— Демоны вас побери! — возмутилась я, отмахиваясь от вьющихся комаров, и прошептала под нос заклинание, вычитанное в учебнике за третий курс. Эффект не заставил себя ждать. Мгновение, и кровопийцы потеряли ко мне интерес, будто я не сочный маг, а дерево с несъедобной корой.
Похвалив себя за успехи, я отправилась дальше, но внимание привлек подозрительный шорох в кустах. Кто-то следовал за мной по пятам, стараясь не попадаться на глаза. Зверь? Неучтенный помощник духов, отправленный шпионить? В голове не успело «созреть» ни одного подходящего защитного заклятья, всё вышло само собой. Над зарослями папоротника прошла волна горячего воздуха, а сверху — с деревьев — сыпанули подпаленные веточки.
— Спокойно! Лилит, спокойно!
Из кустов вынырнула черная тень, в которой я с перепуга не сразу признала кошку. Сообразила, кто передо мной, лишь встретившись взглядом с желтыми, как две луны, глазами — сердитыми, укоризненными.
— Так и без шевелюры остаться недолго, — проворчала она после того, как немного пригладила языком блестящую шерсть. — Ладно, кошка с проплешинами, но в истинном обличье внешний вид получится совсем не герцогский.
— Ничего, — процедила я сквозь зубы. — Я в парике месяцами ходила. И вы не переломитесь, Ваша светлость.
Последние два слова я произнесла с издевкой, ощущая, как пылают щеки от гнева.
Ух! Ненавижу герцогиню!
— Надо поговорить, Лилит.
— Со мной уже говорили. Оба ваших сына. И Рашель. Последняя, правда, плохо представляла истинную цель «разговора». Но вы ее знатно проинструктировали. Ответ по-прежнему «нет». Идите лесом. В смысле, куда подальше.
Так оно и было. Едва отгремел ежегодный карнавал в замке Ван-се-Росса, за меня взялись всей толпой. Эмилио, то бишь, мэтр Ван-се-Росса, прислал письмо с просьбой уступить матушке, мол, он тоже крайне не одобряет ее «поступок», однако в моих интересах (точнее, в наших с Урсулом интересах) приступить к обучению. Итогом прочтения сего послание стал пожар на кухне. Небольшой пожар. Вспыхнуло полотенце, которое я быстро потушила, однако запах гари не выветривался еще сутки. Повезло, что Дот меня боится. Иначе б мало не показалось.
Элиас явился лично. С бледным и скорбным лицом. Долго мялся, расспрашивал о кипе домашнего задания и моих успехах, самочувствии, настроении, прежде чем перешел к основной теме, за что чуть не получил вазой. И получил бы! Я ее даже запустила. Вместе с цветами! Любимыми Дот полевыми ромашками. Элиаса спасла отличная реакция, с которой я познакомилась еще в первую поездку в Гвендарлин, когда он блестяще увернулся от проклятья ведьмы Джеммы Паскуале.
Ну, а разговор с Рашель состоялся на речке, куда я спустилась прополоскать белье. Первая красавица колледжа и, по совместительству, моя последняя соседка растерянно взирала, как я бултыхаю простынь в холодной воде, и рассказывала, насколько важно оттачивать родовой дар. А еще напомнила, что Урсул — не просто кот и мой личный оберег, а еще помощник ордена полной луны. Разве не он дрался с призраком и шпионил за неприятелями? Так что я просто обязана обучаться у герцогини, дабы не подвести защитников и колледж. Во как!
— Да-а-а, Лилит. С воспитанием у тебя проблемы, — протянула Ее кошачья светлость в ответ на мое предложение отправляться лесом. — Я поняла, что ты отказываешься от обучения. Будь по-твоему. Речь сегодня о другом. Что за письмо тебе прислали «питомцы» Барбары Глайд?
— Э-э-э… — я невольно сделала пару шагов назад. — Откуда вы…
Две желтые «луны» глянули снисходительно. Это Виктория Ван-се-Росса отлично умела делать в любом обличье.
— У меня в Гвендарлин имеются глаза и уши.
— Точнее, две пары глаз и ушей, — проворчала я, злясь на себя.
«Ну, ты и тугодум, Лилит. Всё же очевидно. Сыночек и несостоявшаяся невестка».
— Итак, питомцы Барбары… — напомнили мне о предмете разговора.
Я передернула плечами.
— Письмо от хозяйки. Она хочет, чтобы я приглядывала за оставшейся троицей. Спросила разрешения… то есть, предупредила, коли у упырей возникнут трудности, они ко мне обратятся. Я же одна их вижу.
Так всё и было. Почти. Леди Барбара, действительно, объяснила, что ее «свита» отбывает из Гвендарлин не в полном составе. Так решила сама хозяйка. Ее финансовое положение пошатнулось, и требовалось временно сократить количество ртов. Вообще-то она планировала оставить хотя бы полдюжины питомцев, но жить в колледже согласились лишь трое. Мол, там призраки, пожары и всё остальное не менее жуткое и опасное.
А еще бывшая воспитательница сектора полуцветов намекнула, что упыри явятся ко мне с отчетом в начале учебного года. Сообщение звучало двусмысленно. Да, возможно, это будет обычный отчет обо всем загадочном, что происходило в колледже в каникулы. Но я разглядела скрытый смысл. Питомцам поручено рассказать нечто такое, что леди Барбара не могла поведать в письме.
— Как ей вообще удалось добиться разрешения Дюваля? — пробормотала я, обращаясь сама к себе, и не сразу сообразила, что сказала это вслух.
— Дюваля? — усмехнулась черная обманщица. — Директор ни о чем не подозревает. Как и большинство педагогов. Барбара говорила лишь с двумя. Теми, кто и так осведомлен о существовании упырей. Эмилио с Летисией решили, что мелкая нечисть не помешает. При условии, что будет вести себя прилично, помогать ордену в твоем лице, и выручать учеников, коли потребуется. В частности, полуцветов. У них одна воспитательница. У нее нет доступа в мужской блок. Случись что, помочь Милли Дорвис сможет лишь девочкам. Зато упыри способны разгуливать, где угодно. Поэтому ночевать им велено в особом секторе. Нести вахту, так сказать.
Вон оно что! Предусмотрительно. В прошлом семестре все мальчишки-полуцветы сгорели бы заживо, если б не Урсул. Хотя и тогда не обошлось без жертв…
— Полагаю, нашу «аудиенцию» можно считать оконченной? — спросила я строго.
Кошка кивнула, но едва я зашагала прочь, спросила в спину:
— От Ренет есть вести?
Вопрос получился хуже оплеухи. Под ногами мгновенно почернела трава. Ни намека на успехи, что я делала в последние недели в борьбе с треклятой побочкой.
Черная трава — говорящий ответ, не так ли?
…Кошка осталась далеко позади, а я всё шла и шла. Глубже и глубже в лес. Не страшась ни диких зверей, ни, тем более, магов. Сбор грибов утратил актуальность. Корзинка давно выпала из рук. Я и не заметила, когда это произошло. Да и какая разница? Кому нужны мои старания? Дот? Не смешите! Вернулись «любимые» спутники — гнев и ненависть. Они бились друг с другом за господство надо мной, калеча душу.
Ненавижу герцогиню Викторию!
Да, вестей не было. Будто она сама не догадывалась! Стерва хвостатая!
Не меньше я злилась на маму. Я ее понимала. Правда, понимала. Ренет Вейн постиг шок, как и меня. А, может, и больший. Но прошел месяц. МЕСЯЦ! А она не объявлялась. Не желала встречаться, объясняться, смотреть на ту, что не имела права называться дочерью. Она наказывала меня, словно это всё — моя вина.
