все один к одному, морёные. В них волшба так и дышит. А он мне запрет на волшбу, мол, ГОСТ нарушает! Это моя-то волшба ГОСТ нарушает?! Да это он мои права нарушает!
Баба-яга снова внезапно успокоилась и вкрадчиво спросила Василису:
– А на днях он знаешь чегой удумал, охальник?
– Что? – в конец разволновалась девочка.
Яга демонстративно вытащила из очередного кармана ещё один листок и голосом казённого служащего зачитала:
– Санитарная карточка у вас, гражданка Яга, просрочена 202 года и 3 месяца назад. Извольте пройти новую комиссию, расположенную в Змей-граде, и получить бумагу современного образца.
Баба-яга сунула Василисе злосчастную бумажку и выжидательно уставилась на девочку. Та внимательно изучила гербовую печать, подпись, завитушки всякие и многозначительно кивнула:
– Да, бабушка Яга. Карточку вам придётся обновить. Но это и в столице сделать можно. Тут вам соврали.
Старушка самодовольно хмыкнула.
– Вижу я, что кто-то, и впрямь, ваш блинный теремок серьёзным конкурентом себе считает, – продолжила Василиса. – Палки вам в колёса вставляет. Сильно вас на рынке видеть не хочет.
И в ту же секунду по кухне пролетел новый холодок. Василиса и Баба-яга одновременно замерли. Девочка прислушивалась, а чуткий нос Яги снова задвигался туда-сюда, ловя враждебное колдовство. Через минуту она осторожно попросила Василису:
– Василисушка, а ну-ка повтори, милая, чегой-то ты только что в конце сказала?
– Палки вам в колёса вставляет, – задумчиво повторила девочка.
– Ага-ага, – закивала бабка, но тут же махнула рукой: – Другое. В самом конце было.
– На рынке вас видеть не хочет.
И снова по кухне пронёсся ледяной ветерок.
– Вот! – воскликнула Баба-яга, вскинув вверх указательный палец. – Чуешь?!
– Да, – подтвердила Василиса. – Холодно вдруг стало. И мне ещё чей-то голос мерещится. Противный такой, козлиный. Он смеётся и гнусаво тянет: «не-е-е».
– Точно! Козлом воняет! – энергично кивнула Яга. А у меня ж только гараж. Животины всякие вокруг только по лесу бегают. Своей живности я отродясь не держала.
Очередное ледяное дыхание обе встретили уже с просыпающимся пониманием. Баба-яга внимательно посмотрела на Василису и спросила:
– Смекаешь, к чему дело идёт?
Девочка кивнула.
– Ну тогда, Василисушка, будь добра, помоги бабушке мысли в кучку собрать. На что колдовство это нацеливается, как думаешь?
– На слово «НЕ», – с готовностью ответила Василиса.
– На частицу, – торопливо поправила её Яга. – Есть такая маленькая, но вредная частица. Отрицательная. Летает туда-сюда и всем пакостит. Возможности обрывает и голову путает. Мешает дела свои на твёрдой основе строить. Болото всюду зыбкое сеет. Ох, дела-дела…
Баба-яга печально покачала головой и глубоко задумалась. Минуту думала. Вторую… Десятая пошла, а бабушка всё молчит да в окно глядит. Василиса вся уже на стуле извертелась. Кончик косы от волнения истрепала. Пришлось даже косу заново переплести.
Наконец Яга оживилась. Ладонью по столу хлоп!
– Значит так! – сказала она. – Поведаю я тебе, Василисушка, сказание одно старинное. Ему уж больше тыщи лет. Слушай…
Девочка торопливо кивнула, глядя на Бабу-ягу во все глаза.
– Было дело, частица «НЕ» свободно всюду летала и пакостила. Она ведь тёмным навьим духом пропитана. Ударит в ум глупый да разруху и посеет. Друзей оттолкнёт. Мысли запутает. Речь смысла лишит. Желания оборвёт. Дела поломает. Землю из-под ног выбьет. А однажды колдуны заморские удумали силой этой вредной частицы овладеть. Дабы разделить и перессорить всех и править всюду. Они так в навью суть её заглянули, что выпустили из глубин тёмных демона страшного – Антисозитрона. Чудовище из чудовищ. Он частицы «НЕ» дыханием своим во множестве везде разбрасывал. Жуть жуткая тогда твориться началась. Даже Тридевятое царство ходуном заходило. Собрались вместе Яги и богатыри да стали думу думать. Постановили силы свои объединить и Антисозитрона назад во тьму навью вернуть. Но силён демон оказался. Вышло лишь в клеть огненную его запечатать. Пришлось тогда границу дополнительную возводить, чтобы частицы «НЕ» Тридевятое царство десятой дорогой облетали. Поставили Алатырь-камень – твердыню надёжную, чтобы все могли дела на крепкой основе строить, жить-поживать да добра наживать. Людям заповедали речь свою отныне только в утвердительной форме строить. Мы – Яги, за тем приглядывали помаленьку. Но прочих дел у нас тоже множество. Где-то чегой-то пропустили. Люд простой в последнее время всё чаще и чаще «некать» по-глупому начал. Заветы нарушать. В чистоте ум свой держать перестали. Вот где-то, вишь, граница и прохудилась. И пакость навья снова к нам просочилась. Дорога-то для неё через глупость людскую и лежит.
– И что же делать, бабушка Яга? – испугано спросила Василиса.
– Да знамо дело, что делать, – хмыкнула старушка. – Надобно сперва Алатырь-камень проверить.
Яга вдруг подалась вперёд, сощурила свои проницательные глаза и заговорщически спросила:
– Василисушка, а поможешь бабушке это дело сделать? А я тебя за то в долю блинного теремка возьму. А? Если ещё и с бумагами поможешь, то прибыль поделим семьдесят на сорок. Идёт?
– Хорошо, бабушка Яга. Я помогу, – согласилась Василиса, и машинально поправила ошибку в расчёте старушки: – Но если семьдесят, то на тридцать будет.
– Идёт! – энергично кивнула Яга, быстро хлопая девочку по протянутой ладошке.
Василиса вдруг поняла, что попалась в простейшую ловушку. Баба-яга согласилась бы разделить доли и шестьдесят на сорок. Но она сама сказала первое, что пришло на ум вслед за желанием указать на чужую ошибку. Впредь надо быть внимательнее. Впрочем, девочка помогла бы Яге и просто так. Так что мысленно она даже поблагодарила бабушку, и за урок, и за предложение.
А тем временем Баба-яга бегала по дому и собирала какие-то важные вещи: баночки, коробочки, брошки, мешочки. Сгрузив всё это в скоростную ступу, она позвала Василису. Когда та устроилась позади, Яга взмахнула метлой, и ступа снова взлетела к облакам.
Глава 3. Страшная правда
И снова далеко внизу стремительно понеслись леса да поля. Василиса зачаровано глядела на мир с высоты птичьего полёта. И до того ей это нравилось, что она снова вспомнила, как Баба-яга предлагала пойти к ней в ученицы.
Скоростная ступа Бабы-яги домчала их до столицы меньше чем за минуту. Вот уже и царский терем виднеется. Яга особенно резко взмахнула метлой, свистнула и заложила лихой вираж. Ступа пошла на снижение.
Приземлились они в пригороде, возле высокого холма. Из его склона торчал каменный домик. Угловатый, серый, тяжёлый, унылый какой-то. Перед ним был ровнёхонько подстриженный газон. Все цветочки срезаны. Все колоски. Только ровное поле с одинаковой короткой травкой. При виде эдакой картины Баба-яга сплюнула, а Василисе тревожно стало.
Девочка первой поднялась на крыльцо дома странного. Попыталась открыть дверь. Та лишь слегка шелохнулась. Глухо лязгнул запертый замок. Василиса осмотрелась
