Зафар же оказался гораздо больше, чем она представляла, но это ее совсем не тревожило. Она знала, что чем больше, тем лучше, а в первый раз в любом случае больно.
Приблизившись к ней, Зафар взял ее за руку и властно уложил на свои одежды, нежно гладя по голове и целуя в губы, а она крепко обвила его сильные ноги своими, все еще затянутыми в джинсы.
Не прекращая ласкать, он начал ее раздевать, не давая смутиться собственной наготы и рождая в ней все новые и новые волны желания. В прошлый раз ему хватило всего десяти минут, чтобы завести ее за грань блаженства и пошатнуть все устои бытия, так что же будет теперь, когда ее обнаженная грудь прикасается к его груди, и им уже никто не сможет помешать?
Но что бы ее ни ждало, она не станет сопротивляться.
Ухватив ее за бедра, Зафар перевернул ее на живот, прижимаясь к ней сквозь джинсы. Он жадно целовал ей шею, гладил, дразнил, ласкал… И постепенно его руки опускались все ниже, пока наконец не добрались до бедер, неторопливо расстегнули молнию и скользнули внутрь, поглаживая кружевные трусики, и каким-то непостижимым образом через них она ощущала прикосновения даже сильнее, чем в тот раз на лестнице. И когда желанные пальцы наконец-то скользнули под кружева, она не выдержала и застонала в голос. И лишь после этого он одним движением сорвал с нее джинсы и трусики, и они вновь сплелись в тесный клубок, жадно целуя и лаская друг друга, и Анна невольно содрогнулась при мысли, что столько лет к ней никто не прикасался, и она добровольно отказывалась от этого удовольствия.
У него же любовницы были и раньше… Но это все равно ничего не меняло, и она точно знала, что никто из них никогда еще так к нему не прикасался.
Его руки все еще умело ее ласкали, и она постаралась высвободиться.
− Не так. Я хочу, чтобы ты был внутри меня.
− Еще рано, − возразил Зафар, целуя ее между грудей, ловя губами сосок, легонько покусывая, посасывая, полизывая… А потом начал спускаться все ниже, прокладывая влажную дорожку по животу до бедер, подбираясь к самому сокровенному месту, а ее рука как бы сама собой легла ему наголову, но Анна даже не пыталась сопротивляться, полностью отдаваясь в его власть и чувствуя, как ее стремительной волной накрывает оргазм.
А потом Зафар вновь поцеловал ее в губы, и его член вошел в нее, и сначала ей действительно стало больно, но, даже несмотря на то, что обещанных некоторыми подругами жутких мучений и не было, она все равно не столько наслаждалась процессом, сколько стойко его терпела, прислушиваясь к непривычным ощущениям. Оказаться так близко с мужчиной и чувствовать его внутри себя…
Анна посмотрела ему прямо в глаза, и в ту же самую секунду Зафар полностью в нее погрузился, и, не сдержавшись, она пронзительно закричала.
− Ты в порядке? − озабоченно спросил он.
− Да. И не просто в порядке, а гораздо лучше.
− Я не знал.
− Я знаю. Извини.
− Тебе не за что извиняться.
Ухватив ее за бедра, он слегка изменил позицию и принялся методично в нее вонзаться, и с каждым его новым движением боль отступала, уступая место наслаждению, пока Анна сама не обвила руками шею Зафара и не задвигалась ему навстречу.
− Зафар, − выдохнула она, чувствуя, что еще немного − и ее накроет вторая волна блаженства.
− Я здесь. Я рядом.
Но ей этого было мало. Ей нужно, чтобы и он в ответ назвал ее имя.
А когда все закончилось, Зафар еще раз поцеловал ее в губы и тяжело дыша, выдохнул:
− Анна, я…
− Потом. У тебя еще будет достаточно времени на меня наорать, сейчас я для этого слишком устала.
− Нам нужно перебраться в палатку, здесь ты вся сгоришь.
− Я не в силах двигаться.
Подхватив ее на руки, он отнес ее внутрь и уложил на одеяло.
− Спи, потом поговорим.
− Ты тоже уснешь?
Но он лишь покачал головой:
− Я никогда и ни с кем не сплю.
Глава 12Лучше бы он ее ударил.
− Даже со мной не будешь? Даже после всего, что у нас только что было?
− Я не могу.
Развернувшись, Зафар выбрался из палатки, и Анна сразу же свернулась калачиком, поджимая ноги к груди. Она только что отдала этому мужчине свою девственность, пожертвовав ради него будущим, а он развернулся и ушел.
Только сейчас она с ужасающей ясностью осознала, что любит его всем сердцем, и именно поэтому так сильно его и хотела.
Большей глупости нельзя было и придумать. Отец-то уж точно не обрадуется, да и Тарик расстроится. Черт, да даже Зафар, если узнает, скорее всего, разозлится. Но вслед за этими мыслями пришло понимание того, что это не имеет никакого значения и она все равно его любит и ни для кого не станет жертвовать своей любовью. Она и так слишком долго жила для других, и теперь уже ни за что не согласится выйти замуж за нелюбимого только для того, чтобы облегчить отцу жизнь.
Сразу же взбодрившись, Анна сперва уселась, а потом выбралась из палатки, не стыдясь собственной наготы. Оглядевшись, она увидела, как Зафар в шароварах и свободной рубашке, сменивших привычный халат, поит недавно названного Садыка.
− Ты не можешь просто так уйти.
Стоило Зафару обернуться и увидеть божественные полусферы грудей в лучах заходящего солнца и окутывавшие плечи золотым облаком волосы, как он сразу же захотел Анну снова.
Но до него она была девственницей, и он совершил непростительную ошибку. Снова.
− По-моему, не слишком вежливо проделать все это с женщиной, а потом просто встать и уйти.
− Еще грубее было бы остаться и повторить все по второму кругу.
− Думаю, я бы не отказалась от закрепления материала.
− Возможно.
− Но ты не хочешь?
− Это не может… Анна, ты была девственницей, а теперь… Тарик обязательно заметит.
− Во-первых, сделанного не исправишь, а во-вторых, я не собираюсь выходить за него замуж.
− Но почему?
− Потому что не хочу. Изначально весь этот брак был нужен лишь моему отцу, а я старательно убеждала себя, что люблю Тарика. И мне это даже почти удалось… А еще я думала, что, если стану женой шейха, он никогда меня не оставит. В силу долга и чтобы избежать публичного скандала. Я знаю, что это звучит жалко, но раньше я просто не представляла, что бывает иначе. А теперь мне все равно. Это моя жизнь, и я стану жить так, как мне нравится. Ни на кого не оглядываясь. Наверное, я начала так думать, стоило мне только выбраться в пустыню и кончиками пальцев прикоснуться к чему-то дикому и совершенно непривычному. Тогда я впервые ощутила вкус свободы, а потом все вокруг стало стремительно меняться. Похищение, встреча с тобой… Наверное, эта встряска была мне необходима. И я изменилась.
