погоду – панорама с Дила была великолепная, особенно хорошо просматривались склоны полонины Красной. Я тоже выпил дупелек шнапса, затем перешел на вино. После вина я начал засыпать на ходу и захватив спальник, пошел укладываться. В аппаратной уже был Вася Ермаченко, который, видимо решив получить компенсацию за холодные ночи на базе, укладывал свой спальник непосредственно на трубы отопления.
Четверг. Утром все, не спеша, встали. Многие жаловались на боли в боках и конечностях, хотя спалось лучше, чем в прошлый раз – новая аппартура, установленная на ретрансляторе не так гудела. Вася вытряхнул из спальника Сашка. Поели традиционной гречневой каши, пофотографировались и отправились назад. В прошлом году кашу готовил Олег. Он поднялся раньше всех и решил устроить нам приятный сюрприз. Поднявшись со своей постели, я с удивлением заметил какую-то непонятную возню вокруг котла с кашей. Олег, бегая вокруг, то начинал что-то вычерпывать из кастрюли, то выбегал во двор и чего-то в нее добавлял. Подойдя поближе, я увидел, что вычерпывалась гречневая каша, количество которой в кастрюле постоянно увеличивалось, а добавлялся снег. Олег объяснил, что вначале хотел сварить три брикета каши, но затем прикинул потребности коллектива и решил, что 6 брикетов будут в самый раз. В процессе приготовления каша быстро впитала всю жидкость и полезла из кастрюли. Воды в ведре не было (за ней надо было идти полкилометра вниз), поэтому пришлось добавлять снег. В общем, когда поднялись, разбуженные шумом женщины и увидели в кастрюле сырую гречку, перемешанную со снегом, их восторгу не было границ.
Гена тщательно (несмотря на отсутствие Олега) осмотрел рюкзак. В прошлый раз Олег где-то разыскал под снегом два смерзшихся кирпича и незаметно сунул их Гене в рюкзак. Гена очень удивлялся, почему это его рюкзак, уже освобожденный от вина и барана такой же тяжелый, как и прежде, но на дно рюкзака заглянуть не сообразил. Так он добросовестно снес кирпичи с Дила и, чуть было не повез их в Киев – супруга обнаружила их в последний момент.
Сначала продвигались тяжело, затем овладели спуском лежа. Для этого вперед запускали Вергелеса и он проделывал в снегу широкий укатанный жолоб, по которому остальные могли уже развивать приличную скорость и даже маневрировать, как в бобслее. На особенно крутых участках скорость возрастала настолько, что уже трудно было затормозить. Первой это осознала Лариса, которую спас только бугор снега, образуемый при спуске Вергелесом. Позже Люба Оболенская не удержалась на краю почти отвесного участка и соскользнула вниз под печальные крики детей и взрослых. К счастью на пути росло дерево, которое ее и остановило, а затем Юрий Петрович извлек любительницу острых ощущений из ловушки. В общем, спускались очень весело (Ермаченко документировал процесс киносъемкой) и очень быстро. Спуск занял меньше часа, в то время как подъем около 5 часов. После обеда лыжи и преферанс.
Пятница. Мы с Васей взяли лыжи и с Сережей (ему тоже, наконец, нашлась пара маленьких лыж) вышли кататься. Съехал пару раз с большой горы. Удовольствия не получил – ботинки натирали ноги и, очень уставал от напряжения. Затем Вася учил кататься Ларису, а мы поехали за форелью с Василием Иосифовичем. Отловили 2 больших и полведра рыб поменьше. Все это стоило 200 купонов. Вечером в колыбе был устроен большой прием с многочисленными гостями и сменой блюд. Вначале были шашлыки из остатков барана, подаренного нам Петровичем и Иосифовичем. Вергелес после Дила снова стал похож на себя и умело руководил собранием. После шашлыков подали олений бок запеченный на углях. И, наконец, гвоздем программы была форель. Юрий Петрович принес фольгу, специи и под его руководством мы с Ларисой готовил рыбу. Делается это так: берут очищенную рыбу среднего размера, внутренность смазывают аджикой и закладывают сухие специи (высушенные целиком кустики петрушки и укропа). Затем с боков кладут две полоски подсоленного сала и заворачивают в фольгу. В один кусок фольги помещается 3–4 рыбы. Большую рыбу готовят без фольги с луком и специями на шампурах. Все это помещают на угли. Наверное это один из самых удачных способов запекания форели. Я лично съел четыре маленьких и значительный кусок большой рыбы, которую кто-то неосмотрительно положил возле меня. С напитками тоже был порядок. 2.5 л перцовки, более 10 л вина, литр пшеничной, литр самогона, крепленое вино и др. Петрович привел своего начальника, который такое, видимо, видел впервые в своей жизни. Ему налили стакан вина, он быстро захмелел и немного успокоился. Вася с мангала исполнил ряд популярных в нашей компании песен. После второго стакана начальник осмелел, раздухарился и вызвался исполнить арию гостя. Песни у него были хорошие, но так, для небольшой компании у костерка. На фоне профессиональных рулад Вергелеса он естественно терялся. Под конец его начала мучить зависть к Юрию Петровичу, в честь которого Вася произносил прочувствованные тосты. Затем Любе Оболенской дали заслуженную награду за рисковый спуск с Дила. Затем были танцы под магнитофон и под гитару – Ферри сказал, что у них в Усть-Чорной даже самые бурные свадьбы выглядят значительно скромнее. Из колыбы вышли около 4 утра, и Петрович еще поил прибывших спортсменов-спасателей до 6 часов, а основная компания направилась в "люкс", который служил нам вертепом. Пить спиртное уже никто не мог, даже Гена, поэтому решили попить чайку. Игорь набрал полбанки воды и повесил над ней свой фирменный кипятильник. Когда кипятильник разогрелся до свечения электролампочки, это, наконец, заметили и, тот же Игорь решительно столкнул его в воду, где он сразу же развалился. После неудачного чаепития разошлись, причем Люба Вергелис легла спать, не раздеваясь – в брюках и куртке, то ли расчитывая на продолжение, то ли предвидя наступление холодов.
Суббота. Подъем был тяжелым. В столовой один из наших столов пустовал. После завтрака, о котором можно было сказать только то, что он горячий, наткнулись на начальника КСС, который с выражением большого страдания и недовольства на лице кого-то искал. Как позже выяснилось, Петровича. Вася взял его под руку подвел к мешку с вином и угостил. Начальник немного смягчился, Вася угостил еще – начальник стал совсем добрый, а когда я встретил его буквально через 20 минут, то он уже весело блестел глазками и только что не пел своих туристских песен. В люксе я предложил поход в Долину Желаний. Гена с опухшим, землистым лицом человека всю жизнь потребляющего технические спиртовые растворы только недобро усмехнулся. Остальные горячо поддержали мою идею, но ограничились походом вниз к домику Петровича, где и
