Мысленно выругавшись, я развернулась на месте и покинула кабинет, не забыв от души хлопнуть дверью. Терять работу было обидно, до слёз, но я прекрасно понимала, что виновата сама. Пять опозданий за две недели – кому нужен такой работник? И это на испытательном сроке! Но поделать с собой ничего не могу – проснуться утром, чтобы собраться и приехать на работу вовремя стало для меня непосильной задачей. Как только наступает ночь – сон не идёт. Вот совсем! И к врачу обращалась, и снотворного не один вид перепробовала – ничего не помогает. Ночную работу, что ли начать искать? Грузчиком? Бред! Мне и дневную подработку найти не очень легко, что уж говорить о ночных сменах. Кому нужна девятнадцатилетняя пигалица без образования с извечными проблемами со сном и отсутствием хоть каких-то маломальских связей? Вспомнить бы хоть кого-нибудь из моей жизни, может и по-другому бы всё складывалась, а так…
- Не вышло отговорить грымзу? – за мысленными рассуждениями я сама не заметила, как зашла в кабинет к Оксане, временно исполняющей обязанности кадровика. – Уволила?
- Угу, - кивнула я девушке, протягивая руку за трудовой книжкой.
Говорить не хотелось совершенно, а с Оксаной можно говоря ни о чём зависнуть часа на два.
- Ой, как жалко, - начала причитать она, не замечая моего немногословного настроя, - а я так надеялась, что тебе удастся её уговорить! Знаешь, мы даже с Мишкой, водителем, на шоколадку поспорили, что ты останешься! Блин, теперь плитку ему покупать придётся! Маша, ну как же так?
- Тебе меня жалко, или проспоренную шоколадку? – безразлично уточнила я у девушки, принимая из её рук заранее подготовленные документы, и ставя свою подпись в приказе на увольнение.
- Тебя конечно! – тут же поспешила заверить меня Оксана, вздрогнув от неожиданно зазвонившего мобильного телефона. – Алло! Привет, привет! Да ладно?!
Устало махнув девушке рукой, я поспешила выйти из кабинета. Зная о её тяге к разговорам, ждать пока она закончит просто глупо. Только время зря потеряю.
При этой мысли я остановилась посреди коридора как вкопанная, образовав тем самым препятствие для других идущих работников бизнес центра. Пробормотав извинения ругающимся на меня людям, я всё-таки вышла из здания, и устало опустилась на скамейку недалеко от входа.
Некуда мне девать это самое время. Поэтому и терять мне, собственно, и нечего. Тяжело вздохнув, я медленно встала и поплелась на автобусную остановку. Делать мне здесь тоже больше нечего, нужно ехать домой. А там можно и в интернете поискать какую-нибудь новую работу. Десятую за этот год, можно сказать, что юбилейную!
Шальную мысль заехать сначала на кладбище и проведать могилы родителей, я отбросила в сторону. Что я нового смогу сказать надгробьям? «Мама, папа, привет! Это снова я – не помнящая вас дочь! Я так ничего и не вспомнила с момента аварии, но есть и кое-что новенькое – меня, в который раз, уволили!»?
Дело в том, что чуть больше года назад я попала с родителями в автокатастрофу, в результате которой они погибли, а я пришла в себя в реанимации с полной потерей памяти. Реабилитация, нахождение в нескольких санаториях и хождение по всевозможным докторам и специалистам результата никакого не дали. Поиски каких-либо родственников тоже не увенчались успехом – оказалось, что мы с родителями недавно переехали в этот город непонятно откуда, и здесь же восстанавливали документы, вместо ранее утерянных, непонятно где. Так и стёрлась из памяти вся моя прежняя жизнь, оставив мне лишь дату рождения и имя – Ерохина Мария Викторовна. Ну и шрамы на руках. В аварии я пострадала не сильно, если не считать полную амнезию. Отделалась ударом головы, с сотрясением, и сильно порезала оба запястья. Лично мне шрамы напоминали следы от собачьих укусов, но раз врачи и полиция сказали, что увечья были мной получены в автомобильной аварии – причин им не верить у меня не было.
На улице стояла непривычно жаркая погода для начала июня, и, зайдя в прохладу своей трёхкомнатной квартиры, я не сдержала вздоха облегчения. Вспомнив про увольнение, и про необходимость искать новую подработку – следующий вздох вышел немного обречённым.
По сути, работа мне была не так уж и необходима. В наследство от родителей мне в собственность досталась квартира. Да и с деньгами проблем особых не возникало. Как объяснили мне юристы и нотариус – мой отец успешно вкладывал деньги под проценты в разные банки и финансовые организации, периодически играя на бирже, и как итог, после его смерти, мне на карточку ежемесячно приходила сумма, которой вполне хватало на оплату счетов и на жизнь. Но поиски постоянного места работы я искала не по этой причине. Мне было одиноко. По-настоящему очень одиноко. Только устраиваясь на очередную работу, я находила знакомых, с которыми пыталась наладить общение, и которые тут же пропадали из моей жизни, стоило мне уволиться. А если точнее – когда меня увольняли.
Устало подойдя к большому настенному зеркалу в прихожей, встала напротив него, прислонившись спиной к противоположной стене. Из отражения на меня смотрела худая и измотанная зеленоглазая девушка, с длинными светлыми русыми волосами, доходящими почти до талии, и с невыносимой тоской во взгляде.
Как же трудно ничего не помнить! Кто я?! Этот вопрос задаю себе каждый раз, просыпаясь, с ним же и засыпаю. Что я люблю? Какая я? Какой я была? А друзья? У меня же они были. Должны были быть! Может быть, был и какой-нибудь молодой человек. Хотя последний точно был, ведь как мне сказали в больнице – я не девственница. Жаль, что я совсем ничего не помню!
Одна девушка с амнезией, с которой я лежала на реабилитации, рассказывала мне, что начала вспоминать забытое во снах. Я тогда ей жутко завидовала, ведь мне ничего не снится! Ну, не совсем так, конечно, кое-какие сны всё же меня посещают, но я очень сильно сомневаюсь, что это моё прошлое. Там мелькают деревенские добротные дома, большие серые псы и…
Память услужливо выдала в подсознании взгляд пронзительных синих глаз. Лицо никак не могу вспомнить, да и во снах оно не фигурирует, но точно знаю, что этот человек очень важен для меня. А существовал ли он на самом деле, или это просто обычный сон и игры подсознания – не знаю. Но этот взгляд преследует меня с тех самых пор, как я пришла в себя в больнице. Мне очень хотелось бы верить, что это не просто ничего не значащее сновидение, а настоящее воспоминание из моего прошлого, но это глупости. Если бы этот мужчина существовал, то нашёл бы меня. А раз его до сих пор нет в моей жизни, значит - либо его вообще не существует, либо где-то всё же живёт мой синеглазый, но плевать хотел на меня. А если верно второе, то почему мне при этой мысли так больно? Ведь ничего не помню всё равно! Зачем себя извожу?!
