отправлять тебя к ней, если бы она мне не нравилась. Она примет тебя, когда узнает поближе. А тем временем не давай ей себя отпугнуть.
Я вытерла ноги о коврик и расправила плечи. «Не давай себя отпугнуть». Я растянула губы в улыбке, придав ей ровно столько теплоты, чтобы не выглядеть сестрой Рэтчед из «Полета над гнездом кукушки», и пробормотала фразы, заготовленные в самолете.
«Я прекрасно понимаю, что значит быть матерью-одиночкой. Сама росла без отца… Не беспокойтесь, я поела в самолете, спасибо. Только стакан воды, если можно. Не утруждайте себя, я сама. Где у вас… А это, наверное, Фрэнк! Всего девять? Ты выглядишь гораздо старше».
Мне и не снилось, что меня ждет! Для начала я слишком затянула генеральную репетицию: отшельница распахнула дверь, не дожидаясь звонка, и сердито спросила:
– Ты кто такая? Я слежу за тобой в камеру безопасности от самых ворот.
Оторопев, я потрясенно выдохнула, точь-в-точь как ребенок, который кричит «Санта!», увидев у черного входа в универмаг мужчину в красном костюме и с фальшивой бородой, выскочившего покурить:
– М. М. Бэннинг!
Ни за что не узнала бы ее в толпе. За годы, что прошли после фотографии на обложке, ярко-рыжие волосы превратились в невыразительный пегий хвостик, между бровями образовались глубокие морщины, а линия подбородка утратила четкость. Только глаза остались прежними: карие, такие темные, что радужка почти сливается со зрачком. Да еще очки и кардиган. Теперь она больше напоминала не писательницу, а средних лет библиотекаршу. Разъяренную, с мобильным телефоном в руках.
– Лучше скажи, что тебя прислал Айзек Варгас, – потребовала она, – а то я могу вызвать полицию одним нажатием кнопки.
Я стала ее поклонницей не сразу. В восьмом классе, прочтя ту самую мамину книгу для обсуждения на уроке литературы, я вообще не поняла, почему роман вызвал такой ажиотаж.
– Меня бесит, что она всю книгу называет главного героя питчером, – заявила я маме. – Почему она не дала ему имя?
Мама сказала, что, наверное, автор хотела сделать историю универсальной, чтобы читателю было легче представить на месте героя своего брата или сына.
– У меня нет ни брата, ни сына, – отрезала я. – И я представляю на его месте молочник с ручкой.
Бедная мама! Любимая книга, раскритикованная единственной дочерью! Ну что я могу сказать в свое оправдание? Пятнадцатилетней Элис гораздо больше нравился загадочный Джей Гэтсби с улыбкой на миллион долларов, роскошным особняком и шелковыми рубашками.
Я перечитала книгу на третьем курсе колледжа в рамках курса «Литература двадцатого века», вскоре после того, как моя мать скоропостижно скончалась от сердечного приступа. Мне показалось, что это совсем другая книга. Она порвала меня на кусочки. Я призналась в классе, что выплакала все глаза.
– Теперь ты понимаешь, – сухо заметила преподаватель, – что всему свое время. И книгам – тоже.
Когда М. М. Бэннинг позвонила мистеру Варгасу, я сидела у себя за столом напротив открытой двери в его кабинет. Они беседовали без малого час. Мой патрон говорил мало и односложно, в основном «Да, понимаю», «Ага», «Не может быть!» и «Мне очень жаль, Мими».
Суть беседы сводилась к тому, что удалившуюся от дел писательницу оставил без гроша «консультант по инвестициям», которого в марте приговорили к пожизненному тюремному заключению за обман богатых и очень богатых людей по всей Америке. К лету ей угрожала потеря не только дома, но и авторских прав на собственную книгу, которые она имела неосторожность передать крупным мошенникам, обещавшим легковерным богачам оптимальное управление финансами.
– Их офис находился на Родео-драйв в Беверли-Хиллз, – сказала она мистеру Варгасу. – За мной присылали машину. У них была красивая офисная мебель. Я им поверила.
Это его добило.
– В кабинете у онколога моей жены тоже была красивая офисная мебель, – сказал он мне.
Через несколько месяцев после моего прихода жена мистера Варгаса скончалась от рака поджелудочной железы. Той осенью их дочь Кэролайн поступила в дорогой частный университет на Западном побережье. В довершение ко всему издательство, где он проработал всю жизнь, приобрел крупный медиаконгломерат, и мистер Варгас в любую минуту ждал звонка из отдела кадров с уведомлением о сокращении. И вдруг – М. М. Бэннинг со своей второй книгой! Каким бы ни оказался новый роман – гениальным, ужасным или посредственным, – он обречен стать бестселлером. Карьера моего босса спасена – во всяком случае, временно. Подумать только, Мими просит у него помощи, даже не подозревая, что бросает нам спасательный круг.
– Какой срок? – спросил мистер Варгас.
Можно было подумать, что он разговаривает с родственницей, которая недавно забеременела долгожданным ребеночком.
По его словам, Мими ответила, что на бумаге нет еще ни слова, а в голове – уже начало и середина.
М. М. Бэннинг поставила два особых условия: внушительный аванс и помощник, оплачиваемый издательством и выбранный лично мистером Варгасом, «поскольку, – сказала она, – как вы однажды деликатно заметили, я плохо разбираюсь в людях».
– Такое могло случиться с каждым, – заметил мистер Варгас.
Только не со мной, подумала я. Со мной бы никогда не произошло ничего подобного. Я для этого слишком осторожна. Кое-кто из однокашников называл меня занудой, однако эти «весельчаки» не стеснялись звонить мне, прося внести залог в полицию, чтобы об их увлекательных ночных похождениях не узнали родители. Эти прожигатели жизни знали, что я не сплю, а сижу у себя в комнате, трезвая как стеклышко, и занимаюсь. Я сбилась со счета, сколько раз мне приходилось спасать их задницы.
Мистер Варгас нацарапал на листочке список достоинств, которыми, по мнению Мими, должен обладать идеальный помощник.
«Не выпускник Лиги Плюща или филологического факультета.
Водит машину, умеет готовить и убирать.
Разбирается в компьютерах.
Умеет обращаться с детьми.
Тихий. Скромный. Здравомыслящий».
До встречи с мистером Варгасом я перепробовала множество случайных работ, типичных для людей моего возраста. Я не хотела впрягаться в работу по специальности, набираться опыта и строить карьеру. Я получила диплом бухгалтера, хотя пока что не могла заставить себя им воспользоваться. Я подвизалась в качестве грумера для домашних животных, бариста, официантки, няни в детском саду, раздавала рекламные буклеты и рисовала туристов в Центральном парке.
Мистер Варгас нашел меня в компьютерном магазине, где я подрабатывала по выходным, поскольку зарплаты учителя математики в частной школе не хватало на аренду квартиры, еду и страховку. В магазине мне приходилось напяливать на себя пластиковую табличку с надписью «Привет! Я гений! Спросите у меня о чем угодно!»
После того как я целый час демонстрировала ему сочетания клавиш для управления потоком информации, мистер Варгас сказал, что я заслужила все три восклицательных
