страха. Мало того, тем дальше тем все более становилось ясно, что человек и дромадер разговаривают. Этих звуков никто не понимал, но то, что это был разговор – ни у кого не вызывало сомнения.
Он тоже не понимал, что означают звуки, которые издавало его горло. Он слышал ответные звуки дромадера, и в его голове появилось ясное осознание того нужно делать.
Он не шел к дромадеру прямо, он шел по кругу, по спирали, постепенно приближаясь. Дромадер не поворачивался к нему всем телом – только поворачивал голову насколько позволяла гибкость шеи и следил за ним своими огромными глазами.
Это было похоже на какой-то древний танец, ритуал. Таким способом в старину кочевники подходили к дикому дромадеру. Они «закручивали» его голову зная о слабости бокового зрения этих животных. Таким образом человек выигрывал секунды появляясь как бы ниоткуда в поле зрения дромадера и мог накинуть крепкую петлю на его шею возле головы.
Но Он не стал накидывать петлю на шею дромадера, Он взял уздечку из руки Старейшины, – тот покорно отдал ее и отошел в сторону и, мало того, показав рукой и крикнув толпе, призвал всех отойти немного и не мешать.
Старый дромадер положил свою огромную голову Ему на плечо. Он взял дромадера за ухо. Потянул к себе с силой, так что голова дромадера наклонилась, и начал теребить ухо. Дромадер закрыл глаза от удовольствия. Казалось для того нет ничего более приятного, чем дергание за ухо. Звуки их «беседы» стали тише. Теперь им не надо было кричать, они были рядом. Он перешел на шепот:
– Неужели это ты?… Да, это ты… Нет сомнений, что это ты?… Сколько лет прошло… Ты все помнишь… Это ты ЕЕ увидел на балконе и остановился, да? Сейчас она выйдет, подожди немного!!!!
Вокруг царила тишина, все молча смотрели и ждали – что будет дальше.
Вдруг дромадер поднял голову и повернул ее в сторону парадных дверей отеля. Посмотрев в ту сторону не моргая минуты две, вдруг он вырвал уздечку из Его рук, высоко запрокинул голову и издал страшный низкий звук, от которого у стоящих вокруг людей невольно по спине побежали мурашки. Это был звук дикой радости, звук дикой преданности, звук дикого торжества и превосходства. Из дверей отеля вышла Она.
Она не успела выйти вместе с Ним – надо было одеться и отдать портье ключ от номера. Она застыла перед входом, не в силах понять, что же происходит.
Он рукой махнул Ей и крикнул:
– Дорогая, подойди к нам, к нему, не бойся, он ничего плохого тебе не сделает.
Старейшина с быстротой, несвойственной для его лет, метнулся к своей лошади, где были приторочены две походные сумки. Не колеблясь, он вытащил из одной из них что-то белое. Только кочевники знали секреты изготовления тончайших царских хиджабов из белого пушка молодых белых верблюдиц. Простолюдинки не могли носить эти хиджабы. Хиджаб этот был сделан в качестве подарка для новой жены эмира этой провинции, который, уже не молодой, женился еще раз в надежде получить от молодой жены наследника.
Не раздумывая, взял старейшина этот царский хиджаб, подбежал к Ней и ловкими движениями обмотал его вокруг ее головы и шеи.
Она медленно стала приближаться к дромадеру. Она не выписывала круги вокруг животного, Она шла прямо. Он отошел немного в сторону, чтобы не мешать Ей. Подойдя к дромадеру вплотную, Она подняла руку и взяла его за ухо. Огромное животное покорно опустило голову перед Ней так, что его огромный лоб оказался на уровне ее лица.
Она не думала о том, что и зачем делает. Она словно повиновалась чьей-то воле. Приблизив лицо к его голове, она поцеловала дромадера в лоб. Прикоснувшись к нему губами. Она не сразу их оторвала. Приятно было чувствовать мягкость шерсти и ее терпкий запах.
Дромадер резко отпрянул назад, запрокинул голову высоко вверх и издал такой звук, от которого все окружающие непроизвольно опустились на колени. И только трое остались стоять на площади – Она, Он и дромадер.
Старейшина глядел на своего дромадера удивленно. Никакие уговоры, угрозы, наказания не могли его заставить раньше делать то, что он делал по своей воле – тот стал медленно опускаться на колени перед Ней.
Когда огромное животное опустилось перед ней на землю, Она, не испытывая ни малейшего страха, не задумываясь, как это делать (даже на коленях дромадер был очень высок, верх его горба возвышался над ней) взобралась по его склоненной шее и села ему на спину. Медленно, стараясь ее не уронить, дромадер стал подниматься.
Когда он поднялся, она оказалась на высоте второго этажа. Ей раньше приходилось ездить верхом на лошади. Но это было совсем другое. Она почувствовала свое превосходство над всеми вокруг. Она почувствовала себя КОРОЛЕВОЙ!
Дромадер стал медленно двигаться по кругу, словно выполнял древний, только ему известный ритуал.
Если кто-то из окружающей толпы поднимался на ноги – дромадер поворачивал голову в его сторону, и издавал такой угрожающий звук, что вставшие на ноги непроизвольно падали, не опускались, а именно падали, на колени.
– Все на колени!!! Едет КОРОЛЕВА! – крикнул громко Старейшина.
Сделав круг по площади, дромадер направился в сторону моря как раз по той дороге, по которой они пришли в город.
Это была странная процессия. Впереди шел дромадер. Не просто шел, а как будто бы плыл – движения его были настолько плавны и величественны. Дромадер позволил Ему взять его за уздечку и идти рядом, слева. Именно «позволил», потому как ни у кого не вызывало сомнений – кто здесь главный, кто режиссирует всем этим действом. На спине дромадера восседала Она. Лицо ее было непроницаемым, глаза чуть прикрыты. Словно королева осматривает своих подданных, смотрела она сверху вниз на окружающих людей. Никто им не мешал, никто не перебегал дорогу перед ними. Редкие машины, ехавшие навстречу, заблаговременно съезжали на обочину.
Старейшина ехал на своей лошади сзади не небольшом расстоянии. За ним шел весь его караван, который он привел в город на утренний базар. Не до торговли им сейчас!
Они шли молча. Ни у кого не было желания что-либо говорить. Им все было понятно. Странное чувство охватило их всех. Как будто они оказались в другом времени! Никто из них даже не вспомнил о сотовых телефонах. Никому даже в голову не пришло вытащить из кармана мобильник с сделать фотографии, как это делают туристы. Они просто шли. Наверное, именно с такими чувствами в старину путешественники, или купцы, ехали
