— А что, если так? — Бернар лукаво приподнял бровь.
— Чтобы сделать такое предложение, на работу с утра пораньше не вызывают. К тому же ты знаешь, что мне уже сделали предложение и у нас с Себастьяном…
— …Скоро свадьба! — закончил за нее Бернар почему-то очень весело и прошелся по кабинету, словно собирался станцевать. — Скоро-скоро!.. Ах, как же это все мило, Эвелин, ты не представляешь! Я завидую, конечно, твоему Себастьяну. Но…
— Что «но»? — слегка насторожилась она. В самом деле: как Бернар может помешать их с Себастьяном свадьбе?
— Да видишь ли в чем дело…
— В чем?
— Э-э-э… Только пообещай мне… нет, поклянись, что, прежде чем отказаться окончательно, хорошенько подумаешь!
— Ты о чем это? — вкрадчиво произнесла Эвелин, чуть приподнимаясь с места. — Или ты хочешь… Бернар, имей в виду, я не позволю тебе помешать моей свадьбе!
— Да я не собираюсь тебе мешать, что ты! Зачем мне это?
— Тогда что?
— Тогда… тогда… Скажи, тебе деньги нужны? — Бернар сделал простодушно-доверительное выражение лица.
— В каком смысле?
— В таком: я могу предоставить тебе возможность заработать очень много денег за очень… Ну, может, не очень, но все-таки короткий срок.
— Что ты предлагаешь, Бернар? Говори конкретно, хватит ходить вокруг да около.
— Хорошо. Я предлагаю тебе принять участие в составе экспедиции экологов на Баффинову Землю. Это остров такой на северо-западе Канады.
Эвелин показалось, что она ослышалась:
— Чего-чего? Экспедиции? В Канаду?
— Да. Именно.
Эвелин похлопала глазами:
— А при чем тут Канада?
— Наш фонд экологии и защиты окружающей среды, как тебе известно, входит…
— Бернар, я знаю, куда он входит, не морочь мне голову! Мне только одно непонятно: чем я, простой пиар-менеджер, могу быть там полезной?
— Ты будешь… ты будешь помогать съемочной группе, которая едет туда. И вообще, ты же эколог.
— Съемочной группе? Эколог?.. Ты в своем уме?!!
— Ну, во-первых, я бы на твоем месте не стал столь категорично разговаривать с руководством.
— Бернар, мое руководство сидит в Нью-Йорке, и тебе это известно. Меня направили сюда в командировку, потому что я хорошо знаю французский, а вовсе не потому, что я хорошо понимаю язык белых медведей! И, между прочим, по закону ты не имеешь права меня пере… пере-коман-дировать, вот! Без согласования с Нью-Йорком. А там тебе скажут, что это бредовая идея.
— Я согласовал.
— Что?
— Я уже согласовал. Мистер Стефансон, ты, верно, знаешь такого, сказал мне, что согласен на твою поездку в Канаду сроком на три месяца.
— Стефансон! Он с ума сошел! Что? — До нее вдруг дошел смысл последней части фразы. — На три месяца? Меня? В Канаду?
Бернар поморгал, с издевкой улыбаясь:
— Именно.
Эвелин захотелось расплакаться:
— Это что, ссылка? Бернар, но у меня же свадьба! Ну будь ты человеком!
— Перестань. Никуда не денется твоя свадьба. Сейчас вам как раз нужно проверить крепость взаимного чувства.
— Слушай, ты! Не тебе решать, что и когда нам нужно проверять, понял?
— Ну прости, — отступил он.
Эвелин вскочила было с кресла, но остановилась, тяжело дыша. Бернар, наверное, хорошо помнит ее детскую привычку решать вопросы с помощью кулаков, которыми она пару раз колотила в его широкую грудь, чтобы добиться своего. И добилась. Ему вовсе не было неприятно, скорее — наоборот, но сейчас ей казалось, что он намеренно сбавил темп, чтобы она успокоилась.
Эвелин озадаченно потирала лоб. Господи, о чем она?!! При чем тут Бернар? Еще час назад она думала, что солнце никогда не перестанет улыбаться ей. Еще час назад она думала, что ее весна продолжится свадьбой, а потом будет лето и путешествие в Италию, как они собирались с Себастьяном… Еще час назад она верила, что все желания, загаданные утром, сбываются.
Голос Бернара приплывал словно откуда-то издалека:
— Ты ведь занимаешься веб-страницей, так? Эвелин, ты слышишь меня?
— Ну.
— Ты пишешь и размещаешь статьи о нашем фонде?
— Ну.
— Вот и поезжай, чтобы работать не с готовыми материалами, а, так сказать… с первоисточниками. В этом нет ничего страшного, там хорошие цивилизованные условия для жизни и даже отдыха. Это Канада все-таки. Там сейчас тоже весна.
— Что?
— Ну наступает.
— Весна?
— Ну скоро наступит… Наверное.
— Бернар, прекрати надо мной издеваться!
— Я не издеваюсь. Зато тебе заплатят много денег. Очень много.
— Сколько? — глядя исподлобья, спросила она.
Он назвал сумму. Эвелин присвистнула.
— Теперь ты понимаешь, что отказываться от такой возможности по меньшей мере — глупо?
— Ну… Не знаю.
— Посмотришь, как там живут люди, как работают наши коллеги, как мы ведем статистику…
Эвелин принялась задумчиво шагать по кабинету и вдруг остановилась. Смысл сказанного Бернаром не сразу дошел до нее, а когда дошел, ее будто пронзило раскаленным стержнем насквозь. И вместо растерянности и смятения она почувствовала ярость.
Да, она всегда относилась к Бернару неплохо. Просто потому, что не знала, насколько этот человек коварен!
— Ты сказал «мы»?
— Да, — тихо подтвердил он, и у него был тот вкрадчивый голос, против которого у нее никогда не было аргументов, хотя она и знала, что это фальшь.
— Ты тоже едешь в Канаду?
— Эвелин, ты поразительно догадлива. Тебя это радует или огорчает?
Вместо ответа ей захотелось взять тяжелую пепельницу со стола и изо всех сил запустить в него, чтобы раз и навсегда стало понятно, радуется она или огорчается. Эвелин закусила губу, чтобы не заплакать и не наговорить ему гадостей.
— Ты только не горячись. Ого, как у тебя сверкают глаза! Знаешь, я бы на твоем месте…
Она буквально зашипела, шагнув к Бернару и взяв его за грудки:
— Вот когда будешь на моем месте, тогда и поговорим! Всего хорошего, мсье Ренуа. Мой рабочий день на сегодня закончен! — А потом развернулась и пошла прочь.
Бернар, которого душил смех, выбежал за ней.
— Ты куда? Подожди! А как же… ведь пока только утро!
— К черту утро!
— А как же системный администратор?.. А как же почта виснет?..
