Деньги? Точно! Сон про золотистые колокольчики я вижу всегда перед выплатой жалованья!
— А сколько? — вытерла я кулаком нос и губы, на которые капнуло несколько слезинок.
— Двадцать тысяч монет золотом, — сунул мне белоснежный накрахмаленный платок усатый стражник.
Я испытала радость! У меня получится заработать пропавшие деньги! Я не я буду, если не сделаю всё, чтобы выиграть.
— Так как ты говоришь, парень, тебя зовут? — усатый стражник достал из кошелька небольшой блокнот.
Моё имя «Александра», как у нашей принцессы, очень удачно меняло форму, даже придумывать ничего не пришлось.
— Алекс, — пробормотала я, громко по-мужски высморкавшись в предложенный носовой платок.
— Удачи тебе, тринадцатый, — шепнул мне усатый стражник, подсаживая в карету.
ГЛАВА 1 Нехорошо подглядывать!
Король уткнулся носом в накрахмаленный воротник из растмосского кружева. Корона сидела чуточку набок, примяв светлые кудри. Тёмные брови мрачно сошлись на переносице и закрывали недобро сверкающие чёрные глаза. Он был ещё молод, и от его гневного крика уже несколько раз лопались стёкла в круглом тронном зале, где в этот неприятный для всех момент, шло заседание малого Государственного совета c приглашением некоторых членов парламента.
Министры испытывали крайнюю степень неуверенности. Они вцепились в портфели так, что пальцы побелели, будто кто-то уже пытался вырвать из их рук эти сладостно пахнущие новенькой кожей символы власти. Терять нечего было королевскому шуту — рыжеволосому парню с насмешливыми зелёными глазами, да королевскому магу — согбенному седому старцу с тяжёлым взглядом карих глаз. Шут сидел на ступеньках, ведущих к трону. Маг стоял за правым плечом короля.
— Всем известно, — черноволосый гном с бородой до узорчатого пояса заглянул в свиток, развернувшийся до самого пола, — что вместо седого благообразного старика-творца наше Первое королевство создал рыжеволосый подросток-демиург. Наш мир стоит на трёх крылатых улитках, он накрыт небесной сферой с двумя лунами и множеством созвездий. Белая луна светит до полуночи, а потом восходит красная, которую называют луной разбойников, влюблённых и поэтов, она растворяется лишь утром в первых лучах звезды. Мы можем сейчас лицезреть стержень нашего прекрасного мира — серебряно-золотой ясень.
Все министры, члены парламенты и даже король с шутом посмотрели на дерево, подпирающее купол круглого зала. И только маг откровенно зевнул и поглядел на свои новенькие сапоги из коричневой замши. Про дерево маг знал всё. На плечи мага легла обязанность ухаживать за ясенем вместе с титулом почётного королевского советника по вопросам магии.
И старик помнил каждый листок этого столетия ещё почкой.
Похожие на птичьи пёрышки листья ясеня были наполовину серебряные, наполовину из чеканного золота. И при этом дерево было живое. Тронный зал построили высотой не меньше ста метров, а дерево лишь немногим уступало ему.
Стены зала были чёрными, как ствол ясеня, и особенно красиво на фоне их бархатной черноты смотрелись округлые витражи. Сегодняшний день был пасмурным. А в солнечные дни, звезду у нас вслед за другими шестью мирами Семимирья чаще всего величали «Солнцем», потоки разноцветного света превращали тронный зал в праздничный фейерверк. Министры сидели в алых креслах, выстроенных рядами, словно солдаты в новенькой форме на параде. Членам парламента принесли несколько низеньких скамеек. Гном стоял у трона.
— На ясене к сегодняшнему дню вызрели тринадцать колец. Столько тысяч лет было рыжеволосому демиургу, столько юношей, надев кольца, вступят в «Турнир». Согласно пророчеству из этой книги, — гном перелистал несколько страниц пухлого тома, взятого, судя по штампу из дворцовой библиотеки редких книг, — демиург вновь родился в нашем мире шестнадцать, семнадцать или восемнадцать лет назад. Принцесса выберет демиурга, полюбит его, и он поможет нам удержаться от войны с тёмным императором соседнего Третьего мира! Ваше Величество! Вы согласны подписать внесённую в Закон о престолонаследии поправку о «Турнире тринадцати»? Дело в том, что демиург может быть не королевской крови.
— Неправда! — энергично качнул головой король, корона опасно накренилась. — Наш мир, безусловно, стоит на трёх крылатых улитках, это доказано магами-картографами, побывавшими на краю света, но легенда о рождении демиурга в наше время вписана в книгу «Тысячи легенд» позднее! Думаю, это происки тёмного императора.
— Вы пойдёте прошив шобштвенного парламенша, Ваш-ш-ше Велишество? — обозлившийся гном засунул полбороды в рот.
— Это не вашей дочери придётся сначала разбираться в сомнительных правилах «Турнира тринадцати», а потом выходить замуж за якобы демиурга! — отрезал король, качнувший головой с такой силой, что корона свалилась к нему на колени.
Король напялил корону на уши и прошипел:
— Это всё равно что… — он не мог подобрать сравнение и сжал пальцы во внушительный кулак, — искать алую жемчужину в куче грязи!
Гном жевал бороду и сверкал тёмными глазищами.
— Если принцесса Александра не полюбит так называемого демиурга, она имеет право отказать ему, пусть он и выиграет «Турнир тринадцати» сто раз, автоматически получив звание официального жениха принцессы! — корона опять поползла набок, король залихватски сдвинул её на затылок.
Малый совет недовольно загудел, как шмелиный улей, а я преспокойно покинула круглый балкон, опоясывающий тронный зал.
По легенде рыжему творцу нашего мира было всего тринадцать тысяч лет — подросток. И поэтому проблемы нашего Первого королевства какие-то подростковые. То мелкие, но вредные вулканы прыщами вспухают посредине всех дорог, то комплекс неполноценности сидящего на троне монарха сменяется замашками завоевателя миров. Он увеличивает налоги на армию, отливает новые пушки, заставляет магов дрессировать чёрных драконов. И королевство крепко штормит, а все близлежащие провинции качаются, вместе с наместниками. То этот странный «Турнир тринадцати» объявляют, как войну без всякого предупреждения.
Снежинки порхали вокруг меня, первый месяц зимы седень летел к своему завершению. Я легла на воздушный поток северного ветра, едва взмахивая крыльями, добралась за секунды до своего балкончика. Дверь была приоткрыта, я влетела в проём в облаке снежинок и, устроившись на широком подзеркальнике, ткнулась клювом в зеркало.
Несчастливая я.
Все знакомые принцессы из шести миров Семимирья были счастливы в любви. Каждая нашла возлюбленного без проблем и трудностей. И только я вынуждена выбрать любимого из тринадцати бродяг и проходимцев. Утешало только одно: ясень — мудрое древо жизни, оно не отдаст вызревшие кольца плохим людям.
А глупым?
Уродливым?
Или просто несимпатичным?
Или ковыряющим в носу во время обеда?
