служил в полиции Литтл-Уиннинга уже пятый год, то есть вдвое больше, чем необходимо сообразительным молодым юношам для получения звания если и не сержанта, то хотя бы временного следователя[3].
— Вы туристы? — спросил Алан после непродолжительной паузы.
— Детектив-инспектор Киттлер, полиция Плимута.
Мужчина в плаще-макинтоше показал документы.
— Детектив-констебль Преддек, Гарда Шихана, — улыбнулась девушка.
— Это полицейские! — крикнул констебль в сторону лестницы.
Если ему и ответили, то за треском компьютерного принтера этого никто не услышал.
— Прошу прощения, сержант Оуэнс сейчас готовит графики для обсуждения на следующей неделе. Наш начальник, инспектор Уиллис сейчас в Маунт Брауни. Это в Гилфорде.
Констебль Тидбол немного подумал и решил уточнить, чтобы у гостей не сложилось впечатления, что начальник участка покинул рабочее место по личным делам. Это бросило бы тень на полицию Литтл-Уиннинга в глазах гостей, а их участок и так за глаза иногда называли «сборищем недалёких лентяев».
— У него там совещание и защита бюджета. В Восточном Управлении.
— Жаль. Но, возможно, вы сможете нам помочь.
— Вы ведь знаете, что породистые кошки могут стоить больше тысячи фунтов? И это не экзотические породы, вроде као-мани, каракалов, тойгеров или сафари, а американские мейн-куны, русские голубые или шотландские вислоухие! Десяток котят с документами, украденные из питомника, стоят больше, чем вы зарабатываете за год!
— Знаете, я не понимаю. А при чём тут…
— И перевезти их на континент гораздо проще, чем наркотики — просто потому, что наркотики полиция и таможня ищет очень активно, а на котят им плевать…
— Из Девонпорта ходит множество пассажирских рейсов в Испанию, Португалию и Францию, — пояснил своё присутствие инспектор Киттлер.
— И в Ирландию. У вас тут последнее время не было необычной активности с котами? Или другими животными?
Констебль Тидбол в породистых котах совсем не разбирался, но про шотландских вислоухих и каракалов что-то слышал. Хотя и не очень представлял, как именно они выглядят.
— Да вроде нет… Мистер Лестер, по-моему, разводит котов, но вроде как говорил, что они девонской породы. У Бишопов, у Фигг и ещё у Малькольма-младшего куча котов, но они у них уже много лет не меняются. А, ещё в прошлом году многие жаловались, что у Дарсли в доме буквально сотни сов, даже в доме не помещались, сидели по всему саду, и на крыше, и на заборах по всей улице! У меня где-то были фотографии, я их тогда много сделал, но не могу найти. Куда же я их сунул…
Констебль Тидбол начал судорожно рыться в столе за которым сидел. Не найдя в них искомого, он переключился на выдвижные ящики настольной картотеки.
Там фотографий тоже не было.
— А птиц так не воруют? Я просто подумал, что ведь они тоже должны чего-то стоить. А то от Дарсли…
Констебль задумался. Настолько сильно, что под конец даже начал морщился от напряжения.
— Мне они кажутся очень подозрительными людьми…
— Они совершали что-то противозаконное? — заинтересовалась девушка.
— Нет, — после ещё более тяжёлых раздумий, ответил констебль Тидбол. — Не могу ничего такого за ними припомнить. Но почти уверен. Знаете… Ох… Извините, это, наверное, погода. Давление меняется. У нас Гастингс даже на работу сегодня выйти не смог. Некоторые говорят, что тут какая-то погодная аномалия, часто у людей мигрени бывают. Не только в участке, но и в школе, например. А когда я был в отпуске в Сомерсете, все три недели чувствовал себя очень хорошо!
С эмпатией у Рейчел обычно было туго, но сейчас она почувствовала сожаление оттого, что не могла перекинуться с констеблем хотя бы парой слов в более непринуждённой обстановке. Да, к большинству мужчин она относилась с насмешливым снисхождением, а на не-магов в форме у неё была неявно выраженная аллергия — но даже отсутствие способности быстро устанавливать эмоциональную связь с другими людьми не мешало ей понять, что творилось у молодого мистера Тидбола в голове. Который очень нуждался в том, чтобы кто-то заверил его — «Эй, парень, твоя жизнь вовсе не так бессмысленно сумбурна, какой кажется!»
За последние пять лет констебль наверняка получил несколько дюжин Конфундусов и с полдюжины Обливиэйтов.
Ментальную магию Раггерги не переносила так, как мог только Страж из Тириннанока. Незаконный Обливиэйт по законам Ньюфаундленда расценивался почти как убийство и, как она подозревала, это было одной из основных причин, по которой все прошедшие сорок лет остров оставался практически независимым от канадского Министерства. Хотя некоторыми выдвигались и другие версии. Особой популярностью пользовалась та, что вопросы патентных сборов и пошлин в крупнейшем городе волшебного мира на восточном побережье Северной Америки играли в самодостаточности острова определённую и вполне заметную роль.
— Жаль, но ничего не поделаешь. Отсутствие результата — это тоже результат! — бодро завершила разговор представительница ирландской полиции.
— Я бы хотел вам помочь, — развёл руками английский констебль. — Может быть чаю? Наверное, надо было его сначала предложить…
— Не возражаем, — впервые за всё время улыбнулся инспектор из Плимута.
Констебль Тидбол поднялся из-за стола, достал из шкафа три тонкие фарфоровые чашки, жестяную коробку с чаем и электрический чайник. Пару раз попытался его включить, чему прибор явно сопротивлялся, потом догадался заглянуть внутрь и, покраснев, отправился наполнять чайник водой.
— Гарда Шихана? Я думал, ты не умеешь лгать, — вполголоса спросил инспектор Киттлер.
— Я не могу лгать. Поэтому не уточнила страну. С ирландского это переводится как «полиция». Точнее — «силы правопорядка». Он сам решил, что я из Ирландии.
— Кстати, только мне кажется, что этот констебль — полный идиот? Каким чудом он прошёл тесты, хотелось бы знать?
— Когда он проходил тесты, он не был таким, — негромко пробормотала Рейчел. — И, готова поставить свою шляпу, что сержант с бумажками наверху тоже не был настолько рассеян, чтобы забыть о прибытии непонятно кого непонятно с какой целью…
— Поясни.
— Многократное, регулярное промывание мозгов. Причём довольно прямолинейное — мастер, как наш знакомый Северус, аккуратно заменил бы воспоминания на нужные ему, а не тупо блокировал бы их.
— Маги? Для чего?
— Поттера уже сотню раз должна была забрать опёка, а за Дарсли, я уверена, числится не меньше десятка таких поступков, за которые суд Её Величества может дать вплоть до пожизненного. Школа, социальные службы, соседи, полиция. Все те, кто замечает эту местную «погодную аномалию», от которой череп тяжелее чугунного котелка.
