лучшие платья. Сегодня важный день для всех нас! — слова директрисы были встречены недоумевающим молчанием, которое вывело женщину из равновесия:
— Пошевеливайтесь! — заорала она. Услышав привычную медь, девчушки повыпрыгивали из своих кроватей и, толкаясь локтями, принялись выполнять указания жестокой руководительницы. В полдень, на пороге приюта появилась пожилая дама, разодетая в меха и драгоценности. Её седые волосы были уложены в аккуратную причёску, поверх которой красовалась небольшая шляпка изумрудного цвета.
— Госпожа Редмунд! — воскликнула мадам Прайс. — Добро пожаловать в нашу скромную обитель! — Лебезя перед женщиной, пропела она. Надеюсь, дорога Вас не слишком утомила?
— Я ещё не так стара, чтобы получасовые расстояния меня утомляли! — сухо ответила Госпожа.
— Вы абсолютно правы! — с натянутой улыбкой подхватила мадам Прайс.
— Где комната девочек? — пропуская мимо ушей фальшивые любезности, спросила дама.
— В конце коридора. — Промямлила директриса, указывая на потёртую белую дверь.
Госпожа Редмунд не стала дожидаться, когда её проводят. Она взяла инициативу в свои руки и, молча, проследовала по указанному маршруту, заставив челюсть мадам Прайс звучно брякнуться на пол. Зайдя в очень скромное, а попросту говоря нищее, помещение дама одарила каждую девочку своим холодным взглядом, вызвав тем самым, холодные мурашки на спинах испуганных сирот.
— А вот и наши чудесные девочки! — притворно улыбаясь, проговорила подошедшая мадам Прайс.
— Эти замарашки? — брезгливо спросила дама.
— Видите ли, — начала оправдываться директриса. — Наш приют сейчас переживает не самое лучшее время…
— Разве? — перебила её Госпожа Редмунд. — А как же те деньги, что я даю на нужды Вашего приюта?
— Понимаете…
— Ещё как понимаю! — заявила госпожа. — Понимаю, что вся та помощь, которую я оказывала Вашим воспитанникам годами, до них так и не дошла!
— Эм… ммэ…ммм… — давилась воздухом красная как рак мадам Прайс.
— Но, зато я вижу чудесные золотые серьги в Ваших ушах. — Продолжила дама. — А камни, неужели бриллианты? — притворно удивилась она. — Женщина моего положения может позволить себе подобную роскошь, но Вашего — вряд ли. — Она смерила взглядом дрожащую мадам Прайс и громко позвала: — Винсент!
Послышались торопливые шаги и удары деревянной трости, и минуту спустя, в комнату вошёл крепкий мужчина с сединой в волосах.
— Госпожа! — обратился он к даме.
— Винсент, будьте так любезны, подготовьте бумаги об увольнении мадам Прайс! — Отчеканила она. — И займитесь поиском нового директора. Незамедлительно!
— Но Госпожа… — слезливо проговорила мадам Прайс. — Я столько лет отдала этому приюту, Вы не можете так поступить.
— Нет, могу! — с высокомерием заявила дама. — И поступаю!
— За что?
— Видите ли, Мэдисон, занимаемая Вами должность, предусматривает наличие не только власти, но и дальнозоркости! — заметила Госпожа Редмунд. — А Вы, как видно, ограничились только первым. Потому как, если бы Вы обладали дальнозоркостью, то смогли бы предвидеть тот факт, что столь откровенное воровство не может быть незамеченным!
— Но, я могу всё исправить! — с жаром ответила воровка. — Я могу всё вернуть! Всё до последнего цента!
— Можете! — согласилась дама. — И вернёте! Всё, кроме моего доверия! — Госпожа Редмунд смерила директрису презрительным взглядом и произнесла: — Пойдёмте, Винсент! Нам здесь больше делать нечего. — Она развернулась и уверенной походкой проследовала к выходу.
В комнате воцарилась тишина. Все молчали, приходя в чувства после случившегося. И только Анабель проигнорировав общее чувство страха, бросилась вслед за дамой. Она догнала её, когда та садилась в машину.
— Подождите! — прокричала девчушка. — Возьмите меня с собой!
— Что ты сказала? — возмутилась Госпожа Редмунд.
— Прошу, заберите меня отсюда! — взмолилась Анабель.
— Да как ты смеешь просить меня о таком?
— Вы — моя единственная возможность выбраться из этого ужасного места.
— Я не хочу быть спасательным кругом для…
— Рыжеволосого отродье, вроде меня? — перебила её Анабель. — Я слышала эту фразу достаточно раз, чтобы понять: такую как я никто не захочет удочерить. Ведь все хотят хорошенькую розовощёкую девочку с золотистыми кудрями, которой я, к моему глубочайшему сожалению, не являюсь. Я обратилась к Вам с такой просьбой, решив на мгновение, что Вы не станете смотреть на мою внешность, а захотите узнать мою душу. Потому как, внешность неподвластна нашему выбору, что нельзя сказать о душе. Госпожа Редмунд выдержала паузу, словно обдумывая услышанное, а потом произнесла:
— Винсент, помогите девочке…
— Не надо! — перебила её Анабель. — Я сама уйду!
— Помогите девочке сесть в машину, — холодно повторила дама — пока она не утонула в пучине собственных предубеждений.
— Вы меня забираете? — обрадовалась Анабель.
— У меня полно забот и совершенно нет времени на пустую болтовню. — Отмахнулась Госпожа Редмунд. — Так что полезай в машину и ни слова больше! Иначе, я передумаю!
Девчушка охотно забралась внутрь дорогого автомобиля и захлопнула тяжёлую железную дверь. Её сердце трепетало от радости, когда она покидала тюрьму, называемую приютом. Она была так счастлива, что даже не заметила, что на злополучных кустах, что горели неделю назад, распустились чудесные алые розы, которым было суждено погибнуть от лютых декабрьских холодов.
Глава 3. Новый дом
Домом, Госпожи Редмунд, оказался старинный замок, выполненный в стиле барокко, который она унаследовала после смерти отца. По всему фасаду замка были установлены каменные кариатиды и атланты, облачённые в туники, чьи лица выражали всю тяжесть взвалившихся на их плечи балконных балюстрад. Своды крыш украшали сатиры, застывшие в чудоковатых позах. Они же красовались и на пилястрах, расположенных по сторонам входной двери.
— Что это? — с ужасом спросила девчушка, указывая на оскалившуюся лисью голову, что весела над дверью.
— Маскарон! — безучастно бросила женщина, вставляя ключ в замочную скважину.
— А что такое маскарон?
— Каменная маска, охраняющая дом от чужаков.
— И как она может его охранять? — хмыкнула Анабель. — Это же просто маска!
— Нет, это не просто маска! — покачала головой Госпожа. — Она древняя и могущественная.
— Могущественная? — повторила девочка. — Что это значит?
— Это значит, что она обладает большой силой. В данном случае — магической!
— Вы хотите сказать, что она волшебная? — просияла девочка.
— Да, именно это я и хочу сказать. — Согласилась женщина, открывая перед Анабель дверь.
— И что она делает?
— Она не позволяет чужакам войти в дом!
— Где Вы её купили?
— А ты, весьма, любопытна!
— Думаете, это плохо? — девчушка перепрыгнула через порог и довольно улыбнулась.
— Я думаю, что это платье — совсем никудышное! — строго сказала Госпожа, устраивая свою изумрудную шляпку на полке в шкафу.
— Но, оно лучшее, что у меня есть. — Теребя подол платья, ответила девочка.
— Значит, мы это исправим! — осклабилась Госпожа и громко позвала: — Винсент!
— Да, Госпожа! — откликнулся управляющий, торопливо входя в дом.
— Свяжитесь с мадам Бонье! Скажите, пусть бросает все свои дела и мчится сюда. У нас тут дело государственной важности. Вам, ясно?
