Ничего конкретного мне пока не инкриминировали, а сдавать себя было последним делом, так что в надежде, что все еще образуется, я ждала, когда шеф, тучный мужчина лет пятидесяти, наконец, скажет, из-за чего меня вызвал.
— Марину, племянницу мою, знаешь? — своим вопросом он застал меня врасплох, никаких его родственниц я не знала, и видеть в глаза не видела.
— Ммм, нет, не знаю, — сделала вид, что задумалась, а сама стояла, как на иголках. Резкий поворот в разговоре, еще и не относящийся к моей работе, напрягал.
— Напомни-ка, сколько ты у нас работаешь? — пролистнул какие-то бумаги и, не дав мне ответить, продолжил, — полгода, да? С Мариной ты еще не сталкивалась, но я вот что сказать тебе хотел, обижать ее я никому не позволю, так что…
Многообещающая пауза с его стороны и недоумение с моей.
— Не совсем понимаю, к чему вы клоните, — и каким боком это вообще относится к моей работе. Старый хрыч, видимо, совсем выжил из ума.
— Моя девочка, чтоб ты знала, на четверть оборотница, — не знала, какого эффекта он хотел добиться, но этот факт понизил рейтинг неизвестной мне девушки на несколько пунктов в моей голове, — и женихов мы ищем ей соответствующих, чистокровных, желательно, мы семья не бедная, приданое честь по чести.
— Племяннице вашей повезло, — криво улыбнулась, до сих пор не понимая, причем тут я.
— Встретила она недавно достойного, нам по нраву, — и вдруг стукнул по столу, да так громко, что я подскочила, — а тут ты!
— Я? — вытянула голову от удивления, совершенно уже теряясь в догадках, что вообще происходит.
— Ты, ты, — ехидно чуть ли не тыкнул в меня пальцем, — не знаю уж, что у тебя за шуры-муры с нашим женихом, но чтоб и духу твоего возле него не было, ты меня знаешь, уволю по статье, и в городе тебя никто даже поломойкой к себе не возьмет.
А вот тут главнюк не соврал, влияние он имел в этом городе и в нескольких ближайших почти неограниченное, а слов на ветер не бросал.
— Не беспокойтесь, проблем создавать не буду, — а учитывая, что он явно меня с кем-то перепутал, то и беспокоиться мне совершенно не о чем.
— Вот и ладно, иди, работай, и что там с нашим заказчиком? — надо же, вспомнил вдруг о работе.
— Бухгалтерия счет выставила, — даже дышать проще стало, когда тема разговора стала мне хотя бы понятной, — как оплатят, вышлем им оригинал проекта, с гос. органами все согласовано, так что осталась только оплата.
— Хорошо, можешь быть свободна, — сказал и отвернулся к своему монитору, намекая, что разговор окончен.
Выходила я с чувством невероятного облегчения, словно отстрелялась от вооруженного нападения.
— Ну, что? — лениво снова пилила свои ногти Илона, в который раз доказывая, что принадлежит к типичным секретаршам с четвертым размером груди, — идешь собирать вещички?
— Я? — усмехнулась, уже не удивляясь, что в коллективе меня недолюбливают, — я-то нет, а тебе бы стоило.
И ушла, оставив девушку вынужденно напрягать мозги и гадать, пошутила я или все же нет.
Оставшиеся рабочие часы пролетели незаметно, так что домой я отправлялась с легкой душой и невероятным облегчением. Из здания вышла спокойно, совершенно не ожидая никаких подвохов, а зря. Как только направилась к остановке, кто-то своей крупной фигурой перегородил мне дорогу. Грудь, в которую я врезалась, явно была мужской, мускулистой такой и жилистой.
— Далеко собралась, птичка? — раздался знакомый мужской голос, но из-за слепящего в глаза солнца не могла никак его рассмотреть.
— Ты?! — чуть ли не прокричала, когда смогла, наконец, рассмотреть того, кто так бесцеремонно встал у меня на пути.
Глава 4
— Я, — мужчина ответил невозмутимо, рассматривая мой костюм с опасным блеском в глазах, — ты слишком быстро ушла, мы не закончили.
Я отступила, покрепче схватила сумку, чтобы чем-то занять руки, и покачала головой.
— Мы закончили, — хотя в голосе твердости не было, — это была случайность, считай, одноразовая акция.
— Я бы повторил, — и даже не улыбнулся, словно не предлагал мне только что секс.
— А ты, я погляжу, не один, — кивнула в сторону почти бегущей к нам девчонки, что в прошлый раз закатила скандал.
Мужчина повернулся по направлению моего взгляда, и, пока он не опомнился, я снова рванула в бега. Да только в этот раз он не собирался меня упускать. Стальной хваткой схватил за руку и резко притянул к себе, прижав настолько близко, что я могла грудью ощущать стук его сердца.
И, не давая опомниться, впился поцелуем, выпивая мое дыхание. Я била кулачками его по плечам, по груди, до чего могла дотянуться, но все бесполезно. Кто-то рядом визгливо кричал, но шум доносился до меня плохо. Уши словно заложило, и я полностью отдалась ощущениям, когда мне совсем вскружило голову от сладости и интимности момента.
Но тут громко заиграла мелодия моего телефона. Очнувшись, как ото сна, оттолкнула мужчину и выхватила трубку из сумки.
— Да, слушаю, — пыталась выровнять участившееся дыхание.
— Ты уволена, — прозвучало грозно и обыденно.
— Простите? — ничего не поняла и пыталась включить голову.
— Не прощаю, — сказал холодно, а после разъярился и закричал, — идиотка, я что тебе сегодня говорил?! Чтобы не приближалась к нему, а ты с ним целуешься на глазах моей племянницы, дрянь! Не надейся найти в этом городе работу, вещи и документы заберешь на проходной.
И отключился, оставив меня в раздраенных чувствах. Заначки хватит только на месяц, из квартиры вредная владелица выселит меня тут же, стоит лишь на один день просрочить оплату. Я прикрыла лицо ладонями, пытаясь сдержать слезы обиды и безысходности.
— Пошла вон! — процедил виновник моего увольнения кому-то за моей спиной, — я тебе все сказал.
Я не слушала, но тут произошло то, что повергло меня в шок.
— Мразь! — вдруг накинулась на меня хищница, вцепляясь своими ногтями мне в волосы, — это все из-за тебя, ты поплатишься, тварь.
Я даже отреагировать не успела, как девушку резко столкнули с меня. Здоровяк встал передо мной, закрывая обзор на сумасшедшую.
Но мне было не до их разговора, со своей бы жизнью разобраться. Потерянно побрела в сторону остановки, не оглядываясь по сторонам, и пропустила тот момент, как мир перевернулся. Меня закинули на плечо, будто я мешок картошки, но меня это даже не задело. Я просто повисла, не сопротивляясь и не мешая этому произволу. И, когда меня также властно и бесцеремонно посадили в машину, я лишь прикрыла глаза, давая себе передышку.
— К тебе или ко мне? — спросил у меня, и тут разум вернулся ко мне.
— Выпусти меня, — подергала ручку, но мерзавец заблокировал двери, — ты, как там тебя, я же сказала, что никакого секса между нами больше не будет!
