ни слова.
— Это да, — Бабка космы чешет. — Так чего же делать?
Колобок плечами пожимает. Ну, то есть, как пожимает, у него ж плеч нет… Просто движение такое сделал мордочкой. Как будто пожимает.
Тут Кот с печки мяучит недовольно:
— Вот что бы ты, бабуська, без меня делала? Тут же всё так просто!
— Чего просто? — Яга не понимает.
— Ну смотри, — объясняет Кот. — Что мы имеем?
— Что имеем, не храним, потерявши, плачем, — вздыхает бабка.
— Да при чём тут твои поговорки опять, мяу! — злится Кот. — Мы имеем Колобка. Так? Так. А Колобок у нас — кто?
— Кто?
— Конь в пальто, мяу! — совсем Кот обозлился.
— Да ладно?! — Колобок так удивился, что даже улыбаться перестал. — А я думал, я Колобок. Внешность обманчива, получается?
— Булка он! Булка, мяу! — визжит Кот. — А в булку обычно запихивают — что?
— Что?! — Яга и Колобок уже хором спрашивают.
— Изюм! — кричит Кот. — Или мак, или сосиску, или сыр, или корицу, да мало ли что можно запихать в булку! Вот всё, что есть, в Колобка и надо запихнуть! Что-нибудь ему да понравится, мяу!
— Браво! — Колобок снова заулыбался, даже в ладоши захлопал! Ну, то есть, не захлопал: нечем…ну… в общем, вы поняли. — Давай, бабуля Ягуля, тащи всё, что имеется, будем в меня запихивать!
Побежала бабка к печке, стала таскать Колобку чего увидит — и сосиски, и сыр, и шпинат, и творог, и яблоки, и орехи, и шоколад… В итоге какая-то странная пицца из Колобка получилась. Запихал он себе в рот всё это — и стал толстым-толстым — не Колобок, а целый Колобочище! Так растолстел, что даже со стула спрыгнуть не может.
— Ну как, миленький, угодила я тебе? — Яга спрашивает.
— Ага, угодила, ох, угодила… — пыхтит Колобок сердито. — Так угодила — не знаю, как и благодарить, понимаешь!
— Странно, — удивляется бабка. — Слова говоришь положительные, а лицо отрицательное. Как-то не сходится.
— Вот точно — не сходится! — пыхтит Колобок. — На мне теперь ни одна одежда не сходится, наверное. Если бы я в одежде в сказке был… Как мне теперь катиться по лесу? Я и сантиметра не прокачусь таким толстым, ох… Как песенку петь, когда — одышка? Ну, бабка, спасибочки! И тебе, Чёрный Кот, тоже — с твоими мудрыми советами, понимаешь…
— Всегда пожалуйста, мяу! — говорит Кот. — Это я в братца, Кота Учёного, такой мудрый!.. А как катиться? Да нет ничего проще! Ты попроси зверей, того же Медведя — он тебя подталкивать будет.
— Подталкивать?! — пыхтит Колобок разъярённо. — Ничего лучше не мог придумать?
— Мог, конечно, мяу! — Кот не сомневается. — Просто это первое, что пришло в мою мудрую голову.
— В твою пустую голову! — сопит Колобок гневно.
— Мяу, я попросил бы! — Кот возмущается. — Если будут такие оскорбления, я уйду! В Англии буду жить!
— Чего в Англии-то? — бабка чуть не плачет.
— А у меня там приятель, Чеширский Кот из «Алисы в стране чудес» Льюиса Кэрролла. У этого Кота, кстати, тоже часто только голову видно. Как у нашего Колобка. А то и только улыбку. Хм. И голова, и улыбка… Может, Колобок тоже Чеширский?
— Так, это уже перебор, — скрипит зубами Колобок. — То я — Конь в пальто, то Чеширский Колобок. Ещё и объелся из-за вас так, что ужас как тяжёл на подъём, понимаешь!
— Да-да, есть такая поговорка, — бормочет бабка. — Тяжёл на подъём — так говорят, про тех, кто тяжёл на подъем, и всё такое.
— Спасибочки, объяснила! — Колобок, наконец, тяжело скатился со стула, с ойканьем на пол приземлился. — Я в прямом смысле тяжёл на подъём, при чём тут твои поговорки! Ни катиться, ни петь толком не смогу… Вся сказка насмарку, получается! А ведь пение, можно сказать, мой хлеб! Ну, то есть, я и сам — хлеб, и пение моё — тоже… Пока я качусь и пою — сказка существует, все её читают! А так — что ж это будет? Испекли дед и баба Колобок, положили его на окошко студить, Колобок полежал-полежал — да и остудился. И дед с бабкой его слопали. Конец. И кто будет читать такую скучную сказку? Всё, Яга, буду на твоё кафе жаловаться, так и знай!
И Колобок, грузно перекатываясь, с пыхтеньем, сопеньем и ойканьем медленно выкатился за дверь.
А Баба-Яга совсем закручинилась.
5.
И вот так — приходили посетители один за одним, но всё было не то и не так. И Кот всё грозился убежать к какому-нибудь очередному своему родственнику — то во Францию, то в Англию, то в Лукоморье, то вообще к какому-то Шрёдингеру…
Бедная Баба-Яга бегала, как сумасшедшая, от двери к столу, от стола к печке, от печки снова к двери — провожать очередного рассерженного, ушедшего несолоно хлебавши, гостя…
Однажды, например, в дверь постучали, и на вопрос «Кто?» ответили: «Конь в пальто».
— Это моя фишка! — крикнул Кот тому, кто за дверью. — Это я люблю так говорить. А у вас это не смешно получается!
— Так я и не смеюсь, — ответили за дверью. И громко заржали. Ну, не от смеха, а по-настоящему.
Баба-Яга погрозила Коту кулаком и, вздохнув, привычно, но с безнадёгой в голосе, предложила гостю войти.
Вошёл конь. Он был в пальто. Кот так удивился, что упал с печки. Баба-Яга уже ничему не удивлялась. Каких только существ не живёт в сказочном лесу… И всем надо в её кафе: прийти, поругаться и уйти…
— Здравствуйте. Я Сивка-Бурка, если что, — сказал конь и снова заржал. — Я ржу, потому что очень голоден. У вас не найдётся овса?
— Да уж приходила Курочка Ряба, тоже овса просила, — печально ответила бабка. — Нет у нас овса…
— А как я, по-вашему, голодный допрыгну до окошка высоченного терема, где сидит царевна Неземная Красота? — поинтересовался конь.
— Мяу, а зачем вам туда допрыгивать? — поинтересовался Кот.
— Вообще-то моя сказка — известная, стыдно не знать, — фыркнул Сивка-Бурка. — Я должен допрыгнуть, чтоб
