— Разговоры! — послышался недовольный возглас преподавателя.
Пришлось прекратить шушуканье и полностью погрузиться в контрольную.
Но, видимо, подруга решила достать меня и на перерыве. На этот раз мы втроем решили пойти перекусить в столовую. Часть группы расстроилась. Им хотелось узнать, как все же Рик делает свои фокусы. Но он, как истинный фокусник, не торопился раскрывать свои секреты и лишь загадочно улыбнулся перед тем, как покинуть аудиторию.
— Так ты пойдешь? — вновь спросила Машка, когда наша троица устроилась за одним из свободных столиков.
— Да, — ответил парень, крутя в руках граненый стакан с горячим чаем.
— Что ж, — девушка довольно заулыбалась, хитро смотря в мою сторону, — думаю, теперь вопрос с твоим присутствием решен?
Решен, куда уж мне деваться… Да чтобы я отпустила Валеру туда одного? Нет, разумеется, он уже взрослый молодой человек. Но… это не просто парень из группы. И пусть я не собиралась ставить ему палки в колеса в вопросе по завоеванию сердца одной строптивой красавицы, только вот… Спокойно сидеть дома, зная, что друг возможно уже добился своего и они вместе… Невыносимо! Невыносимо, больно и мерзко. Пускай я лучше увижу все собственными глазами, чем в неизвестности буду страдать весь вечер. Боже, кто бы знал, как я не хочу туда идти! Но у меня нет выбора.
— Я зайду за тобой в восемь, — пробормотала и сделала вид, что заняла нехитрым перекусом.
Бутерброды показались черствыми и безвкусными. Чай — пресным. А пирожное искусственным. Если я не возьму себя в руки, то рискую погубить здоровье.
— Агата, — от этого тихого голоса по моей спине побежали мурашки.
Неужели он не понимает, не видит, как на меня влияет? Как одно его слово переворачивает душу наизнанку? Да я сейчас готова провалиться сквозь землю, лишь бы только он не увидел истины на моем лице.
Чтобы не спугнуть, словно соловья, который еще ни о чем не догадываясь, оказался в опасной близости от вездесущего кота. И этот кот — это я и моя любовь, которая если не убьет, то точно охладит его по отношению ко мне. Осторожно… Только бы не проколоться в очередной раз.
— Что такое? — получилось произнести это нейтральным голосом.
— Ты бледна. Может, все же останешься дома?
И ведь я знала, что он говорит это абсолютно искренне. Не потому, что не хочет, чтобы я шла с ним и мешалась под ногами.
— Все хорошо, — улыбка вышла вполне натуральной. — Пойдем, отдохнем. Всего на пару часов.
— Рик, — Машка подалась чуть вперед, отставляя от себя уже пустую бумажную тарелочку, на которой еще недавно лежал бутерброд с колбасой, — не отходи от нее. Там душно. А если в обморок упадет?
Все ясно. Кто-то решил подтолкнуть нас друг к другу. Подруга тоже пыталась помочь одной влюбленной дурехе (которой я себя считала) завоевать расположение понравившегося парня. Увы, за столь короткий срок я успела понять, что Рик не из тех, кто так запросто переключит свое внимание с одной девушки на другую. Я видела, как загорался его взгляд, при виде Люды. На меня же он смотрел по-другому. Тепло, доброжелательно, не более. И Маша прекрасно это понимала, но все равно гнула свое. Зачем?! Какое право она имеет давить на него? Про себя я уже молчу. Я ведь давно потерялась в лабирине собственных страхов и иллюзий.
— Можешь не переживать, — друг улыбнулся. — Буду следить, как за…
— Младшей сестрой, — перебила его, бросая в сторону Машки недовольный взгляд.
— Можно и так сказать, — пожав плечами, произнес Валера.
Почему никто до сих пор не изобрел таблетку от неразделенной любви? Допустим, выпил ты такую и все, больше не мучаешься, не страдаешь. Живешь себе спокойно дальше, смотришь на того, кто до приема чудо-средства занимал все твои мысли и ничего не испытываешь. В смысле, никакой любви. Просто дружеская симпатия.
— Пойдемте, — спустя пару минут, Маша встала из-за стола, явно намекая на то, что пора бы собираться на следующую лекцию. — Валентин Егорович не любит ждать. Сами знаете.
Да, уж я-то знала об этом как никто другой. Недолюбливал меня этот преподаватель. В общем, это было взаимно.
После занятий Маша попрощалась с нами до вечера и помчалась на встречу со своим очередным кавалером. Мы же с Риком не торопились. Спокойно собрали вещи, спустились в гардероб и так же неспешно вышли на улицу. Ветер был сырым и прохладным. Поежившись, я инстинктивно подошла к другу ближе. Тот же не раздумывая, положил свою руку на мои плечи и притянул к себе, согревая. Так вот просто, без какого-либо подтекста. Очень естественно и как-то правильно, что ли… Как будто так и должно быть всегда. Но это всего лишь благодарность, не более того. И вроде бы должно быть неудобно, а все наоборот. Как пишут в любовных романах: она не смогла сдержать эмоций, сбросила его руку со своего плеча и убежала прочь, оставив его в неизвестности. А я вот не могу его бросить. Хотя бы только потому, что дорожу им и готова смириться со своей ролью вечного друга, с которым можно поговорить обо всем на свете, доверить все тайны, но при этом держать на расстоянии от себя. От своих губ и горячего дыхания, которое обжигает кожу возле уха, когда мужчина шепчет разные приятности своей любимой. Но смирение нисколько меня не утешает. Разбитое сердце кровоточит и болит. Надеется, глупое, что все еще может измениться.
— Куда мы? — спросила, заметив, что друг направляется в противоположную от метро сторону.
Его объятия создавали временную иллюзию счастья. Я млела, стараясь не думать о том, что скоро снова останусь одна. Здесь и сейчас мне было хорошо. Его присутствие расслабляло и внушало уверенность в себе. Волна отчаяния немного схлынула с моего воспаленного сознания, и я смогла спокойно выдохнуть. Тихонечко, чтобы Рик ничего не заметил.
— Ты замерзла, — сказал он, не смотря на меня. — А тут неподалеку делают очень вкусный горячий чай с малиной.
— Зовешь меня на свидание? — шутливо проговорила, пытаясь за этими словами скрыть свое волнение, которое предательски снова стало накатывать на маленькую бедную меня.
— Ну, давай будем считать это дружеским свиданием, — как ни в чем не бывало откликнулся Рик.
И на что я рассчитывала, задавая ему столь глупый вопрос? Если только на призрачную надежду. И когда я привыкну к тому, что мы не можем быть вместе? Когда мне удастся убить эту больную влюбленность и вновь стать самой собой? Как бы удалить тот нерв, что начинает пульсировать в присутствии этого прекрасного во всех смыслах парня?
Посмотрев снизу вверх на молодого человека, задержала взгляд на ожоге. Сейчас именно эту сторону лица мне было видно лучше. И отросшие темные волосы плохо скрывали повреждение. Валера рассказывал как-то, когда мы медленно брели в сторону моего дома (решил проводить, так как было уже поздно) о том, что с ним произошло. Не стал скрывать правду. Ему было три месяца, когда в их загородном доме произошел пожар. Это случилось в Новый год. Родители с друзьями отмечали праздник, а их сын спал в комнате. Короткое замыкание. Пламя вспыхнуло быстро… А дальше были реанимация и месяцы, проведенные в больнице. Кожу до конца восстановить не удалось. Каким-то чудом глаза не пострадали, и одна часть лица оказалась абсолютно здоровой. Так же друг поведал, что ожог спускается ниже, но за одеждой этого не видно. А рассказывает он мне об этом потому, что я точно не буду над ним смеяться или воротить нос. Да и как я могла поступить с ним так жестоко?
