– И как это можно сделать технически? – на всякий случай поинтересовалась я.
– Просто. Нотариус ждёт в соседней комнате.
Понятно, значит, всё-таки не больная на голову, а мошенница. Весьма наивная.
Кто же станет переписывать имущество в обмен на историю о параллельном мире, где живут маги и колдуны. А также прекрасная дева, предпочитающая смерть замужеству с принцем. Прямо скажем, фантастическая сказка.
– Я покажу тебе кое-что. Но на этом всё. Больше уговаривать не стану. Да и не стала бы вовсе, если бы не нуждалась в тебе. Видишь ли, – Анастасия склонила голову набок и улыбнулась. Сейчас она была похожа на Лису Патрикеевну из детской сказки, обольщавшую сладкими речами простосердечных зверей.
– Ты должна была умереть. А смерть не прощает нарушения планов. За тобой тянется шлейф из мёртвых цветов. Ты его не видишь, а я – да. Даже если завтра ты останешься жива, что маловероятно, смерть придёт за тобой в следующем году. Вспомни, после той аварии ты раз в год подвергалась серьёзной опасности.
Об этом я вспоминать не любила и списывала всё на карму, невезучесть и депрессии. Бесконечные пневмонии с осложнениями, раз заболела корью, да так, что почти ослепла, потом мыла окна и чуть не вывалилась из окна.
Многое было. И всегда приходилось на зимнюю пору, поэтому я ненавидела снег, Новый год и всё, что напоминает о холоде.
Никогда не забуду запах ломаного металла, кровь на белом покрывале января и запах гари в морозном воздухе!
И вот теперь смерть решила прийти осенью. Не дождалась первых заморозков!
Пока я раздумывала, Анастасия прошла к шкафу и открыла дверцу. Обычно в таких хранят одежду, но знахарка достала оттуда круглое зеркало, размером с юбилейный торт.
Она обращалась с ним так бережно, несла, вытянув руки перед собой, будто это была не деревянная рама, а корона. Наконец зеркало было водружено с поистине царским апломбом на туалетный столик, стоявший тут же.
– Протяни руку!
Я подчинилась, любопытствуя, что будет дальше, и эта ненормальная кольнула меня цыганской иглой, что прятала в руке. Я вскрикнула и отдёрнула руку, но капля крови пролилась на зеркальную гладь.
После чего произошло нечто совсем невероятное. Я пригляделась к зеркалу, до этого остававшемуся неподвижным, и увидела, как с той стороны стекла на меня пристально смотрит незнакомая девушка в старинном платье.
Первое, о чём я подумала: жалко, что у такой красавицы с правильными чертами лица крупный нос-рубильник. Весь аристократизм портит, и даже бледная кожа и ясные глаза не спасают ситуации.
А что подумала красавица, я и так поняла. Она вскрикнула, картинно закрыла лицо руками и зарыдала. Наверное, не нашла во мне ни капли аристократизма, хотя нос у меня был аккуратным. Ну, фигура, конечно, по меркам средневековых стандартов, наверное, слишком бодипозитивна, зато грудь не первого размера, как у некоторых.
Между тем Анастасия накинула белоснежную ткань, похожую на больничную простыню, на зеркало, и я пришла в себя. Всё-таки что-то со мной не то, иначе как объяснить, что я всерьёз поверила в эту девушку с экзальтированным взглядом святой мученицы?!
– Ты встретилась с ней на Мосту. Так называется место или предмет, который существует одинаково в нескольких мирах, – пояснила Анастасия, улыбнувшись и приблизившись ко мне на расстояние протянутой руки.
Если бы не тот бред, который она говорила, можно было бы подумать, что мы подруги и беседуем о светских глупостях и общих знакомых.
– Присядь, я расскажу. На самом деле вы не очень похожи с Арисой Офосской, так зовут эту девушку. Однако не знаю почему, но вы способны поменяться судьбой. На Мосту встречаются только те, кто должны заменить друг друга.
Анастасия села на диван и жестом подозвала меня занять место рядом.
– Не бойся, Елизавета. Ты справишься. Вот тебе входные данные, всё, что мне удалось о ней узнать: Ариса – девушка чувствительная, склонна к депрессиям, религиозна и меланхолична. И она задумала завтра себя убить.
– Да? Почему? – машинально спросила я, обдумывая, как бы заговорить хозяйку и сбежать.
– Несчастная любовь. Она узнала, что жених не любит её, – на губах рыжеволосой мошенницы промелькнула снисходительная улыбка. Моя собеседница явно предпочитала чужое имущество всем разговорам и чувствам.
– Бесприданница?
– Напротив, её отец – приближённый бывшего короля и нынешней королевы.
– Откуда вы это знаете? – я попыталась улыбнуться как можно обворожительнее. Надеюсь, не перестаралась.
Сейчас я её заболтаю и незаметно приближусь к окну. Первый этаж – кости не переломаю, решёток нет. Распахнуть створку и выпрыгнуть на кусты – дело нескольких минут, а там побегу со всех ног. Конечно, всё это годится только для голливудских боевиков, но чем чёрт не шутит?!
Анастасия томно поднялась и подошла к секретеру, стоящему в дальнем углу. Пока знахарка открывала ящик и возилась с бумагами, у меня мелькнула мысль подкрасться и дать ей по голове, но рыжеволосая бестия тут же обернулась и улыбнулась так, будто догадалась о моём намерении.
– Подпиши вот здесь!
На столик легли бумаги. Дарственная. Понятно, побег отменяется. Хотя я потом смогу доказать, что меня заставили подписать бумаги. И Нина подтвердит.
В лице наклонившейся ко мне Анастасии промелькнуло что-то хищное. Я поставила аккуратную подпись. Такую, какой никогда не расписывалась прежде.
– А вам-то какая польза от этого обмена душами? – спросила я.
– Я получаю деньги и силы той, что и так должна умереть. Да не твои, не переживай! Видишь ли, Ариса – хороший эмпат. Теперь я тоже буду чувствовать эмоции других. И деньги мне тоже не помешают. Удачи тебе, Елизавета!
Анастасия, не выпуская моей руки, подвела меня к лежащему зеркалу, в котором я видела незнакомку. И не успела я что-либо сказать, как она сдёрнула с него покрывало и толкнула меня в спину.
То ли удар был таким сильным, то ли я неудачно подвернула ногу, но полетела прямо на зеркало. «Сейчас упаду и поранюсь. Вот и смерть моя», – подумала я, но каким-то чужим голосом, почему-то оказавшемся в моей голове.
Я упала, но не разбилась. И осколков не было. С силой врезалась в холодную тёмную воду и от неожиданности глубоко вдохнула.
4
Мне снилась беззвёздное небо, в котором плавали синие тени, лишь потом я поняла, что это и не ночь совсем, а вода.
«Прощай, мой принц! Ты вряд ли вспомнишь о моей безгласной тени, но пусть останется на память мой локон», – крутились в голове слова, и я точно знала, что сама их и написала. Совсем недавно, роняя слёзы на равнодушную бумагу.
Я медленно, но верно задыхалась, хотя страха и не было. Будто я уже умерла, а значит и бояться больше нечего. Остаётся только заснуть, что я и сделала.
