Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 88
И эта змея стояла в десяти метрах от нас, скалясь на мелкого пацана со скейтом, который, стараясь не зареветь, держался за быстро распухающую челюсть.
Когда же он не повторил того, что скинхед хотел от него услышать, тот просто утопил свой кулак в животе пацана со скейтом, отчего пацан согнулся и издал такой страшный звук, что я решила, что в нем лопнуло что-то жизненно важное. Левой рукой скинхед ухватил пацана за волосы, свисающие до подбородка, откинул его голову назад и проорал прямо в испуганное лицо:
– А ну, повтори свое дерьмо!
Мне показалось, что меня сейчас вырвет. У меня стучало сердце и пульсировало в висках от того, что я висела вниз головой, но я ощущала только тошнотное чувство беспомощности и унижения за этого беднягу. Мои родители были пацифисты, и у меня не было братьев и сестер. Я никогда раньше не видела, чтобы кого-то били, по крайней мере в реальной жизни, и я ощущала этот удар, как будто он был нанесен непосредственно по мне.
Некоторым образом так оно и было. Этот удар потряс меня до основания. Он показал мне, что бессмысленное зло и жестокость на самом деле существуют и даже носят ботинки и подтяжки.
Мальчик продолжал молчать, и скинхед оттолкнул его голову с такой силой, что тот отлетел в сторону и упал лицом и руками на землю. Он пролетел несколько метров, прежде чем остановился. Сжавшись в комок, бедняга замер и только издавал тихие, скрипящие звуки, как будто старался подавить крик.
Вместо новой атаки его мучитель начал медленно кружить над ним, как ястреб. Затаив дыхание и крепко вцепившись в Ланса, я, невзирая на боль в глазах, смотрела снизу вверх, как скинхед приближался к своей жертве. Его спокойствие приводило меня в ужас. Он не был злым, не был взбешенным, он просто… рассчитывал. Спокойно рассчитывал.
Подойдя к парню, который мелко трясся и всхлипывал, скинхед медленно перевернул его на бок своим тяжелым бойцовским ботинком. Не разжимаясь, несчастный выдавил что-то, напоминающее сдавленные извинения. Явно не впечатлившись, агрессор нагнулся к его лицу и прижал мощную руку к его голове. Сперва я не поняла, что он делает, но, когда парень начал визжать от боли, я осознала, что скинхед просто вжимал его лицо в гравий парковки.
– Что ты сказал? – тихо спросил скинхед, наклонив голову набок, словно ему на самом деле было интересно. Он усилил давление, и на его мускулистой руке начали вздуваться вены.
– Прости! Прости! Я не хотел! Пожалуйста, не надо! Прошу! – К концу извинений крик несчастного становился все громче, потому что этот бессердечный, безволосый демон продолжал вдавливать его лицо в каменную крошку.
Скинхед отпустил пацана и распрямился. Выдохнув, я обмякла на плече у Ланса, но тут же, не веря своим глазам, увидела, как скинхед пнул лежащего мальчика ногой пониже спины, второй раз, третий. К тому моменту, как мои глаза зафиксировали удары, а уши – крики, все уже закончилось, но что-то в моей душе навсегда изменилось.
Она как будто сказала: «Эти люди дерутся, и это гадко, но тебе, детка, лучше к этому привыкнуть».
Ланс медленно опустил меня, и я повисла на нем, как на дереве. Спрятавшись за крепкой фигурой Ланса, я смотрела, как скинхед лениво сплюнул на землю возле своей жертвы, закурил и уверенной походкой пошел… прямо ко мне. Гравий хрустел под стальными носками его ботинок, которые высовывались из-под туго закатанных голубых джинсов. В ботинках были красные шнурки, грудь перетягивали красные подтяжки – грудь, обтянутую черной футболкой с надписью Lonsdale.
Укрывшись за надежным Лансом, я набралась храбрости взглянуть на лицо скинхеда. Это как взглянуть на призрак. Он был похож на человека, но в нем совсем не было никакого цвета. Его кожа была белой. Волосы и ресницы были практически прозрачными, а его глаза… Эти глаза были призрачного, ледяного, серо-голубого цвета. Как у зомби. Когда они встретились с моими, у меня волосы встали дыбом, как будто в меня одновременно вонзилась тысяча крошечных иголочек.
По мере приближения этот зомбовзгляд перебегал с меня на Ланса. Казалось, скинхед чем-то недоволен. Я почувствовала исходящее от него звенящее электрическое напряжение злости еще до того, как он подошел к нам, и зажмурилась, словно готовясь к худшему. Когда ничего не случилось, я осторожно приоткрыла глаза и выдохнула. Атмосфера заметно переменилась. Статическое напряжение исчезло. Он ушел. Позади него остались избитый мальчик, все еще тлеющий окурок «Мальборо» и мои мозги, разметанные по округе.
Каким бы травмирующим ни выдался мой первый перекур, я не могла сосредоточиться на уроке экономики вовсе не из-за этого. А из-за того, что, как только прозвенит звонок, я пойду обедать вместе с чертовым Лансом Хайтауэром – ну, и со своими друзьями, конечно, Джульет и Августом, но главное – с чертовым Лансом Хайтауэром.
Я смотрела, как шевелятся губы учителя, но слышала при этом только лихорадочный бег своих мыслей. Я хочу обязательно сесть рядом с ним. А что, если я приду туда первой? Сядет ли он со мной? Может, лучше спрятаться и подождать, чтобы Ланс пришел и сел, и тогда прибежать и сесть рядом с ним, пока кто-то другой не займет место. Да. Точно. И тогда у меня будет повод до него дотронуться. И я буду смеяться над его шутками. Это и не сложно. Он такой веселый. И прекрасный. И высокий. И крутой. И вообще офигенный.
Звонок наконец прозвенел, я подскочила, как будто подо мной горело, и понеслась в туалет поправлять косметику. Потом я потрусила в кафетерий, приглядываясь, за каким столом сидят все крутые. Каждый панк, гот, нарк, веган, хиппи, скейтер и металлист в нашей школе хотел сидеть за этим столом, а Ланс, хотя он учился только в десятом классе, был его признанным королем. Получить место рядом с ним было не так-то просто.
Вбежав, я поняла, что Ланс не только уже занял свое место – ровно посередине пятиметрового стола, – но что прямо рядом с ним уже сидит не кто иной, как проклятый Колтон Харт.
Черт.
Вот же черт побери.
Какого черта он вернулся?
Колтон был крупной засадой на моем пути к тому, чтобы стать миссис Хайтауэр. Он вечно был в каждой бочке затычка – собственно, так я и стала его подружкой, потому что он вечно влезал между мной и Лансом, пока я не сдалась и не разрешила Харту меня поцеловать. Что он и сделал. И не раз. Не поймите меня неверно, тусоваться с Колтоном Хартом значило отличным способом провести время. Он был ужасно милым. И забавным. И ехидным. И плохим. Он просто не был Лансом.
Но формально Колтон все еще считался моим парнем.
Боже, боже, а что, если он думает, что мы с ним еще вместе? Нет. Не может быть. Он даже не позвонил мне ни разу, как уехал. Он, может, перетрахал там всех стриптизерш, в этом своем Лас-Вегасе, и я для него никто. Просто девчонка, которая осталась в Джорджии, которая даже лапать себя не давала. Вот и отлично. Ничего. Такого.
Подойдя поближе, я не могла не признать, что он чертовски хорошо выглядел. Лучше, чем раньше. Он был похож на злобного Питера Пэна. Торчащие русые волосы с золотистыми кончиками, острые уши, улыбка, как у модели. Когда он уезжал, он тоже был панк-рок, как мини-Ланс, но, наверное, его старший брат-скейтер наложил на него в Вегасе свой отпечаток. Колтон сменил свои ботинки на пару кроссовок «Адидас», бандажные штаны – на черные карго-шорты, а кованый ремень – на цепочку.
Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 88
