это рыжеволосый, веснушчатый Грег из моего отделения. Худенький и словно по-стеклянному хрупкий, он вызывал лишь одно желание. Опекать себя, как младшего братишку.
Согласиться сейчас на его предложение — значит, поощрить его ухаживания. Дать надежду на взаимность. Поэтому, преодолев чертовски сильный соблазн доехать до остановки в комфорте, мягко улыбаюсь и мотаю головой:
— Спасибо. Тут пешком недалеко. Я прогуляюсь.
Когда паренек со вздохом закрывает окно и уезжает, я с таким же тяжелым вздохом топаю по раскаленному асфальту на остановку.
«Свобода обходится дорого, но ее отсутствие обойдется вам еще дороже», — всплывает из памяти одна из Виолиных цитат
Больница базируется на окраине города, недалеко от оркского гетто. Здесь частенько разгуливают неформалы-подростки, совсем еще дети, но уже с навешенными на шею массивными цепями, громкой музыкой и гортанными криками.
Дожидаюсь, пока меня обступят знакомые оркские дети. Неуклюжие и мелкие, всего лишь на пол головы выше меня. Достаю из сумки контейнеры с остатками еды, прихваченными из столовки. Мешанина состоит из полезной смеси продуктов. Здесь идеальное сочетание микро- и макронутриентов, однако вкус на редкость гадостный.
Дети из гетто всегда казались голодными, несмотря на качественную одежду и вроде бы не дешевый серебряный пирсинг. Поэтому я частенько откладывала оставшуюся в кастрюлях еду, чтобы подкормить ребятишек по пути домой.
Уже точно и не помню, с чего началось это перераспределение ресурсов. Кажется, однажды я увидела, как подростки околачиваются возле пищевой мусорки на заднем дворе больницы.
Самый старший из них Шортумх, как всегда подходит первым и машет руками, чтобы привлечь внимание.
— Эй, сестренка, знаешь новый прикол?
— Нет, — улыбаюсь «сестренке» и достаю из наплечной сумки контейнер с едой.
— Летят две феи по небу. Одна маленькая и зубастая, другая большая и беззубая. Какого они цвета, если небо фиолетовое?
— Ну… Фиолетового неба у нас не бывает, а вот феи всегда синие.
Шортумх опускает голову, расстроенный правильно «угаданным» ответом, и другой паренек тихонько стучит его по плечу.
— Я же говорил! Наша Лена Сарт сообразительная! Ее не задуришь, как пацанов!
Орки вручают мне пустые, чистые контейнеры взамен новых, наполненных едой. В момент обмена они чуть не проигрывают контейнер фее, что внезапно спланировала из ниоткуда и вцепилась в коробку с едой.
— Давайте поделимся! Может, она голодная… — пытаюсь робко вмешаться, но в пылу схватки меня никто не слышит.
В последний момент Шортумх ухитряется схватить фею за крыло, и та, сердито свиристя, бьется в зажатом кулаке. Орк ставит коробку с едой на асфальт и тянет к ней вторую руку, чтобы перехватить синее тельце стальными пальцами, но я ловлю его за запястье. Задержка дает фее необходимую фору, чтобы вырваться и улететь восвояси, оставив в пальцах орка несколько переливчатых перьев.
— Чуть ее не поймал! Вы видели? Видели? — басит Шортумх, и тут же поворачивается ко мне, гневно сверкая глубоко посаженными глазами. — Лена Сарт! Зачем ты мне помешала?! Ты знаешь, что за каждую живую фею платят хорошие деньги!
— Не все измеряется деньгами, — уверенно заявляю. — А если бы меня или тебя продали эльфийским фармацевтам на научные исследования?
— Ну ты даешь! Сравнила тоже! Мы с тобой не безмозглые твари, — тянет орк, — а очень даже мозговитые.
И все-таки он быстро сменяет гнев на милость, радуясь, что получил хотя бы перья, которые охотно купят оркские колдуны для изготовления магических амулетов.
В связи с одержанной победой у детей тут же улучшается настроение, как и у меня после спасения феи. Попрощавшись, я медленно ковыляю дальше к остановке, на которой уже поджидает автобус светловолосая, краснощекая Марта. Мы отвечаем за разные этажи, поэтому почти не пересекаемся на работе. Тем не менее схожие обязанности и пережитый за день стресс, как оказалось, нас здорово сблизили.
Мы встречаемся глазами и одновременно друг другу улыбаемся. Перебросившись парочкой ничего не значащих фраз, Марта понижает голос:
— Слышала последние новости?
— Нет, — также тихо отзываюсь, сразу насторожившись. — А что?
— Нас закрывают.
— В каком смысле?
— В самом прямом! Я случайно подслушала разговор главного с замом. Главный сказал, что наш основной спонсор решил переключить сферу благотворительности с больницы для неимущих на выведение новых сортов роз. Пара месяцев и все. Поток его пожертвований закроется. Без его поддержки нам конец. Закрытие больницы — теперь вопрос времени.
— Что за бред! — мотаю головой, не в силах осмыслить услышанное. — Ты не шутишь? Ему не существующие розы важнее реальных жизней?
— А главное, даже не упрекнешь! — энергично подхватывает приятельница. — Деньги его. Куда хочет — туда и тратит. Имей в виду, Сарт, это секрет! Я только тебе рассказала. Через несколько месяцев все уволенные ринутся искать работу, а у нас с тобой будет фора. Хочешь, поищем в одной больнице сразу два места?
— Спасибо, — бормочу, массируя отчаянно пульсирующие виски. — Но… У меня в голове не укладывается. Мы сегодня столько жизней спасли! А он, спонсор, ничего не понимает! Его надо привести сюда, чтобы он убедился, как важна эта больница. Или хотя бы встретиться с ним, объяснить.
— Ага, как же! — Марта кивает, скептично приподняв брови. — Как ты с ним встретишься, если он эльф, лорд и миллиардер? Проще свою умершую прабабку повидать, чем пробиться к такому магнату!
— Но нужно же что-то делать! Если мы закроемся, всех больных выкинут на улицу. Куда они пойдут? Как будут дальше лечиться?
Марта устало пожимает покатыми плечами и вздыхает. «Мы с тобой не вершители судеб, а простые девчонки», — говорит этот грустный вздох.
Вскоре подходит автобус. Мы карабкаемся по крутой, тесной лесенке внутрь, оплачиваем проезд водителю и вместе устраиваемся на парные сидения. Аккурат перед ними сидит пожилой мужчина, увлеченно читающий «Человеческий вестник», где аж на целых двух страницах располагается фото отчет о недавнем митинге.
«Долой монополию эльфов!» «Эльфийских кровососов в топку истории!» — кричат плакаты в руках бастовавших перед Эльфтауном.
Судя по фотографиям, митингующие расположились довольно далеко от вооруженных наемников, плотной цепочкой окруживших вход в Эльфтаун. У эльфов хорошая охрана, пропускающая на переговоры лишь одиночных представителей.
Мне вдруг приходит в голову дерзкая мысль.
— Как зовут нашего главного спонсора? — осведомляюсь я у приятельницы.
— Эладиус Эль Граса.
— Что ты о нем знаешь?
— Ну… О нем много чего пишут в светской хронике, — задумчиво тянет девушка. — Он автомобильный и фармацевтический магнат. Главный офис расположен на Первой Авеню в Эльфтауне. Владеет сетью крутых ресторанов. Каждый вечер, ровно в семь он ужинает в одном из своих заведений… Зачем тебе это?
— Я хочу с ним встретиться.
— И что ты ему скажешь? — Марта вдруг произносит тоненьким, полудетским голосом: — «Не
