Родители всячески пытались умаслить Лариску, заглаживая свою вину за то, что стали уделять ей чуть-чуть меньше ласки и любви, а та бессовестно этим пользовалась… и продолжала пользоваться по сию пору, хотя ей уже исполнился двадцать один год.
2
Натянув тёплое шерстяное платье и колготки, Лиза поплелась в ванную. Там почистила зубы и хорошенько ополоснула лицо холодной водой, чтобы поскорее проснуться, а затем замешкалась перед зеркалом. Времени начёсывать чёлку по последней моде и заливать её лаком уже не оставалось, и она в который раз подумала, что надо бы обрезать к чертям собачьим свои длинные волосы — сколько с ними хлопот! Вот пострижётся, как Кати в сериале “Элен и ребята”*… А что, она тоже чернявенькая, ей наверняка пойдёт. Может быть, хоть тогда Олег обратит на неё внимание! Тяжело вздохнув, Лиза стянула волосы в хвост на затылке — а, плевать, не перед Тимкой же выделываться, тот видел её любой.
На кухне уже возилась проснувшаяся мама — уютная и заспанная, со смешным помятым лицом, в любимом байковом халате с маками. Она наполнила чайник водой из-под крана и поставила его на плиту, чиркнула спичкой о коробок, а затем, открыв холодильник, деятельно зашуршала какими-то пакетами и зазвенела склянками.
— Доброе утро, мам, — поздоровалась Лиза, на ходу отщипывая кусок от батона и засовывая его в рот. — На меня не готовь, я не буду завтракать, Берендеев внизу ждёт…
— Как это — не будешь завтракать?! — вскинулась мама, огорчённо всплеснув руками. — И вот так, на голодный желудок, собираешься куда-то по своим делам?
— Мы с ним в парк идём, — пояснила Лиза, — нужно собрать и притащить в школу мешок листьев для осеннего бала.
— Заработаешь язву, чего доброго… — заворчала родительница.
— Ничего, куплю себе чебурек по дороге, — отмахнулась Лиза. На вещевом рынке, мимо которого пролегал путь в её школу, располагался ларёк, торгующий ужасно вредными, но невыносимо вкусными беляшами, чебуреками, пирожками с печёнкой и сосисками в тесте, которые всегда так восхитительно пахли, что пройти мимо было решительно невозможно.
Мама поморщилась.
— Чебурек из собачьего мяса, который хватают немытыми руками и жарят на прогорклом машинном масле? — скептически поинтересовалась она.
— М-м-м… аж слюнки потекли, — засмеялась Лиза. Ей нравилось вот так невинно поддразнивать маму. — Да ты не переживай, к обеду я вернусь, поем нормально.
— Кстати, Лизок, — спохватилась та, — раз уж ты всё равно не сидишь дома, забеги к тёте Алле за платьем! Она звонила вчера, всё готово. Так неохота сегодня выползать на улицу, имею я право на полноценную ленивую субботу?!
У Лизы ёкнуло где-то под ложечкой, а щёки окрасились нежным румянцем.
— Имеешь, мам. Конечно, заскочу, — отворачиваясь и пряча лицо, чтобы не спровоцировать лишние вопросы и подозрения, отозвалась она. — Без проблем.
Тётя Алла была старой маминой подругой и работала портнихой в ателье при ГУМе, однако не брезговала брать заказы и на дом — лишняя копейка никому не помешает. Именно она доводила до ума Лизино платье к осеннему балу, ушивая его по фигуре девушки.
Но разволновалась Лиза вовсе не из-за готовности платья. Нет, причина была куда более деликатной и волнующей: в том же доме, где обитала портниха, жил Олег Тошин — Лизин одноклассник, а также предмет её тайных девичьих грёз и объект безмолвного обожания, чуть ли не поклонения.
Конечно, она каждый день видела Олега в школе. Но их общение было минимальным, чисто формальным — “привет-привет, пока-пока”. Лизе не хватало смелости на большее, поэтому она просто любовалась Олегом издали, а тот, должно быть, и не подозревал, какую бурю эмоций вызывает в душе своей одноклассницы.
В мечтах она рисовала себе их нечаянные встречи — где угодно, кроме школьных стен, без любопытных глаз и ушей вездесущих одноклассников. Вот тогда-то, в своём воображении, Лиза блистала остроумием и сражала Тошина наповал! Но всякий раз, когда эти случайные встречи всё-таки происходили (пусть не так часто, как ей хотелось бы), Лизой снова овладевало дикое смущение, и они с Олегом расходились в разные стороны после дежурных приветственно-прощальных фраз.
Но сама вероятность встречи… шанс увидеть Олега и поболтать с ним… всё это привело Лизу в невероятное волнение и воодушевление.
— Шапку надень! — крикнула мама ей вслед, но Лиза только страдальчески закатила глаза — ну какая шапка?! На улице не так уж и холодно, а выглядеть чучелом перед Тошиным в своей уродливой вязаной шапочке она не собиралась.
___________________________
*“Элен и ребята” — культовый французский молодёжный телесериал, демонстрировавшийся в России в начале девяностых годов. Жанр — ситком (ситуационная комедия, комедия положений с закадровым смехом), однако забавные переделки и весёлые истории, в которые периодически попадали герои, могли сменяться серьёзными молодёжными проблемами — безопасный секс, наркотики, секты, насилие и др.
3
Тимка поджидал её на улице, подпрыгивая от нетерпения, и дул на озябшие пальцы. Шапку он тоже проигнорировал, так что теперь кончики его оттопыренных ушей были совершенно алыми. Впрочем, как все белокожие и рыжеволосые люди, он вообще довольно легко краснел. Это служило дополнительным поводом для насмешек “добреньких” однокашников, которые с первого класса избрали Берендеева объектом травли: идеальный мальчик для битья, который словно создан для того, чтобы на нём упражнялись в остроумии, придумывая всё новые и новые унизительные прозвища.
Высмеивали и пресловутые торчащие уши, и рыжий цвет волос, и буйные натуральные кудряхи, которые вполне могли посоперничать с “химией” Одувана, и веснушки, золотой россыпью разбежавшиеся по его лицу… Правда, классу к пятому всем порядком надоело “травить Ушастого”, да и отдача была слишком мала, никакого интереса. На реплики обидчиков Берендеев незменно тоже отвечал какой-нибудь колкостью, да столь едкой и меткой (язык у него был подвешен как надо), что дураками выглядели уже они сами, а не Тимур. Мало-помалу от него и вовсе отстали, от греха подальше.
Что касается Лизы, то она никогда не принимала участия во всех этих злорадных школьных забавах, и Тимка платил ей в ответ самой искренней и преданной дружбой.
— Блин, Лизюкова, — выговорил он с досадой при виде одноклассницы, — тебя только за смертью посылать… Чуть не задубел тут, ожидаючи.
— А я, между прочим, даже не позавтракала, — отчеканила Лиза. — Так торопилась на свидание к тебе…
Берендеев с готовностью заржал, по достоинству оценив шутку, а затем полез в карман куртки, извлёк оттуда шоколадный батончик “Snickers” и протянул Лизе.
— Вот, держи. “Полон орехов, съел — и порядок!” — процитировал он строчку из знаменитой телерекламы*.
— Ух ты, спасибо! — обрадовалась она. — Я с тобой поделюсь.
