Через пару-тройку минут после того, как он войдет в комнату, где стоит один из них, телефон зазвонит этим долгим жутким звонком, и потом все услышат тот голос, и если Уилл окажется рядом, он тоже услышит, и даже после всех этих лет он не в силах снова его слышать.
Но у него есть план. И пора приводить его в исполнение. Пора ловить шанс.
Уилл выключил двигатель и вылез из машины. Перед дверью помедлил, борясь со страстным желанием улетучиться. Он может его победить. Может.
Сейчас или никогда.
Не постучав, он шагнул в дом и схватил за руку первого попавшегося. Рука была в твидовом рукаве с кожаной заплаткой на локте. К нему обернулось бородатое лицо.
— Привет, — сказал Уилл со всей самоуверенностью, с какой мог. — Я с проверкой по службе. Где тут телефон?
— Я вроде бы видел один на столике рядом с софой в передней комнате.
— Спасибо.
Уилл тут же стал пробираться среди гостей, нацелившись прямо вперед, избегая встречаться глазами с кем бы то ни было, ища софу. Белая софа. Белый ковер. Белые стены. Все белое. Гости кажутся совершенно неуместными, режут глаза. Они одеты во все цвета, кроме белого.
Вот. Слева от софы. Телефон. Белый, конечно.
План Уилла был прост: он разыщет один за другим телефоны, найдет основной и отключит его.
Первый стоял перед ним. Он потянулся к нему, но путь вдруг преградила бочкообразная фигура.
— О, Уилл Райерсон! — произнес знакомый голос. — Это вы? Хвала Господу, я едва вас узнала в пиджаке и при галстуке!
Это была Адель Коннорс, подружка Лизл, секретарша с математического факультета.
— Привет, Адель. Знаете, мне надо...
— О, Лизл так надеялась, что вы объявитесь. — Она огляделась. — До чего же здесь странно, правда? Вы не чувствуете себя здесь странно? Я хочу сказать, поглядите только на эти картины, — продолжала она, понизив голос и указывая на абстрактные полотна. — В них есть что-то нечестивое. Но не волнуйтесь. Господь со мной. А Лизл будет так рада, что вы здесь.
— Гм...
Он попытался обойти ее, но ему это никак не удавалось. «Боже мой, телефон!»
Ей жутко хотелось, чтобы вы были здесь, но она думала, что вы не придете. Так что в прошлую ночь я молилась Богу, чтобы вы сегодня пришли, и видите — вы здесь!
Он чувствовал, как весь покрывается потом. Теперь телефон может зазвонить в любую секунду. В любую секунду...
— Я должен позвонить, Адель...
— Вы знаете, — продолжала она, — в Дарнелле мало кто верит в силу молитвы. Да вот как-то недавно...
Уилл протолкнулся мимо и склонился над телефоном, сбив трубку.
Спасен! Хотя бы на время. Он не сможет звонить со снятой трубкой.
Сначала он так и планировал: отыскивать телефоны, снимать трубку и класть рядом. Но тогда будет слышен гудок или кто-то заметит, что трубка снята, и положит на место. Новый план лучше.
Загородив собой телефон, Уилл пошарил сзади и отсоединил провод. Теперь телефон отрезан от мира. Провода нет, звонков не будет. Просто и эффективно.
Он положил трубку на место и повернулся к Адели. Она как-то странно глядела на него.
— Что за срочность такая? Вы чуть не сшибли меня с ног, когда рвались к телефону.
— Простите. Мне надо было кое-что уточнить. Но там не отвечают. — Он оглядел комнату. — Где наша хозяйка? Я хотел бы поздороваться.
— На кухне, наверно.
— На кухне. Скорей всего, там тоже есть телефон.
— Спасибо, Адель, — сказал он. — Еще увидимся.
Уилл попетлял по гостиной, повернул направо за угол, потом налево в обратном направлении, где и была кухня. Где и была Лизл. Она ровными рядами раскладывала канапе[14]на железном листе, потом сунула его в духовку.
Уилл замер, смотря на нее. Она была в белом, в таком же белом, как весь дом, в платье из мягкой ткани, которое облегало все, что надо, а белизну его нарушало лишь красно-зеленое пятнышко веточки падуба, пришпиленной на груди слева. Он всегда находил ее привлекательной, но сегодня она была просто прекрасна. Лучезарна.
Любой, кто сказал бы, что белое не идет блондинкам, никогда не встречал Лизл.
Она подняла взгляд и увидела его. Глаза ее расширились.
— Уилл! — Она вытерла руки посудным полотенцем и обняла его. — Вы здесь! Не могу поверить. Вы же сказали, что не придете.
Ваша записочка заставила меня передумать.
— Я так рада! — Она снова прижалась к нему. — Это великолепно!
Как ни приятно все это было, Уилл не мог сейчас наслаждаться. Он смотрел по сторонам поверх ее головы, ища телефон. И нашел — рядом с холодильником. На стене.
— Как его отсоединить?
Он мягко отодвинул Лизл на расстояние вытянутой руки.
— Дайте на вас посмотреть, — произнес он, а мозг его лихорадочно соображал: настенный телефон — этого он не предусмотрел. — Вы потрясающе выглядите!
Глаза ее блестели, щеки горели румянцем. Она выглядела взволнованной. И счастливой. Как хорошо видеть ее такой счастливой. Но надо что-то делать с телефоном. И поскорей.
— Да и вы сами не так уж плохи, — одобрила она, протянула руку и поправила ему галстук. — Но я бы сказала, носить галстуки вы не приучены.
— Можно воспользоваться вашим телефоном? — спросил он.
Она сморщила лоб.
— Я думала, вы не любите телефоны.
— Никогда этого не говорил. Я говорил, что не желаю иметь телефон в своем доме. — Он протянул руку и снял трубку. — Поэтому и хочу воспользоваться вашим.
— Собственно, это телефон Рафа.
— Просто один местный звонок.
— Я совсем не о том. Давайте звоните. Возражать он не станет.
Она отвернулась к духовке. Пока Лизл проверяла готовность своих канапе, Уилл засунул руку под аппарат и стал шарить сзади. Это было непросто, и он навалился всем телом. Если удастся зацепить провод, можно...
Аппарат вдруг с треском отскочил от стены. Он оглянулся и увидел, что Лизл смотрит на него.
— Что вы там...
Он глупо улыбнулся. Не следует нарываться на скандал, надо было поосторожней.
— Ничего страшного. Не привык обращаться с такими вещами. Не беспокойтесь. Сейчас я его повешу.
Он обнаружил, что телефон присоединен к стене трехдюймовым проводком, быстро отсоединил его и повесил аппарат на стену. Снял трубку, послушал. Мертвая тишина.
