Вздрогнув, Первый принялся судорожно осматриваться, его товарищи синхронно подскочили, сонно прижимая к груди ружья, а я уже стреляла в нападающих нохтазавров — аналогов аллозавров, волей генетиков получивших возможность вести ночной образ жизни. Вскоре ко мне присоединился Итиш, а наша команда по-прежнему никак не могла прийти в себя.
Что удивительно, раньше всех очухалась Третья, на лету отрезав одному их падальщиков половину задней лапы. И я в который раз пожалела, что раньше у неё не было никакого опыта обращения с лазером.
— Не спим! — добив раненого, прикрикнула на мужчин. — Дружно целимся и стреляем! Одни мы не справимся, здесь требуется командная работа!
Жить хотелось всем, потому через несколько секунд мы уже палили во все стороны из шести стволов, интуитивно разделив территорию на сектора.
Разумеется, нам с Итишем приходилось труднее всех — стрелять, контролировать, добивать, защищать… Но мы были к этому готовы и знали свои обязанности.
На корабль должны вернуться все. Или не вернётся никто.
Охота за славой. 3. ПаразитПонятное дело, ложиться досыпать в ту ночь больше никто не захотел. Все в один голос заявили, что совершенно не устали и готовы продолжить путь. Возражать мы с Итишем не стали — мигом собрались, дождались, пока остальные приведут себя в порядок, и пошли. Благо, небо на востоке как раз начало светлеть и сидеть на месте было уже совсем необязательно.
Всегда приятно поскорее уйти с работы, не так ли? Будь она хоть трижды самая любимая, даже один лишний час ответственности может привести к полному краху всей экспедиции. А мне это было ни к чему.
— Ой, какой красивый цветок! — не успели мы преодолеть и двух километров, неожиданно воскликнула Третья, указывая куда-то вбок.
Я посмотрела в ту же сторону, но ничего не увидела.
— Где? — спросил Итиш, по всей видимости, тоже не углядев ничего интересного.
— Вон там! Прямо перед синим кустом!
Теперь уже встала вся группа, горя желанием лицезреть эти уникальные растения.
— Я ничего не вижу, — угрюмо сообщил Первый, по-прежнему недовольный результатами своей охоты.
— Я тоже, — подтвердил кто-то из оставшихся мужчин.
Кажется, Четвёртый.
— Ну вот же! К нему ещё такая дорожка розовая ведёт…
Тут я не выдержала и вопросительно покосилась на друга. Капитан молча кивнул.
— Идём, — положив руку на плечо женщине, сказала я.
— Куда?
— К вашему цветку, куда же ещё… — откликнулась со вздохом.
И Третья радостно устремилась в лес. Я едва успела ухватить её за рюкзак.
— Спокойнее, не торопимся. Цветок никуда не убежит.
Паразиты, правда, тоже… Но моей подопечной знать об этом было ещё рано.
Наконец, мы зашли за ближайшее дерево, надёжно скрывшись от посторонних глаз, и остановились.
— А где цветок?.. — обернувшись, удивлённо протянула женщина.
— Не знаю, вам виднее. Лично я за всё время своей работы ни разу не видела на Мезосе ни одного цветка. Считается, что во времена динозавров на Земле ещё не было подобных растений. Только споровые и голосеменные всех типов.
— Значит, завезли, — пожав плечами, решила моя собеседница.
— Возможно. Но я предполагаю несколько другой вариант. Раздевайтесь.
И на меня уставились два лихорадочно блестящих глаза с аномально расширенными зрачками:
— Раздеваться? Зачем?!
— Надо кое-что проверить, — терпеливо пояснила я, и без того уже получив достаточно подтверждений своей теории.
— Не буду, пока вы мне всё не объясните!
Резонное условие. Я бы тоже сначала потребовала конкретики.
— У вас галлюцинации. Причин может быть несколько, однако чаще всего они символизируют о начале мезозойской лихорадки. И я хочу посмотреть наличие на вашем теле соответствующих укусов.
— А не проще ли просто спросить? Я не помню, чтобы меня кусали. Да и не чешется нигде.
— Вместе с яйцами тахорины вводят убойную дозу яда, который сначала обезболивает, потом вызывает видения, а затем — резкое повышение температуры, чтобы оптимально подготовить ваше тело для развития их личинок.
— Личинок… — ошарашенно повторила несчастная женщина. — Я что… умру?
— Нет, если мы вовремя начнём лечение. А для этого нужно выяснить, верны ли мои предположения.
И Третья замерла, судорожно прислушиваясь к своим ощущениям… Но у меня не было времени ждать.
— Раздевайтесь! — строго приказала я. — Быстро!
Вздрогнув, женщина вынырнула из задумчивости и споро скинула куртку, а следом избавилась от кофты и футболки, оставшись в одном белье.
— Так достаточно?.. — осторожно поинтересовалась она, ёжась на холодном ветру.
Или дрожа от начинающейся лихорадки…
Я обошла её вокруг и покачала головой:
— Здесь ничего нет. Давайте дальше.
Вздохнув, Третья покорно разулась и стянула с себя штаны, аккуратно сложив всю одежду рядом.
Я снова зашла ей за спину и застыла. На левой икре красовалось огромное вздутое сиреневое пятно… Ровно такое, как я искала.
— Сейчас будет немного неприятно, — предупредила, доставая из-за голенища длинный обоюдоострый нож с тонким лезвием. — Не шевелитесь.
И, не дав женщине опомниться, одним коротким движением вспорола кладку и принялась старательно выдавливать из раны отвратительно пахнущую, склизкую серую массу…
Напрягшись, Третья изогнулась и попыталась рассмотреть, что же там происходит…
— Не шевелиться! — напомнила я.
— Простите… — невнятно пробормотала моя вынужденная пациентка, вернувшись в первоначальное положение.
Кое-как вычистив место укуса, я открыла свою походную аптечку, извлекла на свет небольшую коробочку и высыпала на ладонь три красных шарика, которые ловко затолкала прямо в щель, стремясь разнести их по самым дальним уголкам…
— Щекотно! — дёрнувшись, рассмеялась женщина.
В ответ я скупо улыбнулась и густо намазала собственноручно нанесённую рану спаивающим кремом.
— Всё, — поднявшись, объявила с облегчением. — Выпейте вот эту капсулу и можете одеваться.
Недоверчиво оглядев протянутое, Третья решительно схватила лекарство и проглотила его, гордо отвергнув предложенную мной воду.
— Теперь я буду в порядке? — застегнув куртку, всё-таки уточнила женщина.
— Да. Сегодня у вас ненадолго поднимется температура, но завтра вы уже будете абсолютно здоровы.
