— Обалдеть… а вы, оба, отвернитесь! — потребовала Магна. — Живо!
— Можно подумать, я тебя без одежды не видел, — пожал плечами Док, выполняя приказ. — И как, точная копия?
— Не совсем, — отозвалась Магна минуты через две. — У неё… него родинка на правой коленке. У меня такой нет. А остальное вроде такое же. Слушай, Вилли, как это у него получается?! Он же замороженный!
Травматург пожал плечами. Хороший вопрос. Всем интересно — как получается, и для чего нужно.
— Ладно, любуйтесь, — он подошёл к ячейке номер три и закрыл дверцу. — Мне ещё путь найти нужно. Так… говорите тише, или вообще помолчите.
* * *
…Пока Травматург открывал и вновь закрывал дверцы, по одному ему ведомой схеме, Магна и Док вполголоса разговаривали. Конечно, материалы по мимикам доступны всей команде. Из тканей мимика удалось сделать много ужасно полезных штуковин, хотя каждая попытка взять образчик ткани сопряжена с огромным риском. В последнем таком инциденте погибло почти две сотни людей, а лабораторию пришлось обезвреживать, словно в дурном фантастическом фильме — тактическим ядерным зарядом.
И где-то под их ногами есть такой же. Стандартная мера безопасности. Фраза «живёшь как на бомбе» на редкость точно описывает ситуацию.
— Готово, — позвал их Травматург, вытирая пот со лба. Да он едва на ногах стоит, поняла Магна, и чуть было не протянула ему руку, помочь — безо всякой задней мысли. Хорошо, Док вовремя вмешался. Он-то сам уже успел надеть перчатки.
Магна присвистнула. Травматург указывал на ячейку, которая ещё утром была помечена числом двенадцать. А сейчас маркером было выведено «-11». Ни много ни мало.
— И открывать нельзя. — Магна посмотрела на часы. Пока ещё нельзя. А если открыть и закрыть, то придётся Травматургу искать путь заново. Иногда это отнимало до трёх часов непрерывного открывания и закрывания ячеек. Сегодня что-то быстро получилось: всего за час управился. За час и семь минут. И почему я никогда не наблюдала, как это делают? — подумала Магна.
— У нас почти три часа ещё, — заметил Док. — И я уже проголодался. Пообедаем? Заодно расскажешь, как ты научился отщипывать от него кусочки.
Магна покинула морг последней. Криостат вернули в особую, бронированную секцию: уничтожить мимика не очень сложно, но на всей планете есть только два экземпляра. И потерять хотя бы один — невосполнимая потеря. Даже если знать, что вырвавшийся на свободу мимик может в считанные часы уничтожить миллионы людей (если на небе не будет солнца).
Магна в последний раз встретилась взглядом со своей копией, и вышла из секции. Стальная дверь закрылась, включились все датчики и камеры наблюдения. А мимик в своём «бассейне» постепенно чернел и утрачивал человеческие черты.
* * *
Профессор и Травматург сидели в креслах напротив открытой дверцы в секцию «-11» и — так могло показаться со стороны — вели непринуждённый разговор. Прочный канат, привязанный к стальному кольцу (таких колец на потолке немало; все новички первым делам спрашивают, для чего их так много) убегал куда-то в коридор, которым стала открытая ячейка. Неудобный, тесный и тёмный коридор: проползти по нему можно, но без всякого удобства, и только по одному.
Шёл второй час осмотра хранилища. Ползти по коридору туда пришлось чуть не десять минут, плюс ещё пять минут спуска по лестнице. И всё это в непроницаемой мгле — во всех хранилищах такая — и в вечном безмолвии. Говорить вслух там не стоит, небезопасно.
Но в защитных костюмах можно говорить, а инфракрасные камеры плюс звуковые радары прекрасно заменяют человеческое зрение, от которого в хранилище мало толка. И каждые пять минут, по протоколу, Профессор опрашивал команду. Если бы только кто-то из них помедлил с ответом больше, чем на пять секунд, была бы команда на немедленную эвакуацию. С хранилищами шутки плохи.
— Ну я и думаю — дай, сопоставлю… — Профессор прервал свой рассказ, прикоснулся к сенсору гарнитуры. — Крепость вызывает Сокола, приём.
— Сокол на связи, — голос Дока. Потом, сразу же — Магны и Лаки. Профессор посмотрел на аналитические данные — с голосами всё в порядке, ещё пять минут можно никого не тревожить, и собрался было продолжить рассказ…
Случилось всё так же, как и утром, когда Магна, с перепугу, вырубила главный генератор. Вспыхнули оранжевые светильники — приугасли, и вновь зажглись. Включился резервный генератор.
— Что-то новенькое, — покачал головой Профессор.
— Сокол вызывает Крепость, — голос Дока. — Мы всё осмотрели, проверили датчики и заменили батареи. Направляемся к выходу, приём.
— Вас понял, Сокол, — кивнул Профессор. Вот это самообладание! Травматургу стало не по себе. С детства не любит темноту, а в Конторе почти всегда приходится сидеть в самой чёрной, жуткой и неприятной темноте. — У нас жёлтый код, готовлю общую эвакуацию, приём.
— Вас понял, Крепость, — голос Дока остаётся удивительно спокойным. Магна и Лаки повторили его слова — и тоже, полное спокойствие. И только Травматургу отчаянно не по себе.
— Вилли, мне нужны солнечные лампы, — позвал его Профессор. Отводить взгляда от коридора нельзя, но можно встать так, чтобы видеть не только вход в коридор. Ого! Освещение у двери из морга стало совсем тусклым и Травматургу показалось, что из-под косяка сочатся, расходясь в неподвижном воздухе, густые чёрные струйки мглы.
— Справа от тебя, второй шкаф слева, — указал Травматург, сумев взять себя в руки. — В третьем шкафу ещё один генератор, нужно запитать криотрон.
— Всё понял, — кивнул Профессор и принялся за дело — устанавливать лампы так, чтобы их ультрафиолетовые лучи освещали входную дверь. Едва он выкатил из третьего шкафа генератор и начал готовить его к запуску, погасли оранжевые светильники. Отбой тревоги.
Травматург глубоко вдохнул и выдохнул. Судя по телеметрии, команда уже ползёт по коридору, ещё пара минут — и они вернутся из экспедиции. И тут в дверь постучали.
— Открыто, — машинально ответил Травматург. Профессор не успел рассмеяться: дверь отворилась, за ней оказался пожилой чернокожий человек — худощавый, с непроницаемым круглым лицом, коротко подстриженный. С портфелем в руке.
— Шеф, вы вовремя! — Профессор подошёл ко вновь пришедшему, пожал ему руку. — Мы осмотрели хранилище, там всё чисто.
Названный Шефом кивнул и дождался, пока все участники экспедиции не выберутся из душного короба коридора, а Травматург не закроет дверцу. И вновь на ней оказалось число «12».
— Чрезвычайная ситуация, господа. — Шеф обвёл всех взглядом. — Нет связи с хранилищем в Москве. Первая группа разведки не выходит на связь второй час, руководство поручило нам выяснить, что происходит. Шесть часов на отдых, три на сборы и подготовку. Вопросы?
Какие уж тут вопросы. Даже Профессор выглядел ошеломлённым, а ведь ему доводилось и открывать, и закрывать (что куда сложнее) врата в преисподнюю.
