Книга Карта силы - Александр Николаевич Ильин

Странные всё-таки эти мамы! Берутся воспитывать мужчин, но забывают, что мужской мир не такой, как женский. Попробуй разнюниться – сразу запишут в лузеры или лохи. Доказывай потом, что ты не слабак! Однако, я не стал грузить маму своим недетским знанием жизни.

– Ладно, скажу тебе по секрету. Никакие мы не железобетонные. Мы просто под них умело шифруемся.

– Зачем? – удивилась мама. – Ты же понимаешь, это не добавляет вам обаяния. Вы что, стесняетесь доброты?

– Не переживай! Всё норм! Обычный наш пацанский мир, где свои правила: не плачь, не будь слабым, держи удар. Лично я с этими требованиями согласен. Между прочим, и с твоими тоже.

– Моими? – ахнула мама, и одинокая морщинка между бровями углубилась в раздумьях. – Интересно, с какими же? Кажется, я ничего от тебя не требовала.

Я поднял вверх указательный палец и, подражая маминой манере, изрёк:

– Мужчина должен уметь, если не всё, то многое. И чем больше, тем лучше – в жизни пригодится!

– Усвоил? – лицо мамы расцвело от улыбки, взгляд стал тёплым.

– А куда деваться? Пока рос, ты свою мантру у меня над ухом тысячу раз повторила. Будто прогу в голове на жёсткий диск установила. Хочу уметь многое! Хочу уметь многое! – голосом робота повторил я. – Поэтому… Вот только спокойно!.. Я в походную группу под честное слово уже записался и даже задание получил.

Думаете, что теперь мне нужно было бы отойти на безопасное расстояние и встать в стойку, чтобы не схлопотать по шее за своеволие? Ошибаетесь! Для моей мамы конструкции типа "дал слово" и "задание получил" были самыми убойными аргументами. К договорам и обещаниям она относилась как к делу чести и того же всегда требовала от меня.

Несколько секунд я ждал нового ополчения. Но, видимо, всё сработало, как я и предполагал, потому что мама без возражений спросила:

– Задание? Интересно, какое? Впрочем, я и сама догадываюсь. Попросили снять фильм о походе?

– Ну да! Угадала.

– Представь себе, несложно, если ты видеокамеру с утра до ночи из рук не выпускаешь.

Я заёрзал в кресле, торопясь изложить свой творческий замысел.

– Ты мне только с сюжетом помоги. Хочется разных там приключений… Загадочных событий… Ночные съёмки… Крик совы… Вой волка… Визги… Девчонки в панике…

– Не поняла! – оборвала мама поток моих буйных творческих фантазий. – Тебя попросили снять художественный фильм или документальный?

– Документальный. А разве нельзя спланировать какие-то типа неожиданные происшествия? Вроде как они сами случились, а не по моей режиссёрской задумке. Будет же интереснее! Кому захочется смотреть, как мы просто идём по тропе или сидим у костра? Всё, как у всех! Нет, мне нужны захватывающие события!

Мама посмотрела на меня с хитрым прищуром и озорной улыбкой.

– А ничего придумывать не надо. Просто попроси снять, как ты будешь картошку чистить. Тот ещё эпизодец получится! И драйва, и экстрима хватит. И девчонки будут визжать в панике. Главное, чтобы медпомощь вовремя оказали. А ещё ты, кажется, рыбу собрался ловить? – Мама набрала в лёгкие побольше воздуха и положила ладонь на сердце. – Ну, тут уж будет полная трагикомедия! Все твои бывалые рыбаки Семёны от берега метров на десять разбегутся! Думаю, от остальных членов группы сюрпризов будет не меньше.

– Так ты меня отпускаешь? – выпрыгнул я из кресла с радостным криком.

– Отпущу под надёжные гарантии. И завтра на собрании надеюсь их получить.

Глава 2

Завершающая часть родительского собрания, отведённая информированию о походе, буквально взорвала ту торжественную тишину, которая образовалась во время оглашения итогов учебного года.

Вертя головами во все стороны, мы, с интересом букмекеров, принявших высокие ставки, наблюдали за шумным спором родителей, занявших две противоположные позиции: от запретной – «никакого похода – это опасно» до попустительской – «пусть идут, куда хотят».

Наши симпатии тут же объединились на стороне отцов, которые ради «перевоспитания маменькиных сынков и дочек» были готовы отправить нас хоть на необитаемый остров, без еды, с одним топором и спичками. Можно подумать, мы испугались!

Особенно нас вдохновило выступление деда Дениса Топоркова. К общему удивлению, старче оказался в теме наших проблем.

– Считаю этот поход как нельзя кстати! Тут вам и приключения, и трудности. Я часто слышу от внука и его друзей восхищённые разговоры об экстремалах. Того и гляди, в какой-нибудь клуб самоубийц запишутся, типа зацепинга, бессджампинга или вингсьютинга.

Родители дружно засмеялись, а мы одобряюще захлопали.

– Я вижу, вы неплохо разбираетесь, – толи похвалил, толи удивился учитель физкультуры Роман Русланович.

– Вот дед выводит без запинки, чисто соловей! – пошутил отец Никиты Трофимова.

Все снова засмеялись, а Топорков-старший невозмутимо продолжил.

– Моя дочь, мама Дениса, как только услышит новое иностранное название – за сердце хватается. Мы уже паркур пережили и стритборд. Так вот, чтобы какой беды не случилось, пришлось изучить экстремальные направления. Хочу знать, что более-менее приемлемо, а что на грани жизни.

Топорков-старший на секунду задумался. Родители с большим интересом ждали продолжения.

– Так вот, я к чему… У пацанов – энергии через край, куда девать не знают, плюс жизнь кажется пресной. А поход – то, что доктор прописал. Если, конечно, не хотите, чего похуже. Словом, я – за поход! – по-военному, ястребком, вскинул вверх руку Топорков.

Ну что тут скажешь? Наш человек! Побольше бы таких выступлений.

Пока родители спорили, нам, как заинтересованной стороне, слова вообще не давали. Но мы быстро сообразили, как можно активно выражать своё мнение даже в такой тупиковой ситуации: дружно хлопали папам и недовольно мычали, когда мамы кошмарили всех хроникой нашумевших в СМИ походных происшествий.

В результате, в туристской группе вместо двадцати четырёх изначально записавшихся смогли удержаться лишь тринадцать человек. Добрый десяток наших друзей и товарищей, понурив головы, покинули собрание вместе с родителями – дальнейшее обсуждение того, в чём не участвуешь, не имело смысла.

Класс опустел. Новоявленные туристы, азартно пожимая друг другу руки, пересели вперёд на освободившиеся места, полагая, что вот теперь-то и начнётся по-настоящему деловой разговор. Но тут, в наступившей, наконец, тишине мама Анфисы Финьян вдруг виновато заявила:

– Извините, конечно. Я не против похода. Но в группу из тринадцати детей свою дочь не пущу!

Ну вот! Снова-здорово! Ещё одна нервная мамочка вставляет нам палки в колёса, и без того постоянно вязнущие в словесной трясине родительских опасений и страхов.

Туристы, только что пережившие сладостную минуту победного братания, переполнились общим негодованием. Кое-кто даже ругнулся в кулак. Но среди родителей нашлись союзники.

– Простите,