— тот же случай.
— Почтенный автор, так писать грешно.
Кончай доклад, читателей не мучай.
Давно уже пора крутить кино!
НАДПИСЬ НА КНИГЕ МАГОМЕД ТАГИРА АЛЬ КАРАХИ, СЕКРЕТАРЯ ШАМИЛЯ
Пить вино и женщин петь
когда-то
Запретил Шамиль в родных горах.
Но давно, как два его адата
Стихотворцам не внушают страх.
Но когда б имам рыжебородый
Вдруг воскрес, у прошлого в чести.
Он мою, плененную свободой.
Повелел бы голову снести.
И она скатилась бы в ущелье…
«Можешь там, — послышалось бы вслед,—
Дьявола ты слушать наущенья.
Женщин петь и пить вино, поэт!»
ОДНОМУ ПРОСИТЕЛЮ АВТОГРАФА
Способна быть безвольною рука ведь
И увенчать автографом стихи.
Но ты не заставляй меня лукавить.
Зачем приумножать мои грехи?
НАДПИСЬ НА КНИГЕ ПОЭТА,
КОТОРЫЙ В ДЕТСТВЕ БЫЛ БАРАБАНЩИКОМ
Вспоминаешь о том, как ты был
Барабанщиком в детстве и рьяно
В белокожую грудь барабана,
Бодрый мальчик, без устали бил.
Над ущельем клубится туман,
Я открыл твою книгу и снова
Слышу — праздно гремит барабан,
Заглушая и чувство и слово.
АВТОРУ СКУЧНОГО РОМАНА В СТИХАХ
Читал роман твой, это, брат, не «Мцыри»,
Как обхват людского бытия!
Мне стало ясно, что в подлунном мире
Есть два несчастных: это ты и я.
Какое совпаденье роковое.
Мы словно угодили под обвал:
Несчастен ты, что написал такое.
Несчастен я, что это прочитал.
МОЛИТВЫ ГОРЦА
Слышна мольба:
«Меня и остальных
Спаси, судьба, от помыслов дурных.
Возвысь мой дух, в надежде не покинь
И ниспошли мне мужество!
Аминь!
Да будет весть отрадна для меня,
А честь — дороже злата и коня.
И все, как есть, испей, не половинь
Отзывчиво, душа моя!
Аминь!
Да сбудется все доброе, что мне
Минувшей ночью виделось во сне,
Но станет явь пусть горькой, как полынь,
Коль поступлюсь я истиной!
Аминь!
Да обернется святостью мой грех,
И впредь да буду утверждать при всех,
Что нет для поколения богинь
Достойнее возлюбленной.
Аминь!
Будь к миру милосердною, судьба,
И солнцем лишь его касайся лба,
И память укрепи в нем. И отринь
Войну от человечества.
Аминь!»
* * *
«Пусть там, где в ущельях клубятся туманы.
Нас юные девы и старые раны
Собой украшают.
Аминь!
Безмолвно беседуют с небом вершины.
Где в пору страды и сражений мужчины
Пусть не оплошают.
Аминь!
С годами становятся взрослыми дети
И, пусть хоть пребудут столетье на свете.
Все ж молоды будут.
Аминь!
Пусть день, когда друг не вошел в наши двери.
Уходит, отмеченный знаком потери
В селении всяком.
Аминь!
И пусть у того разлетятся ворота.
Кто гост#! без должного встретил почета.
Вам вспомнился кто-то?
Аминь!»
* * *
«О, господи, пускай лишится чина
Тот муж, что не почтил простолюдина,
И рядовым окажется.
Аминь!
Пусть проведен глупцом однажды будет,
Кто о себе, как о премудром судит.
И посмеемся мы над ним.
Аминь!»
«Когда начнет сам таять, как свеча,
Кто сыну приобрел диплом врача.
О, господи,
пускай, как ни перечит
Больной отец,
его наследник лечит.
И хворому там, где звучит латынь.
Ты помогать не торопись.
Аминь!»
* * *
«Пускай того не чтят родные дети.
Кто теще не отказывал в привете,
А мать родную забывал.
Аминь!
Пусть безымянным к отчему порогу
Вернется тот, кто, выходя в дорогу.
Родное имя променял.
Аминь!
Любовницей,
в летах он или молод,
Пусть будет голым выдворен на холод,
Кто с нею изменял жене.
Аминь!»
* * *
«Пускай ишак лягнет в уста того.
Кто клеветал на друга своего.
Всяк клеветник скотина есть.
Аминь!
Кто на словах был храбр, о, небеса,
Сбежит пусть от залаявшего пса,
И весть о том всех обойдет.
Аминь?»
* * *
«Покаюсь, если чьих-то слез
Я стал виной.
Аминь!
А кто обиду мне нанес,
Пусть кается!
Аминь!
Да будет в жизни счастлив тот,
Кто сердцу мил.
Аминь!
И счастлив тот, кто в свой черед
Нас полюбил.
Аминь!»
ВЕЧЕРНЯЯ ПЕСНЯ
БРАЖНИКОВ
Хайт-вайт,
Хайт-вайт,
Встает луна,
Легли в горах
