. Одного взгляда на нее было достаточно, чтобы понять, что девушка находится в неадекватном состоянии. Она лунатически покачивала слегка опущенной головой из стороны в сторону и потрясывала коленями в беззвучном, одной ей известном ритме, а взгляд ее широко распахнутых глаз был стеклянным. Мила осторожно подошла, села на корточки перед креслом и спросила:
– Здравствуйте, меня зовут Мила. А вас?
Девушка не ответила и даже не посмотрела в ее сторону, продолжая в прежнем ритме покачивать головой и коленями.
– Вы меня слышите?
Мила провела рукой перед самым носом девушки. Реакции не было. Потом она достала телефон, включила фонарик и посветила ей прямо в глаза. Зрачки девушки не реагировали на свет, а ее взгляд оставался таким же безжизненным. Мила обернулась к друзьям:
– Тут либо острый психоз, либо… гипноз.
Костя подошел ближе – все это время они с Машей мялись в дверях, не решаясь приблизиться к странной гостье:
– Вот и я говорю – тут и психиатром не надо быть, чтоб увидеть, что с ней что-то не так.
– Но это же не Олесина сестра? – Сказала Маша, выглядывая из-за спины Кости.
– Нет, – обернулся он к ней. – Дима разве не рассказывал тебе, что пробил ее сестру? Я сегодня ему звонил, и он мне сказал, что он еще несколько дней назад поднял дело Олеси и пробил ее родственников. Так вот, ее мать умерла вскоре после нее самой, а сестра уже несколько лет живет и работает в Сочи. Не она это!
А потом покачал головой и с ухмылкой добавил:
– Ну, Димка… Вот они какие, эти следователи – даже с собственными женами информацией не делятся!
– К тому же, судя по физиологическим признакам, этой девушке явно не больше восемнадцати лет, – сказала Мила.
Тут ей в голову пришла одна идея. Она напряглась, пытаясь вспомнить все, что она знала из гипнологии. Плечи, ладони и колени – именно эти части тела используются гипнологами для введения и выведения человека из гипноза.
Мила взяла девушку за угловатые плечи. Она только слегка дернулась всем телом, но продолжала так же покачивать головой и потрясывать коленями. Не то. Тогда Мила взяла ее ладони в свои – они были ледяными, хотя в комнате было тепло, даже слегка душно. У нее у самой прошел холодок по коже от этого прикосновения. Она заглянула в лицо девушке:
– Слышите меня?
Опять ноль реакции. Вдруг подошла Маша, села на корточки перед девушкой и сказала:
– Олеся, ты слышишь меня? Олеся?
Мила, было, хотела поднять подругу на смех, но тут девушка встрепенулась, приподняла голову и растянула губы в жуткой, неестественной улыбке. За свою недолгую карьеру психиатра Мила уже успела повидать всякое, но даже ей стало не по себе от этого оскала и выпученных стеклянных глаз. Неужели девушку ввели в гипноз, используя имя «Олеся» как слово-якорь?
Она тихо произнесла, продолжая покачивать головой:
– Олеся… Олеся… Олеся…
И начала повторять все громче и громче, пока ее довольно низкий голос не сорвался на визгливый крик:
– Олеся! Олеся! Олеся!
Вдруг девушка замолчала, затряслась мелкой дрожью и откинулась на спинку кресла, закрыв глаза. Она была без сознания.
– Костя, у тебя нашатырь есть? – Спросила Мила.
– Сейчас поищу.
Костя исчез в дверном проеме и вернулся через пару минут с коричневым пузырьком в руке.
От нашатыря девушка сморщила нос, зашевелилась и открыла глаза. Теперь ее взгляд был осознанным, и она растерянно оглядывалась по сторонам.
– Где я? Кто вы такие? – Наконец, спросила она. Ее речь была вялой, будто каждое слово давалось ей с большим трудом.
– Ничего себе! – Гаркнул Костя. Девушка аж дернулась от его резкого голоса. – Это ты писала гадости на моей двери, а сейчас еще и спрашиваешь, кто мы такие! Это ты кто такая!? Говори сейчас же!
Мила шикнула на него – нельзя было так разговаривать с человеком в таком состоянии. Мало ли какая реакция может последовать. Но девушка невозмутимо ответила:
– А, это… Это не я, это Олеся.
Все трое застыли, не решаясь задавать вопросы. Девушка сказала:
– Отвезите меня, пожалуйста, домой. Мама вам все объяснит, а то у меня сил нет…
…В дороге девушка уснула, откинувшись на пузатый подголовник Костиного джипа.
