Когда-то для Глэдис главным в жизни была фотография. Ее увлечение было сродни привычке наркомана к сильнодействующему наркотику. Такоепристрастие она унаследовала от отца, который погиб в Дангане, когда ей былопятнадцать, — через год после того, как он получил Пулитцеровскую премиюза серию вьетнамских репортажей.
И все же после замужества ей пришлось расстаться с любимымделом. Однако у Глэдис не было ни малейшего сомнения, что ее жизнь с Дугом иесть то самое, о чем может мечтать любая женщина. Она не предавала и не бросаласвое дело, просто променяла на нечто совершенно другое, не менее ценное. Любовьмужа — разве этого не достаточно ?
Так было до недавнего времени, пока не подросли дети и еевновь не потянуло к любимому делу. Однако муж категорически не желал слышать оее возвращении в профессиональную журналистика. Ее жизнь стала разваливатьсябуквально на глазах.
Встреча с удивительным человеком, миллионером Полом Уордом,хорошо знавшим на личном опыте, как опасно подрезать крылья женщине, помоглаГлэдис иначе взглянуть на свои проблемы. Этому человеку она могла доверять —Глэдис чувствовала это всем сердцем и всей душой. Один день, проведенный вместес сыном у него на яхте, сумел изменить всю ее жизнь. Пол вернул ей решимостьдобиваться своего, а для Глэдис это означало свободу. Она принимает предложениесвоего агента и едет по заданию в Лондон.
Глава 1
В лондонском аэропорту Хитроу Глэдис встречал роскошныйлимузин, который должен был доставить ее прямо в Королевскую морскую академию.Кофр с аппаратурой и небольшой чемодан с одеждой были у Глэдис с собой. Чтобыне терять времени, она переоделась прямо в машине, благо заднее сиденьеотделялось от водительского места непрозрачной перегородкой. Приведя в порядокприческу, Глэдис посмотрела на себя в зеркало и осталась весьма довольна.Конечно, она здесь не для того, чтобы блистать красотой, а для того, чтобыработать, но все же, все же! Она собиралась приложить максимум усилий, чтобыблестяще справиться с обоими заданиями — слишком многое поставлено на карту.
У ворот Королевской морской академии в Гринвиче стояли напосту курсанты в парадной форме, со старинными мушкетами в руках. Вид у них былочень живописный — впрочем, как и у самого здания, построенного в 1779 году иокруженного безупречными газонами.
Сделав несколько общих планов, Глэдис поспешила внутрь.Около четырехсот человек танцевали, смеялись или переговаривались. Глэдисзащелкала затвором. Вот в объективе принц Чарльз, вот королева Норвегии,президент Франции. Теперь несколько кронпринцев из европейских домов и,наконец, сама королева Елизавета, беседовавшая с президентом США и его женой —первой леди.
У Глэдис с непривычки захватило дух. Однако вскоре онаосвоилась и стала незаметно переходить от одной группы гостей к другой,непрерывно снимая. Когда в два часа ночи прием завершился, Глэдис уже знала,что справилась. Правда, несколько дюжин отснятых кассет, которые лежали в еекофре, предстояло еще проявить и отсмотреть, но шестое чувство подсказывалоГлэдис, что репортаж о первом дне королевской свадьбы удался.
Тот же лимузин доставил ее в отель «Клэридж», где Раульзабронировал для нее номер. Едва только она переступила порог комнаты, ноги унее едва не подкосились, и она вынуждена была опуститься на краешек дивана. Понью-йоркскому времени было только половина девятого вечера, однако перелетчерез Атлантику и несколько часов работы (а пока шел прием, она ни разу неприсела) сделали свое дело: Глэдис чувствовала себя выжатой как лимон.
Впрочем, это ощущение было ей очень хорошо знакомо. Когда-тодавно, когда Глэдис работала в «горячих точках» и носила не бархатные юбки иблузки, а грубый камуфляж и солдатские ботинки, к вечеру она обычно так жевалилась с ног, и справляться с усталостью ей помогало ощущение, что деньпрошел не зря. Вот и сегодня: Глэдис чувствовала, что фотографии удались. Ноглавное — она снова работала, снова занималась любимым делом!
С этими мыслями Глэдис наконец уснула. Разбудил еепронзительный телефонный звонок.
«Кто бы это мог быть? — сонно подумала она, пытаясь наощупь найти телефон. — И в такую рань?..»
Впрочем, как выяснилось, по местному времени было уже почтидесять утра. Будильника, заведенного на восемь, Глэдис не услышала. Вот это да!Ведь в двенадцать ей снова надо быть в Морской академии.
— Алло? — сказала она в трубку, подавляя зевок ипотягиваясь. — Кто это?
— Мне казалось, ты приехала в Лондон работать, а неспать, — услышала она в трубке мужской голос.
— Я и работаю. Кто это?! — Глэдис не сразу узналаголос. На мгновение ей показалось, что это Рауль, но уже в следующую секундуона поняла, кто звонит, и удивилась еще больше.
— Пол, это ты? Спасибо, что разбудил, — я едва непроспала. А как ты узнал, где я остановилась? — машинально спросила она,но тут же вспомнила, что сама рассказывала Полу о предстоящей поездке и о том,что Рауль снял для нее номер в «Клэридже».
— Ну, склерозом я пока не страдаю, — рассмеялсяПол. — Как у тебя дела?
— Отлично, Пол, просто отлично! Я действительно виделавсех этих королев, принцев крови, наследников, президентов и прочих и сделалауйму отличных фотографий. Да еще пленок пять потратила на сам зал. Он простовеликолепен — ничего красивее я в жизни не видела!
— Это в Королевской академии? — уточнилПол. — Действительно, там очень красиво. Цветной зал, так, кажется, егоназывают. Мы с Сединой один раз там были — нас приглашал на собственную свадьбуанглийский писатель Патрик О'Брайен. Кстати, я очень люблю его книги…
— А как твои дела, Пол? — поспешно спросилаГлэдис, стараясь отвлечь его от мыслей о Седине. — Ты все еще в Турции?
— Пока да. Но, наверное, уже завтра мы пойдем в Италию.
— А в Лондон ты случайно не собираешься? Это был ненамек и не просьба. Задавая этот вопрос, Глэдис была уверена, что Пол поймет ееправильно, как понимал всегда. Он не станет ловить ее на слове или искатьскрытый смысл там, где его не было. И Пол ее не разочаровал. Или почти неразочаровал.
— Нет, — сказал он честно. — Мне хотелось быувидеть тебя, но… Мы с Сединой слишком часто бывали в Лондоне. Кроме того, утебя, наверное, не так уж много свободного времени. Даже для старых друзей…
Глэдис вздохнула. Пол был прав — ее расписание было слишкомнапряженным, чтобы она могла выкроить хотя бы час.
— Если серьезно, — продолжал тем временемПол, — то я просто боюсь возвращаться в цивилизованный мир. На яхте мнегораздо спокойнее и… легче.
— Я понимаю, — негромко сказала Глэдис. — Неспеши, дай себе еще немного времени. В конце концов «Морская звезда» вылечиттебя.
