даже комнату, чем коридор, освещала холодная офисная лампа. Около неё кружила муха.
— О, ещё одна стерильная муха, — проговорила Полина.
— В смысле, стерильная? — недоумённо спросил Алик.
— Ой, ты, наверное, не помнишь — ведь в нашей стране все мухи обрабатываются специальным антисептиком, потому что переносят опасные заболевания. А убивать их непринято — потому что раньше они типа считались исчезающим видом.
— Обалдеть… Совсем забыл… — проговорил ошарашенно Алик, не желая вновь обнародовать своё непонимание. Он прислонился к холодной стене и тщетно попытался обмозговать всё, что с ним приключилось. Ему хотелось бы разделить с кем-то свою печальную участь чужестранца, попавшего в этот жуткий параллельный мир. Но никто не понимал, не мог понять Ветрова. Только одиночество теперь станет его вечным спутником… А ведь, помимо всего прочего, ещё и ужасно хочется есть!
— Столовая открыта? — спросил Ветров.
— Открыта, — ответил Паша. На его лице можно было заметить непонятную хитрую улыбку.
Алик осторожно взял крючковатую ручку старой, потрёпанной двери и потянул её на себя. Дверь поддалась. Мальчик зашёл в столовую и, чувствуя подвох, аккуратно ступал по грязной сине-белой плитке.
В помещении сильно пахло подгоревшей невкусной едой. Вокруг стояли небольшие обшарпанные столики на два человека, посередине красовалась витрина. Алик принялся внимательно её разглядывать. Там были выставлены тарелки с запеканкой, омлетом и кашей, но выглядело это всё почему-то совсем неаппетитно…
— Кто это сюда пожаловал? — услышал вдруг Алик у себя за спиной чей-то хрипловатый голос.
Мальчик обернулся. Перед ним стояла древняя старушка в чёрном одеянии, с костылём в руках. У неё были синевато-серые глаза, что смотрели на Алика недружелюбно, с подозрением.
— Ты чего это, опять зефир воровать вздумал? — спросила женщина.
— Н-нет… — ответил Алик, подняв на неё удивлённо-настороженный взгляд.
— Вот как приходишь, так обязательно какую-нибудь пакость да сделаешь, бесстыдник!
— Да я никогда… Я не собирался ничего…
— Ах, не собирался? А ну, смотри мне в глаза!
Алик не захотел послушать этого приказа. Почему-то ему стало совсем страшно. Просто жутко. Он и сам не до конца понял, чего именно испугался, но развернулся, побежал и в одну секунду оказался около выхода.
— А ну-ка, стой!..
Мальчик покинул столовую и захлопнул дверь, правда, перед этим успел сильно поранить плечо об выпирающий из косяка гвоздь.
— Ну что, вспомнил тётю Любу? — спросила насмешливо Полина, — К сведению, ты постоянно таскаешь у неё из-под носа зефирки и вечно отвлекаешь её от готовки. Типа за это она тебя не любит.
Алик пребывал в таком состоянии, что не нашёл подходящих слов для ответа. Он уже давно начал сомневаться в своём психическом здоровье и думал, что, вероятно, всё это могут быть галлюцинации…
— Постой, она била тебя что ли? — спросил Паша, указав рукой на кровь, выступившую на рубашке Алика.
— Это не она, это гвоздь, — ответил недовольно и как-то отрешённо мальчик, посмотрев на правое плечо. Его рубашка порвалась и на её белой ткани по краям дырки выступила алая полоса. Дрожащей рукой Алик прикоснулся к ране. Она была не очень глубокой, но зато длинной. Крови было немного, но она порядочно запачкала рукав.
— Открывайте дверь и можете проходить, — услышал Алик какой-то грустный голос Юлии Ивановны и вместе со всеми зашёл в кабинет номер 13.
— Юлия Ивановна, — тихо проговорил мальчик потом, — Я поранился. Можно мне в медпункт?
— Поранился? Хм… Тут, к сожалению, нет медпункта. Попробуй чем-нибудь перевязать. У тебя есть чем?
— Есть, — Алик стянул рану носовым платком.
— Хорошо. Так, записываем тему урока. Деепричастие.
— Мы ж проходили его недавно…
— Сегодня повторение.
— Понятно… — проговорил Ветров и замолчал. Остальные ученики тихо смеялись над ним — он это видел и слышал.
Урок был невыносимо скучным. Алик знал всё, что объясняла учительница.
— А занятий больше не будет? — спросил удивлённо Ветров у своих одноклассников, выходя из школы после русского языка.
— С чего это не будет? Будет, — ответил Паша, ладонью почесав нос, — Только в другом здании.
— Почему?
— Так они все в разных зданиях, если ты забыл.
— Ну что за странности…
— Это нестранно, так всегда было. Только почему-то наш король хочет это изменить, — сказала Полина.
— Кто он вообще — этот король?
— И как можно не знать таких вещей? — спросил Паша, — Стыдоба! Ты ведь даже его вживую видел! (А, совсем забыл, что ты забыл об этом…). Короче, Его Величество Мрачный король — сын королевы Чёрных Звёзд и короля Метелей, наш потомственный правитель. Но все топят за то, чтобы его свергнуть.
— Это из-за него всё вокруг такое… мрачное?
— Хах, да это больше из-за нас, — ответила с усмешкой Полина, — ибо наш король постоянно хочет что-то поменять и народ пытается сделать, чтобы Найтомнией правил кто-то другой. Поэтому ты и твоя мама ходили к Чёрному дворцу и устраивали восстание. Вроде как по преданию, которое вы нашли на заборе во дворе Предсказаний кто-то из вас должен занять место правителя на троне Найтомнии.
— Так, о чём это мы тут разговариваем? — услышали вдруг дети чей-то строгий голос.
— Миля? — спросила удивлённо Полина.
— Да. Салют, — холодно проговорила та самая Миля, которую Алик видел на метеостанции, — Вы говорили, что кто-то должен заменить нашего короля на троне Найтомнии, — она прищурилась и с подозрением посмотрела по очереди в лицо каждого из присутствующих, — Как вы посмели так оскорбить Его Величество? Он единственный наследник престола и никто не может ущемлять его прав!
— Мы не ущемляли его прав, — сказал неуверенно Алик, засунув руки в карманы, — Мы просто…
— А, это не ты ходил тогда к королю? — перебила его Миля. Её синие глаза блестели, словно лёд, смотрели строго.
— Да, это был он, — проговорила Полина, кивнув.
— И что, дошёл? — усмехнулась кадетка-метеоролог. Её звонкий голос, словно песня маленького колокольчика, разносился по всей пустынной тёмной улице и тихим эхом отдавался где-то в конце.
— Ещё как дошёл! — сказал уверенно Паша, — Он даже память потерял частично после общения с Его Величеством.
— Не верится что-то.
— Не веришь — не надо.
— Ладно, — сказала Миля уже в более дружелюбном тоне, — На урок идёте?
— Да, — ответила Полина, — На химию.
— А у нас есть химия? — удивлённо спросил Алик.
— Не смешно, — со скептицизмом посмотрела на него Миля.
— Есть, — вздохнул Паша.
Дети замолчали. Редкие люди, проходящие мимо, были одеты во всё чёрное, почти у всех у них были тёмные волосы… Но зато сильно разнились цвета глаз — от очень ярких снежно-белых и персиковых до тусклых тёмно-фиолетовых.
Пейзаж, как понял читатель, не отличался особой красочностью — дети всё ещё бродили по мрачной аллее. Вдруг они услышали чьё-то тихое, высокое пение. Завораживающие,
