Но я совсем её не слушала. Я была влюблена. Я была счастлива. И готова весь мир положить к ногам своего любимого, если ему это будет нужно.
А теперь выходит, что моя бедная несчастная мама была права. И всё получилось, как она и предрекала. Даже то, что я пойму её, когда у меня самой появятся дети.
Конечно жаль, что у нас нет каких-то общих методичек, которые обучали бы быть хорошей матерью. Я бы с удовольствием прочла. И всё для себя выяснила. Но в этом мире могут научить всему, кроме этого. Даже программистом стать проще. С собственными детьми же почему-то приходится всё понимать лишь методом проб и ошибок. А ошибки в случае с детьми как раз самые ужасные и оставляют отпечаток на всей их дальнейшей жизни.
Глава 3. День рожденья — грустный праздник.
Утром Леся ещё дулась на меня, но уже хотя бы пришла завтракать.
Тогда я и решила всё-таки устроить небольшое застолье для нас двоих, чтобы помириться с ней.
Я чувствовала себя виноватой. Мне казалось, что я была недостаточно понимающей. Ведь чуть ремнём её не выдрала. Вместе с этим Серёгой.
А наверняка надо было как-то иначе с ней разговаривать. Проявить больше такта. Терпения.
Они же дети ещё.
Вот и хотела с ней поговорить по душам вечером. Надеялась, что мне хоть как-то удастся наладить с ней контакт.
Леся пришла со школы, пока я суетилась на кухне нарезая её любимые салаты и занималась поджаркой одновременно.
Подошла ко мне и, схватив с доски на столе кусочек огурца, безразлично спросила:
— А что у нас сегодня праздник какой-то?
— Ну да, — со смешком выдала я. — Вообще-то у меня сегодня день рожденья.
Дочка пожимает плечом.
— Поздравляю. А сколько тебе?
— Тридцать пять, — выгнув бровь напомнила ей. Ожидала хоть каких-то пожеланий хорошего, но дочь лишь сморщила курносый нос.
— Совсем старая стала. Ладно. Я к себе. Позовёшь, когда всё будет готово.
Она ушла, а я так и осталась стоять с лопаткой у плиты.
Эмоции, которые несколько дней словно спали во мне, когда меня выдернули из моей зоны комфорта и я очевидно не хотела верить в происходящее, опять накрыли бурным потоком.
Выключила газ, сорвала с себя фартук и рванув к двери кое-как обулась и набросила на себя куртку.
Да гори оно всё огнём!
На первый этаж спустилась на лифте, размазывая сырость по лицу. Надо было прийти в себя. Успокоиться.
В итоге пошла в магазин. И к любимому торту с вишнями и тёртым шоколадом захватила бутылочку полусладкого.
Потом возвращалась домой и как мантру повторяла себе, что всё наладится. Этот момент надо просто пережить. Он переломный.
Он просто один из.
Сама себе не верила, но вдыхала холодный воздух поглубже, чтобы унять накатывающие на меня громкие рыдания.
В подъезде столкнулась с нашим новым соседом. Парень забежал, за несколько секунд до того, как двери закрылись. А потом вдруг выключился свет. И мы оказались в кромешной темноте в кабине неработающего лифта.
И для меня это стало последней каплей.
— Да что ж такое! Когда-нибудь это закончится или нет?! — порывисто всхлипнула я, забыв, что не одна в этом кошмаре.
— Девушка, Вы клаустрофоб что ли? — осторожно выдал парень. Явно не обрадованный перспективой оказаться в запертом пространстве с полоумной истеричкой.
То, что кто-то ещё может увидеть меня в таком состоянии резко привело меня в чувство.
Стёрла со щеки скатившуюся было слезинку и мотнула головой на его предположение.
— Нет. Я… От меня просто муж недавно ушёл. Извините. Накатило.
Делаю судорожный вздох и слышу, как он шуршит одеждой. Потом щёлкает зажигалкой и кабину освещает язычок пламени.
— Телефон разрядился, — виновато произнёс сосед. — Кажется так получше должно быть.
— Ой, а у меня ещё рабочий, — вскинулась я.
Заодно поблагодарив «счастливый» случай, по которому я прихватила его с собой вместе с сумкой.
Наверное, привычка, выработанная годами.
Включила фонарик, и сосед попытался позвонить диспетчеру, чтобы вызвать помощь. Но оказалось, что в скором времени нам её ждать всё равно не придётся. Там произошла какая-то авария, затронувшая сразу несколько объектов.
— И часто такое случается? — интересуется парень спустя несколько минут, когда я уже даже Леське написала, что застряла в лифте. Хотя это без толку. Мелкая сидит в наушниках и её сейчас вряд ли отвлечёшь перепиской с мамой.
— Не знаю, — пожала я плечами, решив всё-таки ответить. — Мне вообще кажется, что меня в последнее время какая-то полоса неудач начала преследовать.
— Так вот оно в чём дело! Тогда постараюсь избегать тебя в ближайшем будущем, — он перешёл на «ты» и улыбнулся.
Я как раз снова включила фонарик и его лицо мне было хорошо видно.
— Грубовато, — поморщилась я.
— Извини. Просто хорошее настроение. Сейчас любые неудачи кажутся мелочью.
Мне вот не кажутся.
Я тяжело вздохнула и прижала к себе сумку.
Из неё показалось горлышко бутылки.
В пакете на полу были фрукты и коробка с тортом.
Что опять же не укрылось от внимания молодого мужчины. Конечно не удержался от комментария.
— Я смотрю уход мужа ты отмечаешь с особым размахом?
Опять улыбается. А я набычилась.
— Вообще-то у меня сегодня день рожденья.
— Грустный праздник, — кивнул головой сосед. — И сколько тебе?
Вместо того, чтобы сказать, что женщинам не принято задавать подобный вопрос, ляпнула ему про свой возраст, чтобы отстал.
— Тридцать пять.
— В самом соку. Я, кстати, Володя. А тебя как?
Поёжилась от его желания тут же познакомиться, но произнесла:
— Нина.
— Нина, ты как ослик Иа. А в этот день радоваться нужно…
— Чему радоваться? — не поняла я. — Муж к учительнице моей дочери ушёл. Сам учитель. И дочка ещё. Говорит, что правильно сделал. Что я старая и некрасивая.
Меня снова накрыла жалость к себе. Будущее представлялось в мрачных красках. В одиночестве или окружении прорвы котов.
— Как же ты допустила это?
— Что? Что он ушёл? Должна была удерживать или что?
— Нет. Что тебя так загнобили дома, — поправляет меня Владимир. — Какая ты старуха? Тебе тридцать пять всего. Да и про некрасивая это спорно.
Опять эта заразительная улыбка с ямочками на щеке.
