сидишь на траве, с железной миской в руках, вдыхаешь запах гречки с тушенкой. На столешницах от школьных парт, положенных прямо на землю, — хлеб, яблочное повидло в банках, и кружки с горячим чаем. Романтика, одним словом.
Еда на природе всегда кажется особенной вкусной. Но, как ни странно, в этот вечер вновь прибывшие почти не ели. Шестиклассники, ошалев от новизны и свободы, вскакивали и снова садились, шептались и хихикали. Девчонки украдкой поглядывали на парней постарше и отводили глаза. Лишь одна рыженькая девица с двумя косичками, Анька, в первый же день стремилась подружиться с ребятами — закидывала их вопросами и просьбами.
Таня дернула Аньку за рукав.
— Дай людям поесть, чего привязалась, — шепотом сказала она.
Рыжая прищурилась, хотела что — то ответить, но промолчала, поймав на себе взгляд Олега. Он рассматривал ее, будто инфузорию — туфельку в микроскоп.
***
Ирина Алексеевна созвала всех на вечернее собрание.
— Итак, ребята, — начала она. — Вам нужно запомнить главное. Покидать территорию лагеря без моего разрешения запрещено. Если вы идете купаться, это я говорю страшим ребятам, вы также должны поставить меня в известность. Младшие школьники купаются только со мной! А сейчас давайте составим график дежурства.
Ребята притихли. По традиции, к опытному дежурному из старших, назначали в помощники новичков. Все переглядывались и, с волнением, ждали. Ирина не торопилась. Она посмотрела на всех по очереди. А потом сказала:
— Сеня, с тобой дежурят Аня и Ксюша. Девчонки, вот тетрадка, записывайте.
Сеня смотрел на Аньку и думал, что ее лицо ему знакомо. Да, они все жили в одном микрорайоне, и могли видеть друг друга. Но эту рыжую он точно откуда — то знал. И никак не мог вспомнить.
Кирилла и Брёму назначили помощниками Лёше. Он воспринял это с энтузиазмом и тут же начал запугивать мальчишек, что «от него еще никто живым не уходил». Люба с Алисой захихикали. Какой — то шпендик с голоском, как у первоклассницы, строит тут из себя крутого! Лёшка пристально посмотрел на них, и в ту же минуту занес в свой «черный список».
— Олег, ты будешь дежурить с Таней и Леной. Ромка с Сережкой. Ну, и последняя бригада у нас — Гена, Алиса и Люба.
— Вы кое — кого забыли, — сказал Костя.
— Ты на больничном, — ответила Ирина. — Надеюсь, ненадолго.
— Да я не про себя. Вы этого… чудика… забыли, — Костян показал на Стаса.
И тут все посмотрели на Свединского так, словно увидели его впервые. Это было странное чувство. Человек есть, и как будто его нет. Лицо, бледное и наполовину закрытое длинной челкой, не выражало никаких эмоций. Алиса поежилась.
— Стас, давай с Ромкой и Сережкой подежуришь, — сказала Ирина. Она еще не решила, относить ли его к старшим, ведь по возрасту он подходит, а в экспедиции первый раз.
И на этом обсуждение закончилось. Все стали расходиться.
Глава 3
Ксюшка в то утро так волновалась, что проснулась на час раньше будильника, и долго причесывалась, пытаясь собрать в хвостики непослушные кудри. Потом попробовала развести костер, но лишь перевела бумагу и обожгла пальцы. Сырые дрова загораться не хотели. У нее. Сенька — то за пять минут управился. У него, вообще, все так легко получалось. Сразу видно, что он уже не первый раз в экспедиции. И Ксюше очень хотелось, чтобы Сеня был ею доволен. А тот раздавал указания с важным видом, показывал, как засыпать манку в кипящую воду и как подсовывать поленья, чтобы огонь не потух.
Когда каша была готова, а вода для какао почти закипела, девчонки стали накрывать на стол. Нарезали хлеб, поставили банки с повидлом. Анька побежала будить народ.
У палатки мальчишек она замялась, а потом громко крикнула: «Подъем!».
— Чего так орать — то? — ответил ей чей — то сердитый голос.
— А я не ору, я просто громкая!
Лешка вылетел из своей палатки и подлетел к Аньке.
— Это, вообще, вредно для психики! — выговаривал он повизгивающим от раздражения голосом.
Аня молча разглядывала цветочки на клеенке, которой был обтянут стол.
— Я в свое дежурство тоже буду орать тебе в ухо, чтобы ты поняла! — Леха фыркнул, пробурчал что — то еще себе под нос, и пошел умываться.
***
За завтраком Ксюшка была на раздаче. Она стояла над котлом с поварешкой в руках, разливала дымящуюся манку по тарелкам, и предлагала добавку. Каша получилась отменная. Сгущенка, которую добавили вместо сухого молока, превратила детсадовское блюдо в кулинарный шедевр. По крайней мере, Ксюша так считала. И поэтому, ее очень расстраивало, если кто — то недоедал.
— О, манная кашка! Моя любимая! — сказал Костя, подойдя к столу. Ксюша расцвела.
— Тебе побольше?
— Ну конечно! Я потом еще добавки попрошу! — Костян протянул глубокую железную миску, а потом, слегка прихрамывая, направился к костру.
— Нога болит, — объяснил Шилов Сеньке, усаживаясь на бревно. — На земле не могу сидеть. Манка зачетная! Ты, что ли, готовил?
Сеня молчал. Он подкладывал поленья в костер, и будто не замечал Костиного присутствия.
В другой день Костяна бы это взбесило. Но сегодня он был в прекрасном настроении. Его освободили от дежурства и другой работы. О таком можно только мечтать. Он же сюда не батрачить приехал, а чтобы свалить от матери, которая достала уже со своими истериками. Костя даже почувствовал к Стасу что — то вроде благодарности, которая затмила желание отомстить. На минуту.
***
Ровно в девять кто — то крикнул: «На работу!», и народ стал собираться в центре лагеря.
Ирина Алексеевна раздала указания.
Старшие ребята займутся столовой. Девочки, кроме дежурных, будут разбирать камералку. А мальчишки — шестиклассники помогут разбить раскоп на квадраты. Занятие нашлось всем, за исключением Костика. Тот сначала спал за палаткой в теньке, но потом солнце переместилось, и стало жарко. От нечего делать, Костя, демонстративно хромая, бродил по лагерю.
Сеня и Олег вколачивали в землю бревна, чтобы потом прибить к ним столешницы. Остальные натягивали на П — образную стойку тент.
— Ребят, помощь нужна? — спросил Костян.
Ромка хохотнул. Удав с раздражением ответил:
— Ага. Солнце выключи.
День опять выдался жарким. Парни обливались потом.
Девчонки, которым поручили заниматься камеральной палаткой, уже не могли сидеть внутри, вынесли на улицу перья, чернила, зубные щетки и крафтовую бумагу, и стали раскладывать всё это по коробкам.
— Девчонки, а если мы золото найдем? — спросила Таня.
— Ты чего? Это бронзовый век, они еще не умели его делать, — ответила Люба.
— Жалко, — вздохнула Алиса. — А так бы нам премию
