Книга Моя по контракту - Маша Малиновская

Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 49

С папой мы виделись очень редко. Он присылал подарки на праздники, иногда приезжал, но о чём мы могли общаться? Однажды только, когда он приехал слегка под градусом, долго разговаривал с бабушкой в кабинете за закрытыми дверьми, а потом, когда вышел, уставился на меня и долго смотрел. Лет двенадцать мне было тогда. И вдруг неожиданно подошёл и погладил по голове.

— Так похожа на неё, — сказал странным голосом, будто не своим. — Зря я тогда настоял.

А потом его лицо напряглось, будто он крепко-крепко сжал зубы, и папа быстро вышел, сел в машину, где его ждал водитель, и уехал. Не приезжал потом целых два года.

В его доме в городе я была только дважды на моей памяти, познакомилась с родной сестрой, но с ней общего языка найти тоже не получилось. Она иногда приезжала к бабушке, но вела себя так, будто она принцесса, а я её чумазая прислужница. Так в очередной раз, года три назад, в ответ на требование заварить ей чаю, Алиса удивлённо похлопала глазами на выставленный ей под нос мой средний палец и больше меня не трогала. Только лицо кривила, будто лимон целиком в рот затолкала.

Сегодня утром, когда я уже собиралась в колледж, приехал человек от отца и сказал бабушке, что мне нужно уехать с ним. Бабуля перезвонила папе, но тот ограничился только распоряжением и сказал, что так надо.

Кто-то может сказать, что я уже взрослая, чтобы решать самой, ехать мне или нет. Да и вообще, давно можно жить отдельно. Но как-то уж так вышло в нашей семье, что ты сам себе не хозяин. Год назад, когда мне исполнилось восемнадцать, я решила жить в общежитии и даже переехала. Но через неделю приехал какой-то мужчина, сказал, что от отца и настоятельно попросил вернуться в дом бабушки. На резонный отказ я получила завуалированную угрозу не только себе, но и бабушке.

Я ведь не в лесу родилась, слышала, что за человек мой отец. Плюс ко всему я совершенно неконфликтный человек, иногда мне проще сделать как говорят, чем сопротивляться. Да и очевидно же, толку от моих возмущений в этом случае было бы ноль.

Как и сегодня, когда мне без объяснений было велено приехать к отцу.

Странно всё это. Что ему так срочно могло понадобится?

Когда спустя три часа машина въезжает во двор, отец встречает меня лично. Даже улыбается, а потом просит пройти с ним в кабинет.

— Присаживайся, Ася, — кивает на кресло напротив него. — Сейчас принесут кофе.

— Я люблю чай.

— Как скажешь, — пожимает плечами.

Мне неуютно под его взглядом. И предчувствие какое-то нехорошее. Этот человек чужой для меня, но по иронии судьбы, контролирует мою жизнь.

— Не буду долго ходить вокруг да около, Ася. Ты в курсе, что твой дед оставил тебе кое-что.

— Какие-то ценные бумаги, бабушка говорила.

— Да. Это акции завода, точнее его четвёртой части. Но распоряжаться ты ими не можешь. Дед отписал их в качестве приданного.

Что-то мне кажется, отец лукавит. Как это, принадлежит мне, но распоряжаться не могу? Хотя, о чём это я, если они в руках отца, то пытаться заявлять о своих правах бесполезно. Мне с ним не тягаться. Да и что я буду делать с какими-то там акциями?

— Я так понимаю, ими сейчас распоряжаешься ты. Но не волнуйся, папа, замуж я пока не собираюсь.

— Как раз об этом речь и пойдёт. Видишь ли, меня больше эти акции не интересуют, ими лучше заняться человеку, который в этом смыслит и который желает. Но завещание твоего деда ставит неудобные преграды осуществлению данного решения.

— И ты хочешь, чтобы я отказалась от наследства?

— Нет. Конечно, нет. Во-первых, ты моя дочь, и подобное совсем неприемлемо. Во-вторых, слишком много юридической волокиты. Мы сделаем проще — ты выйдешь замуж за человека, к которому перейдут акции.

О!

Я не ослышалась? Мы что, в средних веках?

Меня даже на смех пробивает. Особенно веселит вот это “перейдут”. Понятное дело, он их продать решил. И меня заодно. Так ведь удобнее.

— Нет, папа. Если ты не заметил, то на дворе двадцать первый век. Женщины имеют право сами выбрать себе мужа.

На мой смелый выпад отец молча смотрит в ответ. Его взгляд тяжёлый и неприятный.

— Брачный контракт уже составлен и подписан твоим будущим мужем, — говорит негромко, но от скрытой угрозы в голосе у меня мурашки бегут по спине. — Сейчас ты поставишь свою подпись и пойдёшь в выделенную тебе комнату готовиться к встрече жениха, которая состоится завтра в два часа.

Я замираю в кресле, вцепившись в подлокотники и ощущая, как леденеют ноги. Внутри клокочет возмущение, а в груди становится мало воздуха. Клетка. Приходит понимание, что сколько не дёргайся, выпутаться не получится. Мы с отцом общались мало, но я знаю, что он за человек. Если что решил, так и будет.

— Поверь, Ася. Стас Грачёв, конечно, выскочка и засранец, но это ещё не худший вариант для тебя.

* * *

— Вот, — Алиса небрежно кладёт на кровать длинный чехол и пакет с коробкой, — приличная одежда. Отец просил помочь тебе привести себя в порядок.

— Я и так в полном порядке, — скашиваю глаза на запечатанные обновки.

— Ну да, — сестра скептически выгибает идеальную бровь, — твои драные джинсы и фиолетовая толстовка должны очень впечатлить такого мужчину как Стас Грачёв.

Алиса хмыкает и поджимает губы. А я вдруг внутри вся холодею. Мужчину. Я так была шокирована решением папы, что упустила из виду тот момент, что обычно молодые парни не покупают заводы. А значит, этот Стас Грачёв меня, скорее всего, намного старше. А может, ему лет пятьдесят, или даже больше.

Желудок скручивает в приступе отвращения. Хочется в окно выпрыгнуть от одной только вспыхнувшей картинки в голове, как ко мне прикасается мужчина, годящийся в отцы или даже в деды.

— Знаешь, это даже обидно, — продолжает брызгать ядом Алиса. — Что таким стрёмным дурочкам, как ты, достаются такие мужики.

— Себе забирай, — бурчу в ответ, пытаясь подавить всё ещё не прошедший рвотный порыв.

— Я бы с удовольствием, вот только наш шизанутый дед оставил этот чёртов кусок завода тебе, а мне болт.

Алиса, когда злится, теряет весь свой гламурный лоск. Правильно говорят, некоторые женщины прекрасны лишь до момента, когда откроют рот.

— Может, тебе тогда не стоило называть его старым, выжившим из ума козлом? Глядишь, и тебе бы досталось.

Мне кажется, я даже слышу, как у сестры скрипнули зубы от злости и досады. Вот-вот и высунет раздвоенный язык.

— А ты особо не обольщайся на счёт Грачёва, он птица высокого полёта, на таких плешивых дурочек, как ты, и не смотрит. Сидеть тебе одной, хоть и жена ему будешь. Неинтересна ты ему будешь, вот помянёшь моё слово. У него такие любовницы, что ты и ногтя их не стоишь.

— Алиса, — говорю со вздохом, дико желая сейчас остаться в одиночестве. — У тебя тушь потекла, поторопись привести себя в порядок.

Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 49