«Что ж, никому не дано знать своей судьбы», — философски вздохнул старик. Раньше он часто думал о смерти. Почему-то ему казалось, что он задохнется, затянутый в око бури, или же его подхватит свирепый торнадо, крутящийся демон, что проносится над землей, с корнем вырывая целые леса деревьев. Он слышал историю о том, как один такой демон засосал лесной пожар и сбросил его на соседний лес, спалив дотла. Эзилриб фыркнул.
Он потерял счет времени, и с каждым днем чувствовал себя все более одурманенным. И все же понимал, что очень скоро не сможет охотиться даже на этом крошечном пространстве. Значит, так тому и быть. Смерть его будет голодной.
Он поежился от холодного осеннего ветра, в котором уже чувствовалось суровое дыхание зимы. Надо смотреть на вещи философски. В конце концов, он прожил отличную жизнь, в которой нашлось место и приключениям, и книгам, и ученикам. Он был ученым, любил опасности и соленые шуточки. В его жизни была любовь и тяжелая утрата.
Эзилриб закрыл глаза, слеза скатилась по его щеке при воспоминании о Лил. Что ж, он всегда старался честно исполнять свой долг. «Теперь, в разгар зимы своих дней, я стою на пороге другой зимы — вечной».
Эзилриб подумал, с чем ему будет тяжелее всего проститься. Наверное, больше всего он будет тосковать о безмятежности закатов, о рассветах, что бриллиантом сверкают между серой мглой ночи и розовой зарей занимающеюся утра. О молодежи — да-да, о молодых совятах, из которых он год за годом воспитывал всепогодников и навигаторов. Старик всегда любил погоду. Теперь он понял, что было самым отвратительным в приближающемся конце. Смерть не пришла к нему крутящимся демоном или оком бури. Как унизительно умереть, потеряв рассудок в лесу, который он еще совсем недавно знал, как свои семь когтей.
ГЛАВА XVIII
Оживший кошмарЖуткая песня Сант-Эголиуса гремела в головах у Сорена с Гильфи:
Вскроем каждую погадку —
Что-то там внутри?
Может быть, скелетик мыши —
Ну-ка, посмотри!
Никогда мы не умаемся
Исполнять святой свой долг.
На работе все стараемся —
Только так бывает толк.
Про блестящие крупинки —
Те, что спрятаны внутри,
От которых сердце бьется —
Никому не говори!
Это главный наш секрет
И страшнее тайны нет
Эту песню их заставляли петь в Погаднике Сант-Эголиуса. Теперь она бесшумно билась в головах Сорена и Гильфи, когда они стояли на руинах старинного замка и смотрели в пустой ларец. Крупинки! Они переглянулись. Остальные совы хранили молчание. Кажется, тайна крупинок наконец-то начала вырисовываться.
Друзья с ужасом вспомнили, как Виззг в полном боевом облачении ворвалась в Библиотеку. Они как раз решили улетать именно отсюда, поскольку Библиотека располагалась на самой высокой скале каменного лабиринта Сант-Эголиуса, но Виззг, раздувшись от бешенства вдвое, ринулась прямо на них, выставив вперед боевые когти. И вдруг эта ужасная сова, словно притянутая какой-то невидимой силой, врезалась в стену Библиотеки и беспомощно обмякла. Сорену с Гильфи удалось улететь.
Теперь Сорен припомнил, как однажды разговаривал с Бубо о силе, что тянет кузнецов к земле. Слова Бубо вновь зазвучали у него в ушах:
«Представь, что за годы работы с металлами внутри у нас появился сильный магнит, как у некоторых металлов, вроде железа. И возникло магнитное поле… Ты все это будешь проходить на уроках металлов, там тебе расскажут о силе магнетизма, которая притягивает мельчайшие частички вещества. Вот и у меня та же самая история. Как магнит притягивает металл, так и меня тянет к себе сама земля, из которой появляются на свет крупинки железа…»
Только теперь Сорен понял, о какой силе говорил Бубо.
— Эти крупинки хранились в стене Библиотеки, — словно в ответ на его мысли тихо сказала Гильфи.
— Ну да, а Виззг была в металлических доспехах. Между крупинками и металлом возникло какое-то взаимодействие. Но Виззг ничего об этом не знала, она же такая дура! — процедил Сорен.
— Это совсем просто, — подала голос Отулисса.
— Просто? — переспросил Копуша.
— Магнетизм. Во втором томе своего труда Стрикс Эмеральда подробно описывает аномалии и отклонения в земных магнитных полях. Совы из Сант-Эголиуса могли не знать, что делать с крупинками, но совы из этого замка прекрасно понимали, что творят, — Отулисса сделала драматическую паузу и обвела друзей взглядом.
«Что же они такое творили?» — читалось у всех в глазах.
— Я могу продолжать? — спросила Отулисса, наслаждаясь всеобщим вниманием.
— Да, ради Глаукса! — взревел Сумрак, вдвое распушившись от нетерпения.
И Отулисса объяснила, что в магнитном поле у совы может настолько затуманиться рассудок, что она полностью потеряет ориентацию и не сможет летать. Она говорила и говорила, приводя все новые и новые технические детали, так что Сорен в конце концов не выдержал и спросил:
— Скажи, Эглантина, сколько было крупинок?
— Три полных золотых мешка.
— Большие мешки? Эглантина задумалась.
— Примерно с голову… большой серой совы! — выпалила она, взглянув на Сумрака.
— Но если священные крупинки хранились в ларце, то как же ваши хозяева защищались от воздействия магнитного поля?
— Я тоже об этом подумала, — кивнула Гильфи. — Почему Металлический Клюв не прилипал к этим мешкам, как Виззг к стене Библиотеки?
— Не знаю, — растерялась Эглантина. — Но мы ничего такого не чувствовали, — она снова задумалась. — Хотя, может быть, мы просто не задумывались? Иногда я чувствовала в голове какой-то звон, и мысли путались.
— Ага! — обрадовалась Отулисса. Она подлетела к ларцу и внимательно изучила захлопывающиеся дверцы. — Так я и думала, — она постучала клювом по крышке. — Мю!
— Мю? — хором повторили все.
— Мю-металл, у него очень высокая магнитная проницаемость. Помести магнит в оболочку из мю-металла, и тебе не страшно никакое, даже самое сильное поле. Этот ларец защищал тебя, Эглантина.
— Только не в каменном склепе.
— Теперь я поняла! — вскричала Гильфи. — Маска и клюв Верховного Тито тоже были сделаны из мю-металла. Вот почему он не боялся излучения!
— Точно, — спокойно кивнула Отулисса. Сорен промолчал. Он слушал и думал.
— Всего мешков было три, верно? Эглантина кивнула.
— А теперь все они исчезли, — Сорен повернулся к Отулиссе. — Отулисса, что произойдет, если расставить три мешка в определенном порядке?
