Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 81
И ничего.
Он смеется. Берет нож в зубы. Одной рукой зажимает ей оба запястья.
Рокси пробует снова. Ничего. Тони ставит ее на колени.
– Умоляю, – говорит мама очень тихо. – Прошу вас. Умоляю вас, не надо.
А потом Рокси лупят по затылку – и Рокси нет.
Приходит в себя – а весь мир на боку. Вот камин, как всегда. Деревянная отделка вокруг очага. Деревяшка тычет Рокси в глаз, и башку ломит, и рот втиснут в ковер. На зубах вкус крови. Что-то капает. Рокси закрывает глаза. Открывает и знает, что прошла отнюдь не одна минута. Снаружи на улице тихо. Дом промерз. И на боку. Рокси ощупывает себя. Ноги задраны на стул. Лицо свесилось, вмялось в ковер и камин. Она хочет выпрямиться, но сил нет, поэтому она извивается и роняет ноги на пол. Падать больно, но теперь она хотя бы лежит ровно.
Краткими вспышками возвращается память. Боль, затем источник боли, затем то, что она сделала. Затем мама. Рокси медленно поднимается – и тогда замечает, что руки липкие. И что-то капает. Ковер промок, свалялся, у камина красное пятно широким кругом. Вот и мама – голова запрокинулась на диванном подлокотнике. А у мамы на груди листок, а на листке фломастером нарисована примула.
Рокси четырнадцать. Она одна из самых юных и одна из первых.
Тунде
Тунде плавает туда-сюда по бассейну, плещется сверх меры, чтоб Энума заметила, как он старается не показать, до чего хочет, чтоб его заметили. Энума листает “Тудейз вуман”, и ее взгляд отпрыгивает на страницу всякий раз, когда Тунде смотрит, – Энума прикидывается, будто читает про Токе Макинва[1] и внезапную зимнюю свадьбу в прямом эфире на ютуб-канале. Тунде понимает, что Энума за ним наблюдает. И, похоже, понимает, что он понимает. Восторг.
Тунде двадцать один – едва закончилось то время, когда все было не по размеру, слишком длинное или короткое, не в ту сторону, неуклюжее. Энума четырьмя годами младше, но она женщина – а он еще не совсем мужчина; она скромная – да, непросвещенная – о нет. И не то чтобы застенчивая, вон какая у нее походка, как улыбка пробегает по лицу, когда Энума понимает шутку за мгновенье до остальных. Приехала в Лагос погостить из Ибадана – двоюродная сестра друга одного парня, которого Тунде знает по курсу фотожурналистики в колледже. За лето сложилась тусовка. Тунде заметил Энуму в первый же день – ее улыбку украдкой, ее шутки, которые он поначалу за шутки не принимал. И изгиб ее бедра, и как налито ее тело под футболкой, ага. Остаться с Энумой наедине – та еще была задачка. Чего-чего, а упорства Тунде не занимать.
Энума чуть ли не в первый же день объявила, что не любит пляж: слишком много песка, слишком сильный ветер. Лучше бассейны. Тунде обождал день, другой, третий и предложил прокатиться – смотаемся на пляж Акодо, пикник устроим, повеселимся. Энума сказала, что ей не хочется. Тунде сделал вид, что пропустил мимо ушей. Вечером накануне поездки стал жаловаться, что болит живот. С больным животом плавать опасно, от холодной воды с организмом может случиться шок. Посиди дома, Тунде. А как же пляж? Тебе нельзя в море. Энума тоже не поедет – вызовет тебе врача, если понадобится.
Одна девчонка сказала:
– Но вы же тут будете вдвоем.
Хоть бы она язык себе откусила прямо сию минуту.
– Мои родственники попозже приедут, – сказал Тунде.
Никто не спросил, что за родственники. Такое было лето, жаркое и ленивое, люди приходили в большой дом за углом от клуба “Икойи”, потом куда-то уходили.
Энума смолчала. Тунде отметил, что она не возразила. Не погладила подругу по спине, не попросила тоже остаться дома. И ни слова не сказала, когда через полчаса после отъезда последней машины Тунде встал, и потянулся, и сообщил, что ему уже гораздо лучше. Энума лишь сверкнула улыбкой, глядя, как он с короткого трамплина прыгает в бассейн.
Тунде разворачивается под водой. Выходит чисто – ноги почти не пробивают поверхность. А Энума видела? А Энумы нет. Тунде озирается и видит, как ее изящные икры, ее босые ступни выходят из кухни. В руке у Энумы банка кока-колы.
– Эй, – говорит Тунде, изображая властность, – эй, служанка, ну-ка дай сюда колу.
Она глядит на него и улыбается, распахнув ясные глаза. Смотрит вправо, смотрит влево, тычет пальцем себе в грудь – мол, кто? Я?
Господи, как он ее хочет. Что конкретно делать, он не знает. До нее было всего две девчонки, и “подружками” обе не стали. В колледже про Тунде шутили, что он женат на своих уроках, – он вечно одинокий. Ему так не в кайф. Но он ждал ту, которую захочет взаправду. В Энуме что-то есть. Вот это он и хочет.
Тунде ладонями упирается в мокрый кафель и одним мастерским прыжком вылетает из воды на каменную плиту – знает, что прыжок подчеркивает мускулы плеч, груди, ключицы. Предчувствия хорошие. Все сложится.
Энума присаживается на шезлонг. Тунде шагает к ней, а она уже запускает ногти под колечко на банке – вроде собирается открыть.
– Э, нет, – говорит он, по-прежнему улыбаясь. – Сама знаешь, это не для таких, как ты.
Она прижимает колу к животу. Холодно, наверно. Энума кротко отвечает:
– Я только хочу попробовать. – И прикусывает нижнюю губу.
Она это нарочно. Вот наверняка же. Восторг. Сейчас все будет.
Тунде стоит над ней:
– Ну-ка, дай сюда.
Она одной рукой катает банку вверх-вниз по шее, словно сама себя остужает. Трясет головой. И тогда Тунде делает рывок.
Они в шутку борются. Он старается не напирать. Уж точно ей нравится не меньше, чем ему. Она задирает руку с банкой повыше, чтоб он не достал. Он еще немного отгибает ее руку назад, Энума ахает и выворачивается. Он цапает было банку, и Энума смеется, низко и тихо. Красивый у нее смех.
– Ага, то есть ты не даешь пить своему господину и повелителю, – говорит он. – Ах ты непослушная служанка.
А она опять смеется и извивается. Под тканью купальника, под клином выреза выпирают ее груди.
– Она ни за что тебе не достанется, – говорит Энума. – Я буду защищать ее ценой своей жизни!
И он думает: умная и красивая – господи, спаси и сохрани мою душу. Она смеется, и он смеется. Он всем телом подается к ней – она теплая.
– Что, сможешь мне помешать? – Он снова делает рывок, а она успешно выворачивается. Он хватает ее за талию.
Она рукой накрывает его ладонь.
Пахнет цветками апельсина. Поднимается ветер, горстями швыряет в бассейн белые цветы.
В ладонь как будто кусает насекомое. Тунде опускает взгляд, хочет смахнуть, но на ладони нет ничего – только теплая рука Энумы.
Ощущение нарастает резво и ровно. Ладонь и предплечье сначала точно колют булавками, потом их словно грызет жужжащий рой, потом приходит боль. Тунде дышит так часто, что ни звука не может выдавить. Не может двинуть левой рукой. Сердце громко стучит в ушах. В груди теснит.
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 81
