её на руках и рассказывая сказки, но слёзы сами собой лились и плечи подрагивали от ужаса. Какое уж тут успокоение?
III
Вайо еле дождался глубокой ночи, наспех оделся и выскользнул наружу, в глубокий снег. Вернулся он через несколько часов, с разодранной в кровь рукой и мешком сахара. На вопросительный, но радостный взгляд Лато утром, он лишь покачал головой, а она не стала настаивать. Цветочек утром съела тройную порцию и удовлетворённо сидела, слушая потрескивание дров.
В этот же день, ближе к вечеру Ути впервые за много дней немного прогулялась по комнате и попросила ужин.
IV
Ещё через пять дней в их дверь постучали. На пороге стояла всё та же безобразная старуха. Вайо о чём-то долго, но безуспешно упрашивал её за закрытой дверью, но Лато удалось услышать лишь её неприятный каркающий смех и не по-старушечьи уверенный голос:
— Неделю. Даю тебе только неделю. А там пеняй на себя
Вернувшийся Вайо задумчиво посмотрел на почти уже одинаково выглядящих девочек и повязал на руку Цветочка красную ниточку
Часть 4
I
Дни шли своим чередом. Цветочек забирала болезнь себе, Ути с каждым днём становилось лучше, и они часто вместе играли под чутким присмотром Вайо, который не спускал с них глаз. Еды в доме почти не осталось, но родители с радостью отдавали почти всё растущему аппетиту выздоравливающей дочери. За следующие пять дней девочки сравнялись в росте, а ещё через два дня в цвете и длине волос.
Ещё через два дня решено было сделать праздник — банный день. Для этих целей подогрели много воды и Вайо кочергой выгреб из камина горшочек золы. Горячую воду смешали с холодной с большом чане и Ути вместе с Цветочком весело резвились в нём три четверти часа, забрызгав весь пол водой. Вайо вышел за покрывалами, чтобы вытереть отмытых добела девочек и встал, как вкопанный. Узелок красной ниточки размок и развязался, а сама ниточка лежала на дне чана.
II
Ужас поселился в доме, где жила безнадежность. Он был липкий и неприятный, как слизняк.
Лато впала в беспамятство. Она лежала на кровати с открытыми глазами и холодный пот стекал с её головы на подушку, а губы шептали что-то бессвязное. Вайо кое-как кормил и ухаживал за всеми, но и его дела были плохи. Его лицо было серого цвета, а движения бессмысленные, как и его взгляд. Ещё через день пришла старуха.
III
— Ты же знаешь, Вайо, сын Даро. Договор дороже любых денег, — она мерзко засмеялась своим смехом.
Да, он знал. Поэтому молча кивнул, кинул через плечо: «Жди здесь», и закрыл за собой дверь.
Прошёл на куню, медленно выбрал самый большой нож и зашёл в каминную комнату. Играющие одной куклой на двоих девочки обернулись. От нечеловеческого ужаса он закрыл глаза. Ему нужно было сделать выбор.
