Перед правительством «Острова Крым» всегда стояла бы одна и та же задача: на какие нужды распределить скудные доходы от аграрного экспорта. Секторов, нуждающихся в импорте, было более чем достаточно. Это и топливное хозяйство, это и снабжение сельского хозяйства сельхозмашинами и удобрениями, это импорт промышленных товаров, это снабжение огромной армии и флота «Острова Крым». Все важно и нужно, а ресурсов не хватает. Это обстоятельство привело бы к тому, что эпоха свободной внешней торговли на «Острове Крым» продлилась бы недолго, от силы несколько лет, а потом правительство, под давлением неотложных нужд, вынуждено было бы ее монополизировать. Ну, конечно, не так, как СССР, а по-капиталистически, то есть созданием различных объединений, синдикатов, компаний, находящихся под жестким государственным контролем. Только жесткий государственно-монополистический капитализм мог бы дать «Острову Крым» шанс экономически выжить.
Глава третья. Политическое бурлениеСледом за экономикой тянется политика. Экономическая система, которая по реальным условиям могла бы возникнуть в Крыму, приводила к политической нестабильности этого образования. Это в романе Василия Аксенова говорится о том, что «врэвакуанты» якобы с 1920 года держали власти в своих руках, но на деле, и это можно увидеть по примерам других стран Восточной Европе, сделать это было очень трудно.
Крым вообще представляет собой очень сложную территорию с точки зрения хозяйственной деятельности. Крымское хозяйство всегда зависело от поступления важных ресурсов извне, и особенно это касалось топлива и электроэнергии. Советский план электрификации Крыма, например, предусматривал использование нефти, доставляемой из Батуми, но потом все же стали использовать донецкий и ткварчельский уголь, тоже привозимый морскими судами. После Великой Отечественной войны к списку доставляемых извне ресурсов добавилась и вода, поступавшая по Северо-Крымскому каналу.
В нашей альтернативной истории любое экономическое развитие «Острова Крым» наталкивалось бы на недостаток топлива и электроэнергии, отсутствие сырья. Если бы «Остров Крым» и впрямь был бы независимым, то Врангель очень скоро был бы вынужден установить экономический режим, очень сильно напоминающий экономическую политику Бенито Муссолини в Италии: государственный диктат, высокие налоги, принудительное распределение продукции в пользу огромной армии и флота, разного рода меры сбережения, ограничение потребления ради поддержания объема вывоза сельхозпродукции и валютных поступлений. И в Крыму это было бы гораздо круче и жестче, чем было в Италии.
Это не обходилось бы без многочисленных политических последствий. Конечно, власть принадлежала бы военным, опиравшимся на армию и флот, и они бы постарались перетянуть большую часть экономических ресурсов Крыма на себя, просто ради того, чтобы обеспечить свое существование и защиту «Острова Крым» хотя бы в минимальной степени.
Но правящие военные круги, разрешив они хоть какие-то политические свободы и парламентаризм, столкнулись бы с сопротивлением сразу нескольких крупных политических сил, которым политика военных точно не понравилась бы. Первая сила – крупные землевладельцы, собственники товарных зерновых хозяйств, тесно связанные с мировым рынком и по своим интересам ориентирующиеся на Францию и Британию. С ними Врангель мог бы сойтись на почве некоторой общности интересов: ориентации на эти великие державы, общей ненависти к большевикам, но экономические интересы их сильно расходились. Военным нужен был контроль над хозяйством, а землевладельцам – свобода торговли зерном и импорта нужной им продукции. Далее, военные постарались бы сами превратиться в землевладельцев, требуя от своих лидеров и от Врангеля земли в собственность. В небольшом Крыму землю военным можно было дать или за счет крестьян, или за счет крупных землевладельцев.
Вторая сила – крымские татары, у которых также была большая совокупная земельная собственность, которые считали себя хозяевами Крыма и стремились к восстановлению Крымского ханства, в своих политических пристрастиях они полностью ориентировались на Османскую империю. Правда, их бы поджидал большой сюрприз. Османская империя рухнула, и в апреле 1920 года Кемаль Ататюрк создал в Анкаре Великое Национальное Собрание Турции и правительство, повел борьбу с греками и армянами, а также с англо-французскими силами, оккупировавшими турецкие территории. В этой войне Кемаля поддерживала Советская Россия, отправлявшая ему оружие, боеприпасы и золото. В марте 1921 года, после подписания с РСФСР договора о дружбе и братстве, Кемаль получил из России 10 млн рублей золотом, 33 тыс. винтовок, 327 пулеметов, 58 млн патронов, 54 орудия и 129 тысяч снарядов и другое военное имущество. В августе-сентябре 1922 года Кемаль разбил греческую армию и взял все греческие города в Анатолии.
Падение Крыма в Гражданскую войну привело к ослаблению позиций Англии и Франции в Турции, и они просто признали потом победу Кемаля. Но в альтернативной истории «Острова Крым», сложилась бы весьма интересная ситуация. Во-первых, крымские татары оказывались в сложной ситуации, поскольку далеко не все представители крымскотатарской знати согласились бы признать Кемаля с его политикой турецкого национализма, насаждения светского режима и доламывания остатков политического строя Оттоманской империи. Да и сам Кемаль точно не разделял бы планов воссоздания Крымского ханства, как наследства оттоманской эпохи. Таким образом, в среде крымских татар началась бы политическая борьба между кемалистами и антикемалистами, с которой Врангелю пришлось бы считаться. Хотя бы потому, что кемалисты – это, по сути, союзники и сторонники Советской России.
Во-вторых, англичане и французы в альтернативной версии предприняли бы куда большие усилия для борьбы с Кемалем, поскольку им явно не хотелось бы терять Крым, как выгодный пункт контроля над Черным морем, так сказать, важный военнополитический плацдарм. Это привело бы к более активной поддержке греков со стороны Антанты в войне с кемалистами и, скорее всего, они бы втянули в эту войну и Врангеля. Крупный белый Черноморский флот был бы веским аргументом против Кемаля и его планов борьбы с Антантой. Таким образом, скорее всего, в начале 1920-х годов «Остров Крым» оказался бы втянут в войну с турками, затяжную и довольно кровопролитную, безо всяких блистательных побед над «современными янычарами», описанными в романе Василия Аксенова.
Третья сила – это широкие массы крестьянства, как имеющие землю, так и безземельные, которые в Крыму в основном стояли на позициях эсеров. Больше всего они были бы заинтересованы в переделе земли, ограничении крупного землевладения, ну и конечно, протестовали бы против засилья англичан и французов и против всяких там военных экспедиций, тяготы от которых ложились бы на их плечи. Конечно, в этих кругах также не было бы единства, среди них явно были бы люди, симпатизирующие Советской России и советскому способу решения земельного вопроса.
Таким образом, как ни крути, в политическое положение на «Острове Крым» в 1920-е годы было бы исключительно сложным и наполненным политической борьбой между разными силами. Выборы и работа любого парламента в таких условиях превратились бы в арену самых ожесточенных схваток. Политические оппоненты нападали бы на Врангеля и его старорежимное окружение, требовали бы незамедлительных реформ, раздавались бы голоса в пользу нормализации отношений с Советской Россией.
