свой страстный поцелуй, но машет мне одной рукой, пока другой засовывает пятидесятидолларовую купюру девушке в стринги.
А они еще говорят, что не проститутки.
Я допиваю свое пиво, кидаю немного денег на стол и иду к двери. Клуб забит во вторник ночью, хотя в баре три огромных помещения. Народ уходит с моего пути немного быстрее, чем обычно, наверное, благодаря выражению «нехер-смотреть-на-меня» на моем лице из-за головной боли.
Выбравшись из клуба, я чую запах сигарет. Из-за мигающего неонового света, кожа всех вокруг, кажется розовой. Я гляжу на парковку и подумываю о бегстве. Может быть, горячий душ и хороший сон — это все, что мне нужно.
Именно тогда, маленькая рука хватает меня за локоть.
Слишком поздно.
Стриптизерша смотрит на меня из-под ресниц. Она облизывает губы и прижимает свою грудь к моей руке. Скользя своей ладонью в мою, она переплетает наши пальцы.
— Надеюсь, ты готов к кое-каким развлечениям. Одна ночь со мной, и ты будешь умолять…
Я убрал свою руку.
— Где твоя машина? Я поеду за тобой.
В ее взгляде вспыхивает что-то похожее на разочарование.
Цыпочки, с их завышенными представлениями о романтике. Это не свидание. Это встреча для секса, но не на всю ночь. Все просто. Это зуд. И нужно избавиться от него.
Она кивает головой в сторону ее автомобиля. Чувствуя себя неуютно из-за моего ответа, а я провожаю ее к нему. Я не полный мудак.
Она садится и поворачивает ключ в замке зажигания. Я запрыгиваю в свой грузовик, бормоча себе под нос, что собираюсь домой с… Ах, черт возьми, я даже не знаю ее имени.
Ну да ладно. Это не первый раз, когда я трахну незнакомку.
Поездка в ее квартиру недолгая. Я ставлю грузовик на место для посетителей, чтобы потом быстро свалить. Она ждет меня у лестницы.
— Я живу наверху. — Она двигает рукой вниз, по моей груди, зацепив мои джинсы своими пальцами.
— Не надо. — Я убираю ее руку.
Ее глаза сощуриваются, прежде чем превратиться, во что-то более нежное, сексуальное. Как будто она хочет разозлиться на меня, но не хочет терять приз.
— Если контролировать — это твоя особенность, красавчик, просто скажи, — она поворачивается и идет, а я следую за ней в дом.
Оказавшись внутри, она бросает свою сумку на диван и идет туда, что я предполагаю, является ее спальней. Я направляюсь к светящимся часам у ее на кухне. Вытащив презерватив из кошелька, я клянусь себе, скоро быть дома и в постели, один.
Я иду по короткому коридору в комнату со светом. Она лежит на кровати, голая. Одна только визуализация заряжает мое тело.
— Хочешь выключить свет? — я расстегиваю пуговицу на джинсах.
Ее лицо искажается в гневе.
— Что с тобой не так? — она приподнимается на локтях. — Никаких прикосновений. Никаких прелюдий. Никакого света! Что ты вообще об этом думаешь? Что это быстрый перепих со стриптизершей?
Мои руки замирают на ширинке.
Она шутит? Конечно, именно так я и думаю.
Я пожимаю плечами. Нет смысла отрицать.
— Да.
Ее взгляд проносится по моему телу с головы до ног, потом обратно.
— Как скажешь.
Она отклоняется в сторону и выключает свет, погружая нас в темноту.
Намного лучше.
Я сосредотачиваюсь на задаче передо мной: удовлетворить потребности, никакой связи, никаких прикосновений выше пояса. Цель и финишная черта вырисовались передо мной, поэтому я бегу на пролом, чтобы поехать домой и немного поспать.
Она приподнимается, чтобы поцеловать, а я отворачиваюсь. Она пытается привлечь меня грязными словечками. Это так легко проигнорировать. Наконец, она сдается, позволяя нашим телам, получить то, чего они хотят.
Все еще полностью одетый, за исключением ширинки на джинсах, которая расстегнута, я встаю с постели, чтобы уйти. Эта девушка, вероятно, может предложить что-то большее парню. Но я не тот парень.
Просто мысль о том, как нуждающаяся цыпочка висит на моей руке, заставляя меня купить ей какое-то дерьмо, занимая мое время своими женскими проблемами, заставляет меня дрожать. Мне нужно убраться отсюда.
— Ты позвонишь мне, ну знаешь, если когда-либо захочешь встретиться снова? — ее спокойный голос достигает моего, уже удовлетворенного, мозга.
Бл*дь. Это неудобно.
Я хватаю свой телефон и нажимаю пару кнопок.
— Скажи номер и имя…
Она говорит семь цифр, и я притворяюсь, что записываю их в свой телефон.
— Хорошо. Ложись спать.
В данный момент Джимини Крикет2 разговаривает с моей совестью.
— Спасибо за… это
Она бормочет что-то, что я никак не могу разобрать, выскальзывая из ее комнаты.
Рэйвен
— Твою ж дивизию, — закрываю уши, подскакивая на постели. — Тупая штука! — я выключаю мой несносный будильник.
Обычно, я просыпаюсь сама, и поэтому уже забыла, как гудит эта вещь, как будто рой пчел с приклеенными мегафонами к заднице.
Со следующей зарплаты куплю часы с радио.
Я тру руками глаза, чтобы прогнать остаток сна.
Почему я не могу лечь спать по раньше?
Кладу ноги на одну сторону кровати, и потягиваюсь как кошка.
Кофе. Вот что мне нужно.
Я иду в сторону моей мини-кухни и ударяюсь ногой о большой деревянный ящик на полу.
— Ауч, ауч, ауч. — Прижимая свою травмированную ногу, я посылаю проклятому ящику мой самый злой взгляд, сетуя, что не давал заснуть допоздна, и по-прежнему наказывает меня.
Ящик полон моими журналами «Автомобиль и водитель». Меня засосал один из старых выпусков вчера вечером, и я не смогла оторваться от него до тех пор, пока не уснула лицом на страницах.
Я запихиваю коробку под кровать и завариваю мой утренний бодрящий напиток. Несколько чайных ложек кофейных зерен, сливки и сахар. Вуаля. Идеально паршивый кофе.
Я сажусь на край кровати и смотрю на мой небольшой, но уютный дом: четыре стены, одно окно и одна дверь. Двери в ванную и гардеробную, являются не более чем занавесками для душа на планке. Не лучший мой выбор, но дешевая арендная плата, и находится рядом с работой — прямо над ней.
Работа.
Я смотрю на время.
— Двадцать минут? Еще много времени.
После глотка кофе, я снимаю пижаму и прыгаю в душ. Тепло от душа в сочетании с кофеином, помогают прогнать оставшуюся сонливость.
Завернувшись в полотенце, я открываю верхний ящик комода и осматриваю коллекцию моих бюстгальтеров и трусиков.
— Доброе утро, мои красавцы.
Это моя маленькая зависимость. Более пятидесяти процентов зарплаты идет на мой счет в «Виктория сикрет». Яркие воспоминания о маме, складывающей ее вещи, вспыхнули перед глазами. Да, ее белье было привлекательным, но причина, почему она…
Нет.
Я стряхиваю воспоминания.
