Тси Сгили, бессмертная Супруга Тьмы и бывшая Верховная жрица Дома Ночи лишь на мгновения ощутила легкую тень сожаления, гладя левой рукой полосатую спину мейн-куна. Его шерсть была мягкой и густой, покрывая грациозное мускулистое тело. Как и Дракон Ланкфорд, его хозяин, Фантом был силен и находился в расцвете жизни. Как жаль, что она потребовалась для более значимой цели. Высокой цели.
Сожаление Неферет не означало сомнение. Она воспользовалась данной ей Богиней близостью к кошкам, и ее ладонь начала излучать тепло и успокоение, продолжая гладить доверившегося ей кота. Он слегка выгнул спину и замурлыкал, когда, сжимая в правой руке острый, как бритва, ритуальный нож атаме, Неферет стремительно взмахнула им, быстро и ловко перерезав Фантому горло.
Большой кот не издал ни звука. Его тело дернулось, пытаясь отстраниться, но Неферет схватила его за шерсть и стиснула ее в кулаке, прижав кота к себе так, что его горячая липкая кровь окатила лиф ее зеленого бархатного платья.
Нити Тьмы, неизменно сопровождавшие Верховную жрицу, запульсировали и задрожали в предвкушении удовольствия.
Неферет не обратила на них внимания.
Кот затих раньше, чем она предполагала, и это ее обрадовало. Единственное, чего она не ожидала, так это его пристального взгляда. Кот Воина не сводил глаз с бывшей жрицы, даже упав на песчаный пол манежа, где застыл, не в силах пошевелиться, и только хватал пастью воздух, беззвучно подергиваясь и глядя на Неферет.
Быстро, пока кот еще не умер, Неферет начала читать заклинание. Лезвием ритуального атаме она нарисовала вокруг умирающего Фантома круг, и кровь кота начала скапливаться в желобе, образовав миниатюрный алый ров.
Потом Неферет приложила к теплой крови животного ладонь, встала за границей круга и подняла вверх обе руки — одну окровавленную, другую с обагренным ножом, — и произнесла:
Приказываю жертвой я тебе,
В руках моих вся тьма, не оробей!
О Аурокс, услышь, взываю я,
И Рефаима для меня убей!
Неферет остановилась, позволив холодным липким нитям Тьмы заскользить по ней и собраться у жертвенного круга. Она чувствовала их готовность, жажду, желание. Но прежде всего она чувствовала их силу.
Чтобы завершить заклятье, она окунула атаме в кровь и нацарапала им на песке:
Кровавая придет расплата
В борьбе, страдании и боли,
Кинжалом быть Сосуд заставлю
Одним веленьем моей воли!
Держа в мыслях образ Аурокса, Неферет вошла в круг и пронзила кинжалом тело Фантома, пригвоздив его к полу манежа и одновременно ослабив хватку над щупальцами Тьмы, чтобы те, наконец, насладились пиром крови и боли.
Когда нити опустошили кота, Неферет заговорила:
— Жертва принесена. Заклинание произнесено. Делайте, как я приказываю! Заставьте Аурокса убить Рефаима. Пусть Стиви Рей разорвет Круг! Пусть заклинание Откровения не прозвучит! Немедленно!
Подобно гнезду шипящих змей, миньоны Тьмы скользнули в ночь, направившись к лавандовой ферме и проходящему там ритуалу.
Неферет, довольно улыбаясь, смотрела им вслед. Одно из щупалец Тьмы, в обхвате равное руке бывшей жрицы, прорвалось через дверь, ведущую из манежа в конюшню. Неферет обратила на это внимание, услышав звон бьющегося стекла.
Обуреваемая любопытством, Тси Сгили поспешила на звук. Стараясь двигаться бесшумно и прячась в тени, Неферет заглянула в конюшню, и ее изумрудные глаза округлились от приятного удивления. Толстое и неуклюжее щупальце Тьмы сбило один из газовых фонарей, висевший на крюке недалеко от аккуратно сложенных вязанок сена, которое Ленобия всегда так дотошно отбирала для своих питомцев. Неферет зачарованно наблюдала, как занялась первая вязанка сена, как огонь с пылом и шумным свистом заиграл в полную силу.
Неферет окинула взглядом длинный ряд закрытых деревянных стойл. Ей были видны только темные, едва различимые силуэты лошадей. Большинство животных спали. Некоторые лениво жевали, готовясь к приближающемуся рассвету и отдыху, который дарило им солнце, пока на закате не приходили на беспрерывные занятия ученики.
Неферет оглянулась. Пылал уже весь стог. До нее доносился запах дыма, огонь, будто спущенный с цепи гигантский зверь, становился все могучей.
Бывшая жрица надежно прикрыла массивную дверь между загонами и манежем.
«Похоже, не только Стиви Рей будет сегодня горевать».
Мысль об этом обрадовала Неферет, и она покинула манеж, не заметив маленькой белой кошки, которая, свернувшись рядом с неподвижным телом Фантома, прижалась к нему и закрыла глаза.
Ленобия
Преподавательница верховой езды проснулась от жуткого предчувствия. В смятении, Ленобия потерла лицо руками. Она уснула в кресле-качалке, и ее внезапное пробуждение походило больше на кошмар, чем на реальность.
— Глупости, — пробормотала она еще сонным голосом. — Мне просто надо сосредоточиться.
В прошлом медитация не раз помогала ей принести в порядок мысли. Решившись, Ленобия сделала глубокий очищающий вдох.
И в этот момент почуяла его — огонь. Точнее, горящую конюшню. Ленобия стиснула зубы.
«Прочь, призраки прошлого! Я слишком стара для таких игр!»
И тут раздался зловещий треск, стряхнувший остатки сна, туманившего разум Ленобии. Она быстро подошла к окну и отдернула тяжелую черную штору. Взглянув вниз, на свою конюшню, Ленобия ахнула от испуга.
Это был не сон. Не ее воображение.
Это был кошмар наяву.
Языки пламени лизали стены здания.
Под взглядом Ленобии двойные двери конюшни распахнулись изнутри, и на фоне клубящейся дымовой завесы и всепоглощающего пламени возник силуэт высокого ковбоя, ведущего за собой огромного серого першерона и черную, как ночь, кобылу.
Тревис отпустил лошадей, прогоняя их на территорию школы, подальше от горящей конюшни, и снова скрылся в пылающей пасти здания.
При виде этого зрелища все в Ленобии ожило, а ее страхи и сомнения рассеялись.
— Нет, Богиня! Только не это! Я больше не испуганная девочка. На этот раз он не умрет!
Глава 2
Ленобия
Выбежав из спальни, Ленобия бросилась вниз по короткой лестнице, ведущей из ее покоев на первый этаж и в конюшню. Из-под дверей змеился дым. Ленобия подавила панику и прижала руку к дереву. На ощупь оно не было теплым, и она распахнула двери, оценивая ситуацию по мере продвижения по конюшне.
Сильнее всего огонь бушевал в дальнем конце помещения, где хранились сено и корм. Там же находились стойло Муджажи и большое стойло для ожеребившихся кобыл, в котором обитали кобыла-першерон Бонни и Тревис.
