— На какой час назначено завтрашнеебракосочетание? — спросил он наконец.
— На пять, — ответила Глэдис.
— А что ты собираешься делать до этого времени?
— Спать. — Глэдис усмехнулась. — Вообще-то яеще планировала зайти в полицию — уточнить насчет той, второй работы…
Пол знал и об этом задании Глэдис.
— Похоже, ты зря времени не теряешь, — заметилПол. «Как и Седина», — подумал он про себя, но вслух ничего несказал. — Позвони мне завтра, расскажешь, как прошла свадьба и кто изнаследных принцев напился и уснул лицом в салате, — попросил он, и Глэдисрассмеялась.
— Конечно. Ведь все они — твои близкие знакомые!
— Звони в любое время: даже если я буду не на вахте,спать я все равно не буду, — добавил Пол, и Глэдис улыбнулась. К этомувремени она уже поняла, что Пол ведет сейчас преимущественно ночной образжизни. Главной причиной этого была боязнь вернуться в привычный мир иобнаружить, что там нет Седины. Лишь наедине с ночным мраком и пустыннымокеаном он забывался. Тогда терзавшие его боль и тоска немного отступали.
Глэдис прекрасно это понимала, поэтому она сказала тихо:
— Ничего, Пол, ничего… Когда-нибудь ты вернешься.
— Наверное, — грустно согласился он. — Нопока мне очень трудно себе представить, как я буду жить без нее. Проще всегобыло бы начать жить заново, но для этого я, наверное, слишком стар.
Ему было не так уж много лет, но Глэдис понимала, что, разон так говорит, значит, так он и чувствует. По крайней мере — пока… И, как нипарадоксально это звучало, помочь избавиться от этой слабости ему могло тольковремя.
— Похоже, мы с тобой поменялись ролями, — сказалаона со смехом. — Сначала ты уговаривал меня, что вернуться вфотожурналистику мне нисколько не поздно, теперь то же самое делаю я. Начатьжизнь заново можно всегда.
Пол был на четырнадцать лет старше Глэдис, однако ни он, ниона не замечали этой разницы. Они чувствовали себя братом и сестрой, но иногдаГлэдис ощущала, как ее словно пронзает слабый электрический разряд. Онаиспытала это еще при первой встрече с Полом. Как ей казалось, он тожепочувствовал нечто подобное. Но это ничего не значило. Пол продолжал хранитьверность Седине, к тому же Глэдис знала: он все еще чувствует себя виноватым зато, что не погиб вместе с ней. Во всяком случае, никакого разумного,рационального объяснения тому, почему ему суждено было пережить Седину, Полнайти не мог, как ни старался. Общих детей у них не было, его собственный сындавно вырос, да и внукам тоже жилось неплохо. Иными словами, он не чувствовалсебя нужным кому-то. Об этом он без обиняков заявил Глэдис.
— Ты нужен мне, Пол, — негромко ответила она.
— Да нет, это тебе кажется! — Пол разразилсякаким-то неестественным смехом. — Ты отыскала свой путь и теперь пойдешьпо нему все вперед и вперед. Ни помощники, ни проводники больше тебе не нужны.
— Хотела бы я быть так же уверена в этом, какты, — сказала Глэдис. — Когда я уезжала, Дуг не хотел со мной дажеразговаривать. Честно говоря, не знаю, что будет, когда я вернусь в Уэстпорт.Боюсь, что за эти несколько дней мне придется долго-долго расплачиваться.
— Возможно, ты права, но стоит ли сейчас думать обэтом. Насколько я понимаю, у тебя еще много дел в Лондоне. Перестань изводитьсебя домыслами.
— Ну ладно. Пол, поговорим завтра, — попрощаласьГлэдис и положила трубку. Сидя в темной спальне, она думала о том, как легко ейобщаться с Полом. Право же, можно было подумать, что они знают друг друга всюжизнь, а не какие-то жалкие пять месяцев. Впрочем, удивляться особенно неприходилось. За это время каждый из них прошел долгий, нелегкий путь, и онинемало пережили вместе.
Глэдис уже лежала в постели, когда телефон зазвонил вновь.
— Ты не спала? — спросил Пол осторожно.
— Нет, — ответила Глэдис. — Я просто лежала втемноте и думала о… о тебе.
— Я тоже думал о тебе, Глэдис, и мне захотелось, чтобыты знала, как я восхищаюсь тобой… тем, что ты сделала. — Он действительно позвонилтолько затем, чтобы сказать ей это, и Глэдис просияла. Как она нуждалась именнов таком отношении к себе.
— Спасибо, — сказала она. — Твое мнение многодля меня значит.
«И ты — тоже», — хотелось ей добавить, но онапромолчала.
— Ты — удивительная женщина, — голос Поланеожиданно дрогнул. — Удивительная… Без тебя я бы, наверное, не смогпережить все это.
— Я тоже… — шепотом сказала Глэдис.
— Когда-нибудь, где-нибудь, как-нибудь мы непременновстретимся, Глэдис… Я обязательно вернусь, просто я пока не знаю — когда…
— Пусть тебя это не беспокоит, Пол. Делай что должен.Все образуется само собой.
— Спокойной ночи, Глэдис, — негромко сказал он идал отбой. Глэдис тоже положила трубку и закрыла глаза. Она уснула почтимгновенно, но губы ее еще долго продолжали улыбаться.
Глава 2
Свадьба членов королевской семьи была событием по-настоящемуграндиозным. Большей торжественности трудно было себе представить. Глэдисснимала столько, что в конце концов у нее с непривычки заболели руки, однако,даже не проявляя пленок, она могла сказать — снимки вышли превосходные.
Особенно много она фотографировала невесту, которая былапросто обворожительна в сказочном белом платье от Диора с длиннейшим шлейфом.Интерьер собора Святого Павла, где совершалась вся церемония, как нельзя болеесоответствовал происходящему, и Глэдис несколько раз подумала о том, что детям— особенно девочкам — тоже будет интересно взглянуть на снимки. Быть может,рассуждала она, так они скорее поймут, что их матери есть чем гордиться.
После венчания состоялся прием в Букингемском дворце, однакоон продолжался совсем недолго, и впервые за последние три дня Глэдисотносительно рано вернулась в отель. Вечером она позвонила домой, но сноваразговаривала только с детьми. Когда же она попросила позвать Дуга, Джессикаответила, что он куда-то вышел. Глэдис не очень-то в это верилось.
Повесив трубку, она сразу позвонила Полу.
— Ну, как тебе понравилось на королевскойсвадьбе? — сразу спросил он.
— Невероятно! Не правдоподобно! Сказочно! — воскликнулаГлэдис, не в силах скрыть свой восторг. — Ничего подобного я еще никогдане видела. Мне очень повезло, Пол. О такой возможности каждый фотограф можеттолько мечтать. Интересно, во сколько обошлась эта свадьба британской казне?
— Наверное, в несколько миллионов, — небрежносказал он и неожиданно рассмеялся:
— Знаешь, мы с Сединой зарегистрировали наш брак внью-йоркской мэрии, потом купили на улице по пирожку с сосисками, а ночьпровели в «Плазе». Конечно, это несколько странно, но мы были довольны.Особенно я, ведь Седина так долго не хотела выходить за меня замуж, что я почтиотчаялся. И когда она вдруг сказала: «Ладно, давай попробуем», я не стал терятьвремени, пока она не передумала. Всю нашу первую брачную ночь Сединаперечисляла мне, что она не будет для меня делать. Смешно, право, нобольшинство своих обещаний она сдержала…
