мастера. Система еще проходила проверку и пока скорее служила визуальным показателем. Как хорошо рабочий знает свое дело, какое обучение прошел, куда ему можно заходить на территории завода, а где его быть не должно.
— Мы пробуем, ввели смены по восемь часов. Рабочие по вечерам или домой или учатся, — Вадим раздумывал, пока объяснял гостям. Для них он просто диковинка, выскочка. — Ладно, спасибо, что пришли. Если решитесь на посредничество, то буду рад. Сейчас я вынужден вас покинуть.
Так, он не очень тонко намекнул гостям, что пора и честь знать. Они поняли и засобирались.
На выходе с завода Вадима ждала карета до дома, где слуга приготовил чистый костюм для вечернего бала.
— Наконец-то! — в проходе топтался Алексей и встречал студентов из университета, которые пришли на практику, — господа, внимание! Я передаю вас в умелые руки мастера Уманского. Знатного оружейного конструктора!
Вадим улыбнулся и пошел к экипажу, где тихо сидел Егерь с газетой. Вадим уезжал, провожая завод и стоянку карет. Извозчики стали частью поселка, постоянно курсируя между столицей и будущим пригородом.
Алексей взглядом проводил тяжелую карету Вадима и свистнул, чтобы привлечь извозчика. На его зов откликнулся черный экипаж с закрытым салоном и зашторенными окнами. На улице стоял холодный ветер, и Алексей поежился, поправляя воротник.
— Куда, вашблогородь? — спросил извозчик.
— Давай в Вестник, закажу подшипников, — прокряхтел Алексей, залезая внутрь, — а, вы?
Спросил он у пары недружественного вида человек, которые встретили его в салоне. Ответа услышать не получилось. Сильный удар по голове и наступившая тьма сильно испортили первое впечатление. Алексей несколько раз просыпался с сильной головной болью и чем-то пахнущим медью на лице. Хоть шторы и закрывали окна, но Алексей видел сквозь маленькую щелку мелькающие пейзажи. Его везли в порт на юге столицы. Местами очень нелюдимое место, где прятали контрабанду. Как противодействие протекционистской политики Николая ушлые торговцы из Англии тайком завозили сигары, кружева, бархат, тюль.
Все это Алексей вспоминал, пока его под руки тащили по холодному полу какого-то склада, где у стен горами лежали подушки. При этом суровые на вид люди раскладывали ружья, тесаки и даже чугунные гранаты. Громоздкие, не очень надежные, но опасные в штурме.
— Что? Зачем вы его сюда притащили? — на Алексея показали толстым пальцем. Голос звучал глухо и казался знакомым.
— Седой, ты что ли? — просипел Алексей и с трудом поднял заплывшее лицо.
— А ты? Впрочем, не важно, несите его в подсобку, — скомандовал Седой.
Последнее, что увидел Алексей, прежде чем его заперли, это как головорезы катили маленькую пушечку. Наверное, сняли с корабля.
Глава 2
Лучи заходящее солнца проникали в квартиру верхнем этаже через тонкие просветы в шторах. Слуги спешили, чтобы зажечь побольше свеч, пока Вадим стоял перед зеркалом и примерял новый галстук к костюму.
— Ну как?
— На вас, Вадим Борисович, все как на покойнике, — раздался язвительный голос со спины. В дверях в комнату стояла Белла в новом бальном платье. Она высокомерно вертела носиком, разглядывая костюм Вадима, — не сочтите за грубость, но говорю как есть. Эта ваша бледность и странный блеск кожи, как от масла.
— Изобелла, говорите, но не заговаривайтесь, — Вадим с довольным видом улыбнулся, — деловые отношения держатся на взаимном уважении и возможности сторон исполнить договорённости.
Изабелла нервно кашлянула и подошла к Вадиму, чтобы поправить бутоньерку. В квартире стояла духота, но по бледному лбу Вадима не прокатилась и капелька пота. Пугающе холодный и собранный он смотрел сквозь Изабеллу, обращенный в мысли.
Они ехали вместе. У роскошного поместья на три этажа за городом собралось под сотню дорогих экипажей. Граф Городиков проводил бал в честь именин любимой дочери Люды, пригласив высоких гостей со всей столицы. Никакие деньги не могли купить приглашение.
— Вадим Борисович, здравствуйте, познакомите со своей спутницей? — сам граф Городиков и подловил Вадима, встретив у дверей.
— Конечно, — раскланялся Вадим, — Елизавета Школьник, дочь моего военного друга, перед своей гибелью на Кавказе он просил меня помочь его дочери, и я не смог отказать.
— Какая печальная история, — вздохнула графиня.
— Дорогая Евдокия Романовна, вы окажите мне честь, если представите дорогую Изабеллу, — попросил Вадим графиню и отпустил с ней спутницу.
— Кем был ваш отец, милая? — Евдокия Романовна взяла девушку под локоть.
— Добрейший человек. Служил подполковником… — Белла рассказывала заученную легенду. Она дёрнулась, чтобы обернуться, но холодный взгляд в спину остановил ее порыв.
— Порядочная девушка? — поинтересовался граф.
— Очень, а главное, что ее отец оставил наследство, — кивнул Вадим, изображая легкомысленность, — и немало.
Уголки губ графа слегка дернулись. Он управлял Дворянским банком и умел считать чужие деньги.
— Вадим, рад, что вы пришли. Люда совсем уже взросла и мы в поисках ей достойного спутника. Ваши военные успехи прекрасны, но я смотрю на деловую сторону вещей. Вы степенный человек, и наверняка не станете ждать до тридцати.
— Понимаю, — кивнул Вадим. В это время мужчины не спешили рано жениться
— Я очень, очень, дорожу Людой, поэтому позволю ей выбирать самой, — Федор Семенович, — первый танец ваш, с остальным сами.
— Конечно, — Вадим скрипнул белыми перчатками.
Огромный бальный зал окружали мраморные колонны. На стенах висели канделябры с длинными свечами, говорящими не только о богатстве, но и продолжительности бала. Начищенный паркет блестел под туфлями джентльменов в дорогих костюмах. Людмила Гордикова стояла в пышном платье от Гертруды и осторожно отказывалась от приглашений на первый танец. Вадим подошел и поклонился.
— При взгляде на вас, мое сердце поет. Надеюсь, что Вы подарите мне счастье любоваться Вами в мазурке? — Вадим замер с протянутой рукой.
На щеках девушки появился румянец. Она незаметно сглотнула и приняла руку Вадима.
— Хорошо, — коротко ответила Люда. Они уже встречались год назад, на ее именинах. Она до сих пор хранила милый кулон в виде бабочки, который ей подарил этот странный джентльмен, чьё имя часто звучало в литературных или модных салонах.
— Господа и дамы, начнем же вечер! — объявил распорядитель бала и дал отмашку оркестру. Гости расступились, освобождая место для пар. Вадиму с Людмилой выпало место лидирующей пары.
Пышные фиолетовые и изумрудные платья дам напоминали огромное поле цветов. И через это поле к Вадиму легкой походкой бежала фея. Люда вскинула веер под первую скрипку в оркестре. Звонкие мелодии инструментов привели поле цветов в движение, заставляя их крутиться вокруг кавалеров, похожих на чёрных птиц в фраках. Пары улыбались, смеялись и шёпотом переговаривались.
Людмила смотрела на Вадима через плечо, дразнила его, то отдаляясь, то приближалась, как язычок огня, прыгающий на ветру. Вадим же выступал непокорной стихией, то направлял ее танец вокруг себя, то мчал вперёд, щелкая каблуками по
