Ян развернулся и снова выехал на Бродвей, остановился усветофора и, проезжая мимо ресторана Энрико по пути домой, краем глаза заметил,как справа промелькнуло что-то розовое. Шляпа крутилась на одном пальце, в товремя как ее лицо было обращено к небу, бедра грациозно покачивались, когда онашла мимо в босоножках на высоких каблуках. Розовое платье облегало фигуру, арыжие волосы легкомысленными кудряшками обрамляли лицо. В розовом она выгляделанеобычайно привлекательно и так чертовски сексуально. Такой зрелой и такойюной… Двадцать два?
Двадцать три? Ж почувствовал тот же голод, какой у негопоявился, когда он смотрел на нее некоторое время назад. В ее медных волосахотражалось солнце. Он хотел дотронуться до них, вырвать шляпу у нее из рук иубежать, чтобы посмотреть, последует ли она за ним. Ему захотелось поиграть сней.
Ян медленно ехал за девушкой, когда та обернулась, ее лицозалила краска, и она отвела взгляд, как будто не ожидала увидеть его опять, иэто все изменило. Девушка повернула голову, вновь взглянула на него, удивлениев ее глазах уступило место медленной улыбке. Она едва заметно пожала плечами.Судьба. В конце концов сегодняшний день оказался тем самым днем. Именно дляэтого она оделась и теперь была рада. Под его пристальным взглядом девушка,казалось, не хотела идти. Он тоже не двигался. Просто сидел, в то время как онастояла на углу и смотрела в его сторону. Незнакомка оказалась не такой ужмолоденькой, как он подумал сначала. Двадцать шесть?.. Двадцать семь? Но всееще свежей. Достаточно свежей после трех порций джина с тоником и не такойобильной еды.
Ее глаза пробежали по его лицу, цепляясь за детали, ноосторожно. Затем она подошла поближе, и он увидел хорошо развитую грудь, резкоконтрастировавшую с подростковой худобой ее рук.
— Мы знакомы? — Девушка стояла, держа в рукахшляпу, как вдруг она скрестила ноги, перенося тяжесть тела на одну из них, чтозаставило ее бедра качнуться вперед. Неожиданно брюки Яна стали ему тесны.
— Нет. Думаю, нет.
— Ты так пристально смотрел.
— Да… Извини. Мне… Мне понравилась твоя шляпка. Язаметил ее за ленчем.
Лицо девушки смягчилось, и он улыбнулся в ответ, впрочем,несколько разочарованный. Она была постарше Джесси, пожалуй, даже на год илидва старше его. Издали незнакомка казалась самим совершенством, но вблизииллюзия исчезала, а в рыжей копне проглядывали черные корни волос. Но он-торазглядывал ее, совершенно верно.
— Извини. Тебя подвезти? — А почему бы и нет. Неможет быть, чтобы ей было уж слишком но" по пути.
Вероятно, в офис за несколько кварталов отсюда.
— Да, конечно. Спасибо. Слишком жарко идти пешком.
Девушка опять улыбнулась. Она начала возиться с дверью, онпомог ей, открыв изнутри. Она проскользнула на сиденье, предоставив его глазамвозможность обозреть ложбинку на ее груди. Это-то у нее было настоящее.
— Тебе куда?
Она помедлила одно мгновение и произнесла:
— Угол Маркет и Десятой. Тебе не по пути?
— Нет. Нормально. Я не тороплюсь. — Но Яна удивиладрес. Это было странное место для работы и еще более странное для жилья.
— У тебя выходной?
Она вопросительно посмотрела на него.
— Вроде того. Я работаю дома.
Обычно он не был таким несдержанным, но незнакомка вызывалав нем непонятное ощущение, заставляла его почувствовать себя обязаннымподдерживать разговор. Она пользовалась крепкими духами, а юбка достаточновысоко поднялась на бедрах. Ян был голоден. Но он хотел Джесси. А их разделялоеще десять часов.
— Чем ты занимаешься?
В какой-то момент ему вдруг захотелось сказать, что онжиголо у собственной жены. Ян взвесил эту мысль, нахмурившись.
— Я — писатель. — Немногословный ответ.
— Тебе не нравится твоя работа?
— Очень нравится. Почему ты спросила? — Он былудивлен.
— Ну, то, как ты нахмурился. Ты такой привлекательный,когда улыбаешься.
— Спасибо.
— Не за что. У тебя такая замечательная машина. —Девушка оценивающе повела головой вокруг. Отлично скроенная летняя рубашка,туфли от Гуччи с открытыми носками.
Она не была уверена, какой именно они фирмы, но подозревала,что дорогие. — Что это? «Эм Джи»?
— Нет. «Морган». — «И он принадлежит моей жене».Слова застряли у него в горле. — А чем ты занимаешься?
— В настоящий момент я прислуживаю за столиками в«Кондоре», но мне захотелось посмотреть, как выглядит район днем. Вот почему я Пришласюда на ленч.
Совершенно иная публика. В это время они гораздо трезвее,чем когда приходят к нам.
При всем желании «Кондор» не мог блеснуть изысканнойклиентурой. Это было злачное место, и Ян прикинул, что девушка, наверное,разносила заказы полуобнаженной. Она пожала плечами, и ее лицо осветила мягкаяулыбка, которая вновь сделала ее почти что красивой, но где-то в уголках глазпритаилась грусть. Может быть, сожаление, неотступное и далекое.
Раз-другой она странно взглянула на него, и Ян опять почувствовалсебя неловко.
— Ты живешь на углу Маркет и Десятой? — произнесЯн, чтобы хоть что-то сказать.
— Да. В гостинице. А ты? — Каверзный вопрос. Чтоон мог ответить? Но она не торопила его. — Попробую угадать.
Пэсифик-Хайтс? — Блеск исчез из ее глаз, и вопроспрозвучал колко и с укором.
— Почему ты так решила? — Ян попытался изобразитьудивление и оскорбленную невинность, однако это не получилось.
Он взглянул на нее, когда они остановились в рычащемводовороте на Монтгомери-стрит. Эта женщина могла быть чьей-то секретаршей илиактрисой на эпизодических ролях. Она не казалась дешевой. Всего лишь усталой. Игрустной.
— Приятель, да от тебя так и разит Пэсифик-Хайтс.
— Не позволяй аромату ввести себя в заблуждение. Как невсе.., что блестит. — Они облегченно засмеялись, и после того как пробкана дороге рассосалась, Ян сосредоточился на педали газа. Он свернул на Маркет.
— Женат? — Он кивнул. — Плохо. С хорошимилюдьми всегда так.
— Это что-нибудь меняет? — Как глупо, но Ян большешутил, чем интересовался всерьез, а джин с тоником брали свое.
— Иногда я увлекаюсь женатыми мужчинами, иногда — нет.Зависит от человека. Что касается тебя… Кто знает? Ты мне нравишься.
— Я польщен. Ты — привлекательная женщина. Как тебязовут?
— Маргарет. Мэгги.
— Красивое имя.
Она опять улыбнулась.
— Это здесь, Мэгги? — Единственная гостиница, вокруге и далеко не самая лучшая.
