поеду.
Холодное бешенство не мешало Пругу Брендийскому трезво думать. Он поставил на карту все, проигрыш означал смерть и бесчестье. Его помощники ненадежны. ВосеньУ принадлежит к другому клану, он всегда докажет, что был жертвой. ДрокУ, старший над воинами, хоть и горец, тоже опасен. Что он делал в городе? Кому служил?
Стена транспортного отсека медленно сдвинулась с места и отъехала в сторону.
— Садись, повелитель, — сказал ВосеньУ хрипло.
Как он меня ненавидит, подумал Пруг. Лучше не поворачиваться к нему спиной.
— Прости меня, ВосеньУ, — сказал Пруг, хотя и не должен был так говорить с низким человеком. — Сейчас решается все. Если мы не успеем, мы с тобой погибли. Если мы возьмем их, то мы с тобой господа всей Пэ-У.
— Слушаюсь, господин, — ответил ВосеньУ.
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
Тимофей выглянул в окно и увидел, как к станции несется вездеход. Вездеход был незнакомый.
— Львин, Эльза, — сказал Тимофей. — У нас гости.
Он отложил пленку и быстро направился к двери.
— Как же мы не увидели корабля? — всполошилась Эльза. — А у меня обед не готов. Фотий, наверное, голодный.
Они выбежали наружу как раз в ту минуту, когда из бокового люка вывалился Фотий ван Кун. Он был странно одет, в рваной фуфайке, босиком. Лицо его было в крови.
Тимофей побежал к нему, за ним Львин. Эльза увидела, как они подхватили Фотия. Тот быстро и невнятно бормотал:
— Скорее, они за мной… скорей же, я говорю! Да отпустите вы меня…
Львин и Тимофей повели Фотия к станции. Эльза подбежала к вездеходу и заглянула внутрь — ей показалось, что там кто-то остался. Там никого не было.
Когда она догнала мужчин, те уже втащили потерявшего силы Фотия внутрь. Он был почти невменяем.
— Что с тобой! — ахнула Эльза.
— Скорее, — пробормотал ван Кун, потянулся к столу, схватил с блюда пышку и начал жадно жевать.
— Совсем не кормили… — сказал он. — Чего же вы сидите? Они сейчас здесь будут!
— Его надо перевязать.
Фотий вскочил, он говорил из последних сил:
— Через две минуты они будут здесь! Забрать карты и схемы — больше ничего! И оружие. И на вездеходе в лес, потом перевяжете. Корабль захвачен бандитами…
И тут, поняв, что его слова дошли до остальных, он мягкой куклой осел на руках у археологов.
— Что он говорил? — спросила Эльза. — Он бредил?
— Эльза, немедленно собирай схемы раскопок — ив вездеход, — сказал Тимофей. — Львин, на тебе аптечка и припасы…
Эльза все не отходила. Происходившее было вне ее опыта, вне ее понимания.
— Что случилось? — спросила она. — На него напали?
— Разберемся потом. Даю две минуты на сборы — и всем в вездеход.
Эльза знала своего мужа двенадцать лет, знала его и в добрые моменты и в беде, но никогда не слышала этого голоса.
— Тимофей, я умоляю!
Но Тимофей словно перестал ее замечать. Он потащил Фотия ван Куна наружу, к машине.
— Нельзя так! — крикнула Эльза. — Его надо перевязать.
Ей ни разу в жизни не приходилось попадать в ситуации, значения которых понять было нельзя. Но Тимофей Браун провел полгода на планете, где песчаные ураганы налетали неожиданно и страшно, и видел, как его друг, не поверивший в то, что надо бежать, опоздал и погиб. Львин был альпинистом, тихим, упорным, отчаянным, который ради победы научился отступать и не видел в этом ущерба своей гордости. У них был жизненный опыт — опыт встреч с опасностью. Они поверили Фотию, хотя никогда не слышали о Пруге, наследнике Брендийском, и его правах на престол.
Тимофей втащил ван Куна в люк и положил на пол кабины. Фотий вскрикнул, не приходя в сознание. Львин швырнул в люк контейнер с медикаментами.
— Где Эльза? — крикнул Тимофей.
Львин бросился за вторым контейнером, с аварийным запасом продовольствия.
— Она идет, — ответил он.
Эльза выбежала с охапкой лент и блокнотов. Листки и ленты падали на землю, Тимофей побежал ей помочь. Львин тащил к люку контейнер с продуктами.
И в этот момент сквозь громкий стук собственных сердец они услышали шум двигателя — к станции шел другой вездеход. Внезапно шум двигателя оборвался.
Они замерли на секунду, затем, помогая друг другу, полезли в люк, захлопнули его, и тут же Тимофей включил двигатель.
Если бы они могли слышать, то услышали бы, как сразу же зашумел двигатель и второго вездехода. ВосеньУ, который вел вездеход по следам первой машины, потерял след на каменной осыпи, но когда он услышал, как заревел, срываясь с места, вездеход археологов, бросил свою машину вдогонку.
Вездеход трясло. Эльза села на пол и положила голову Фотия на колени. Львин раскрыл аптечку.
Браун въехал в неглубокую быструю речку и пошел вверх по течению, хотя понимал, что это вряд ли собьет преследователей со следа. Кто они, думал он, стараясь обходить крупные камни, чтобы машина меньше дергалась. Взбунтовался экипаж? Космические пираты? Невероятно. Что-то случилось на Пэ-У? Он где-то читал, что там есть изоляционисты.
И тут он понял, куда ведет машину. Подсознательно он вел ее туда с самого начала.
К новому раскопу в мертвом городе.
Старые раскопы с кладовыми-лабиринтами были ближе, до них он бы добрался уже минут через десять. Но когда Фотий улетал на Пэ-У, он взял с собой все схемы ранних раскопок. Если схемы попали в руки тех, кто за ними гонится, то в лабиринтах от них не скрыться.
Метров через двести Браун свернул в русло заросшего канала. Машина сразу погрузилась до половины в воду. Дно канала когда-то было выложено плитами, на них наплыл толстый слой ила, гусеницы пробуксовывали.
Они катили по бывшей улице. Кое-где виднелись фундаменты, а то и стены небольших строений. Затем была большая воронка с оплывшими краями, на дне ее зеленела вода. У края воды сидели три амляка, сидели сурками, ничего не делали. Один из них поднял голову на шум машины и проводил ее равнодушным взглядом.
Въезд в подземелье — не то бывшее убежище, не то подземный завод — был за скелетом какого-то громоздкого строения. Они еще не знали, насколько глубоко тянется подземелье, но Браун рассудил, что это лучшее укрытие.
Рухнувшая металлическая балка закрывала половину входа, пришлось въезжать аккуратно, стараясь не попадать в глубокие колеи — остатки металлической дороги.
Браун включил фары.
Ход, как и в трех исследованных ранее убежищах, метров через пятьдесят поворачивал под прямым углом. Машина свернула за угол, проехала еще немного и замерла перед грудой ржавого железа.
— Все, — сказал Браун. — Надеюсь, что они нас не найдут.
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
