душа, все мысли и чувства были для него нараспашку, и ей, что вполне объяснимо, хотелось, чтобы и он доверял ей на сто процентов и между ними не было никаких секретов, недопонимания и недомолвок. Однако Арман, вероятно, думал иначе и не спешил посвящать ее в свое видение дня грядущего. Она до сих пор не знала, намеревался ли он дальше учиться или работать, планировал ли по-прежнему висеть на шее у родителей или готов был пуститься в самостоятельное плавание и… хотел ли он, в конце концов, на ней жениться? Не то чтобы она сомневалась в нем или в себе, но все знакомые, чьи отношения завязались у них на глазах (в том числе Аида и Тимур), уже поженились или хотя бы рассматривали перспективы совместного быта, а вот ее возлюбленный был, мягко говоря, немногословен на этот счет.
И хотя Сабина не была помешана на замужестве, да и уловки Армана старалась не замечать, временами обида на его замкнутость становилась сильнее ее. Почему он не мог или не хотел поделиться с ней самым сокровенным, рассказать, о чем думает и мечтает? Почему он не доверял ей настолько, чтобы поведать о своих печалях и радостях, сомнениях или страхах? Неужели она этого не заслуживала? Порой, не желая признаваться в подлинных причинах своего негодования, она надувалась как мыльный пузырь под любым другим подходящим предлогом, упорно бойкотируя его попытки пойти на мировую, но долго сердиться на него она не могла: он, как никто другой, умел играть на тончайших струнах ее души, зная, как развлечь ее или рассмешить. И всякий раз, уступая его настойчивости, она смеялась над его шутками, отвечала на его поцелуи и с грустью понимала, что по-прежнему ничего не знает о том, что скрывает его улыбка и какое будущее ждет их впереди.
Однако день сегодня был превосходным, настроение – чудесным, и ей было лень зацикливаться на загадке, подкинутой Арманом. Скоро она обо всем узнает – он же ей это обещал.
Наговорившись вволю, друзья надумали наконец разъехаться по домам. Сабина уже сидела в стильном авто Армана, когда до нее донесся взволнованный голос Тимура (они с Арманом, усадив подруг в машины, задержались на обочине попрощаться):
– А ты не боишься, что…
Арман прервал его на полуслове, резко притянув к себе и приобняв за плечи:
– Все будет хорошо, брат, не переживай. – Он произнес это тихо, но не настолько, чтоб его не услышала Сабина, которая в это мгновение вся обратилась в слух.
Хлопнув Тимура по плечу и махнув на прощание рукой Аиде, Арман сел за руль рядом с Сабиной.
– И что же это будет хорошо, позвольте вас спросить, молодой человек? – Она, похоже, уже забыла о намерении не забивать себе голову необъяснимым поведением Армана.
– Ну у тебя и уши! Как у летучей мы… – Он не закончил фразу, с хохотом уклоняясь от кулачка, которым Сабина пыталась его ударить.
– Так тебе уши мои не нравятся? – Сквозь ее делано возмущенный голос прорывался приглушенный смех.
– Что ты, любимая, у тебя самые красивые, самые… самые уши на свете. И слышат они тоже лучше всех. – Арман повернулся к ней лицом и замолчал.
– Что все-таки происходит? Долго ты собираешься меня мучить? Я же чувствую, что что-то не так… – Всматриваясь в глаза любимого, она старалась найти в них ответ на свой вопрос, и в этот момент в них опять появилась такая щемящая, пронзительная грусть, что она оторопела. Быть может, ей действительно лучше не знать, что происходит?
– Разве я тебя мучаю? Прости, если так, но, по-моему, тебя разъедает собственное любопытство. – Арман хотел было вновь обратить все в шутку, но, увидев грозно сдвинутые брови Сабины, передумал. – Ладно, не могу смотреть, как ты страдаешь. Сегодня отвезу тебя в одно потрясающее место – насколько я знаю, ты там ни разу не была.
– И что это за место? – Она еще была встревожена, но уже оживилась, как ребенок при виде подарка в яркой упаковке.
– Тебе понравится. Часов в пять я за тобой заеду.
– Форма одежды?
– Спортивно-прогулочная, и захвати кофту.
– Мы едем одни? А Тима и Аида?
– У них своих развлечений по горло – пусть готовятся к таинству брака. И там они нам ни к чему.
– И чем они нам там помешают?
– Да, собственно, ничем, просто хочу побыть только с тобой. И нам нужно кое о чем поговорить.
– Как скажешь, – голос ее звучал довольно ровно, но сердце готово было выскочить из груди. Неужели это оно?! Неужели она дождалась?! Неужели он наконец-то сделает ей предложение?!
Она едва сдерживалась, чтобы не завизжать от радости и не кинуться к нему на шею с криком: «Я согласна!» Внешне она оставалась спокойной, но в душе бушевал вихрь эмоций. Да! Да! Да! Он все-таки решился! Он сделает ей предложение, и скоро она станет его женой! Разве была она когда-нибудь более счастлива, чем сейчас, в эту минуту? Вот почему он такой загадочный и напряженный: волнуется, как все пройдет. Милый, он боится, что она может ему отказать! Большей нелепицы и придумать нельзя, но мужчины всегда так носятся со своим самолюбием, что малейший удар по нему может оказаться смертельным.
Но что же это за место? Что он задумал? И почему спортивная одежда? Кстати, об одежде. Что она наденет на знакомство с его родителями? А на сватовство? И самое главное, платье какого фасона выбрать ей для свадебного торжества: пышное со шлейфом, как у Аиды, или облегающее, как у Камилы?..
Сабина никогда не относилась к категории девушек, планирующих дату свадьбы и имена будущих детей после первого же свидания. Она не была глупа и самонадеянна, но была, возможно, наивна, доверчива и безрассудно влюблена. Единственный ребенок в семье, выросший в холе и еще не познавший серьезных разочарований и невзгод, она поневоле жила с ощущением, что мир вращается вокруг нее, а окружающие озадачены одной великой целью – сделать ее счастливой. Кроме того, она любила Армана всей душой и, несмотря на шероховатости в их отношениях, твердо верила, что это чувство взаимно, поэтому ей казалась естественной мысль о том, что скоро он созреет для женитьбы, так как полностью разделяет ее стремление пройти по жизни вместе. Да и общественное мнение, безусловно, накладывало отпечаток на ее видение матримониальных вопросов.
На календаре был 2003 год, но взгляды подавляющего большинства граждан той страны, в которой жили Сабина и Арман, на некоторые аспекты брака были весьма своеобразными.
Хотя и страна была
