– также, как и Джессика, - были такими благодаря своим мужьям.
Красивая – и лицом, и фигурой, - черноволосая предводительница женской элиты Чикаго была негласной «первой леди» этого города.
Маленький Джон рос, считая нормальными заведённый в семье порядок вещей и мировоззрение своих родителей. Как дети на ферме растут и видят, что животные нужны только для обеспечения человека продовольствием и одеждой – ещё чтобы подушки набивать перьями, - так и наш герой рос и видел, что простые люди нужны только для удовлетворения нужд людей высшего ранга.
В школе это мировоззрение ещё больше укрепилось. Учителя боялись ругать наглого и дерзкого мальчика. Одноклассники признали его лидерство после того, как Карл на глазах у всего класса обматерил начальника пожарной службы города – весьма, кстати, влиятельного чиновника, - сын которого разбил Джону губу.
- Вот это пахан! - воскликнул самый сильный мальчик в классе Майкл, когда Карл с учителем и бледным чиновником вышли в коридор.
- Он самый главный в городе, - усмехнувшись, ответил Джон.
Майкл и Гарри – признанные главари всей параллели первых классов, - стали ходить за нашим героем, как хвостики после этого инцидента. В третьем классе к ним присоединился Рауль, семья которого переехала в Чикаго из Сан-Диего.
Четверо друзей были королями всей начальной школы. Баловались на уроках, устраивали жестокие приколы над другими школьниками, отбирали у них понравившиеся вещи. Даже ученики постарше не хотели связываться с ними. Все знали папу Джона.
В старшей школе хулиганский квартет тоже был главным. Девчонки ходили на свидания с ними, боясь за своё здоровье. Но не все из-за этого. Кому-то нравилось быть подружками «хозяев школы».
Джон брал от жизни кого и что хотел. Он не терпел возражений и отказов. «Хвостики» копировали его поведение.
С облегчением вздохнули учителя, когда эти «ублюдки» - именно так называли их все за глаза, - закончили школу.
*****
На следующий день после вызова Заглядывающего…
Джон Дэвис проснулся после обеда.
Накануне он со своей шайкой беспредельничал в ночном клубе «Рассвет». Приставали именно к тем девушкам, которые пришли с парнями, лапали официанток, оскорбляли охрану и администратора. В общем, всё, как всегда.
Шайка сейчас состояла из Рауля, Майкла и Фреда – Гарри был давно вышвырнут из неё за нежелание «развлекаться» с малолетками.
Тридцатилетний Фред понравился нашему богачу своим внушительным видом, наглой мордой и молчаливостью.
- Очень смелый парень, - сказал Джон Раулю, когда познакомился с Фредом. – Пусть будет четвёртым у нас.
Фреду было всё пофиг: «Хочет молодой богач платить за мою выпивку и девушек? Пусть платит. При этом я должен поддакивать и признавать его лидерство? Да запросто – мы не гордые»
Трусливых Джон не любил. То есть тех, кто не реагировал гневно и злобно на те же раздражители, которые заставляли раздражаться его, на которые положено было раздражаться.
Наверное, так делают многие из нас – считают трусливыми тех, кто не бросается в бой тогда, когда это положено правилами общества. А что делать этим «трусам», если их ярость не бушует в таких ситуациях? Если их воспитание и сложившаяся личность не находят нужным «приступать к боевым действиям»? Некоторые из них вызывают ярость искусственно, вступают в конфликт без поддержки необходимых чувств - без одобрения на то их сущности. Другие начинают думать, что они и вправду трусы. Ведь из двух людей, примерно одинаково чувствующих страх и имеющих равные возможности справиться с ним, легче и глаже это сделает именно тот, кому помогут гнев, чувство ущемлённой справедливости, желание кого-то или что-то защитить и так далее. Более-менее независимый от мнения других людей человек, к которому эти тянущие в бой и наполняющие силой помощники не пришли в определённой ситуации – не очень важной именно для него, несмотря на то что бездействие в ней осуждается его обществом, - пожмёт плечами и пойдёт дальше, даже если его страх был не особо силён. Краем уха услышав слово «трус» себе в спину…
Вернёмся к Джону, который - как я уже сказал, - проснулся.
Надев халат и тапочки, наш юный богач, отправился в ванную.
- Лиза, готовь на стол! – гаркнул он по пути служанке – пухлой, низкорослой и энергичной женщине со светлыми волосами, недавно перешагнувшей сорокалетний рубеж.
- Слушаюсь, мистер Дэвис! – ответила та.
Почистив зубы, молодой мистер Дэвис ополоснул щётку и поднял голову, чтобы посмотреть в зеркало. Шок парализовал его движения и согнал всю краску с лица… Вместо своего отражения он увидел два огромных красных глаза, гневно смотрящих на него. Волна ужаса и холода ударила Джону в сердце.
- Чт… Что… Что это... – попятился бледный парень назад и упал на пол. Дрожь колотила его тело, он тяжело дышал, непонятный звон резал уши.
- Лиза! Лиза! – крикнул он не свои голосом, боясь смотреть в сторону зеркала.
Через минуту служанка вбежала в ванную.
- Что случилось, мистер Дэвис? – вскричала она, увидев своего хозяина на полу.
- Что там в зеркале, что за шутки? – закричал на неё Джон.
Лиза посмотрела на зеркало.
- Там ничего нет, мистер Дэвис…
Парень вскочил на ноги и посмотрел в зеркало. В нём отражались обстановка ванны и озадаченное лицо служанки.
- Что за чертовщина… Ладно, вали отсюда, - сказал он и стал умывать лицо дрожащими руками.
Умывшись, Джон снова посмотрел в зеркало. Его самодовольная рожа смотрела на него оттуда. Всё было в норме – короткие светло-русые волосы, мощные шея и скулы, зелёные глаза.
- Красавчик! – сделал он комплимент сам себе. – С какого фильма были глаза? Психоделики эти... Вот и у меня глюки появились!
После позднего завтрака он поехал в свой загородный дом, где на вечер была запланирована небольшая пирушка с друзьями.
Ничего необычного с Джоном больше не происходило. Весело рассказывал он друзьям про своё страшное видение.
- Меньше наркотой нам баловаться надо, - сказал Майкл – блондин с пышной шевелюрой, похожий на принца Чарминга из «Шрека». – Скоро и не такое привидится.
Парни с подругами сидели на уютных диванчиках перед камином. Слуги заносили жареное мясо с овощами и ставили на низкий столик посреди комнаты. Девушки всё подъезжали.
- Куда столько девчонок? – удивился Рауль, после того, как восьмая красавица уселась на диван и взяла бокал вина.
- Майкл перестарался, - усмехнулся Фред.
