— Вы устали, Джейн? — спросил он.
Я смутилась, поняв, что неприлично долго разглядываю его.
— Что? Да, наверное, немного. А вы?
— Вообще-то да. Можно сказать, я выпит до дна. Ух ты, классная фраза!
— Вот, — сказал он, протянув мне набросок на миллиметровке. — Держите. Как напоминание. Немногое в нашем мире настолько хорошо или настолько плохо, чтобы это нельзя было пережить и двигаться дальше.
— Спасибо, — поблагодарила я, принимая чертеж. Разгладив листок, я аккуратно убрала его в папку, зная, что сохраню навсегда. Не потому, что наброски Йена Рис-Фицсиммонса на миллиметровке представляли собой самостоятельные произведения искусства, — их очень ценили, вставляли в рамки и продавали, как его скульптуры, — и не потому, что я желала владеть творением знаменитого мастера. Я до конца жизни сохраню чертеж, полученный в день, когда впервые почувствовала, что мы с Йеном станем друзьями.
Глава 19
Привет, Лючия!
У меня совершенно нет памяти. Каждый день новости — вчерашнее-то и забывается…
Энди Уорхол
«Арте контемпоранео»
Рим, Италия
Кому: перелетнаяджейн@хотмейл. ком
От: Аманда@галереяДикаРиза. ком
Привет, Джейн. Я искренне надеюсь, что у тебя и мистера Рис-Фицсиммонса все хорошо. Признаюсь, мне ужасно жаль погибшего шедевра. Я решила воспользоваться электронной почтой, а не телефоном, чтобы ты как можно быстрее получила важную информацию.
В связи с недавним происшествием Дик принял решение о своем личном присутствии — сейчас он на пути в Рим. По приезде Дик остановится в «Хасслере», в номере, зарезервированном для тебя. Пожалуйста, сообщи администрации, чтобы номер перевели на имя Риза. Естественно, Дика обеспокоили дополнительные расходы на трехкомнатные апартаменты в Риме, поэтому я после некоторых поисков в Интернете подобрала тебе жилье за более умеренную плату. Расследование (зови меня Шерлок!:)) привело в некое агентство, которое сдает квартиры на длительный срок. Представь, месяц у них считается длительным сроком!
Когда ты с максимальной предупредительностью устроишь Йена в его номере и перерегистрируешь свой номер на имя Риза, поезжай в Трастевере (район неподалеку от центра Рима) по следующему адресу: 00168, Рим, улица Гарибальди, дом пять. Код на входе — 3465, номер твоей комнаты — 12.
С наилучшими пожеланиями,
Аманда.
Р.S. Квартира сдается вместе с кошкой. Представь, как весело тебе будет! Инструкции по уходу за животным должны лежать на столе к твоему приезду.
Р.Р.S. Еще раз напоминаю — ИЗМЕНИ РЕГИСТРАЦИЮ ТВОЕГО НОМЕРА В ОТЕЛЕ НА ИМЯ РИЗА! По прибытии Дик не потерпит ни малейшей путаницы.
Как ни странно, в аэропорту я не кинулась доставать из чемодана ноутбук и проверять свою почту. Все-таки верна поговорка: если человек счастлив дольше получаса, значит, от него что-то скрывают. Приехав с Йеном в отель, я распаковала вещи, развесив и выложив все вплоть до туалетных принадлежностей, отдала платье в химчистку отеля, с удовольствием перехватила то, что нашлось в мини-баре, и часок поспала с дороги. Проснувшись, я долго стояла под душем, после чего накинула махровый халат и влезла в шлепанцы, предоставляемые постояльцам. Пора было идти готовить экспозицию для «Арте контемпоранео», выставки, проводившейся в «Il Centro Nazionale per le Arti Contemporanee — Museo del XXI Secolo», то есть в Римском национальном центре современного искусства — Музее XXI века.
Во время установки трех крупных скульптур в огромном, как самолетный ангар, помещении (бывшей солдатской казарме) меня беспокоила лишь мысль о том, что их теперь три, а не четыре. Тенью следуя за грузчиком, я молила Бога, чтобы злой рок, постигший шедевр «Без названия, номер шесть», не обрушился больше ни на одно творение Йена. Я не знала, что, пока работа на выставке шла своим чередом, Дик, близкий к апоплексии, бился в истерике у стойки портье отеля «Хасслер», визжа: «Да вы знаете, кто я такой?!» Я не догадывалась, что босс заходился в крике, пока деморализованные служащие не впустили его в номер, записанный на фамилию Лейн, где Дика приветливо встретили неубранная кровать, пустая упаковка шоколада «Тоблерон», две бутылки из-под воды на ночном столике и влажный купальный халат, небрежно брошенный на стул.
К счастью, мне не довелось услышать, как Дик звонил в Нью-Йорк.
Во время разговора Аманда клятвенно заверила босса, что она несколько раз просила меня перерегистрировать номер, и абсолютно уверена: я знаю, что мне снята квартира в Трастевере. Я находилась в блаженном неведении, пока не услышала визгливое:
— Чтобы блестело, как зеркало! Как зеркало! Я хочу, чтобы все здесь блестело как зеркало!
Даже не слыша ритмичных раздраженных хлопков ладонями, сопровождавших и акцентировавших слова «блестело» и «зеркало», я сразу все поняла. Словно удар ножом в сердце: Дик Риз в Риме!
На меня потоком обрушился водопад ядовитых, язвительных слов, извергаемых боссом, напоминавшим толстую злобную черепаху, трясущуюся от ярости. Я-то благодушно убаюкивала себя мыслью, что не увижу шефа до января, а он тут как тут. Мысленно я взяла себе на заметку впредь чересчур не расслабляться, ибо на собственном нелегком опыте знаю (и должна помнить всегда!): все, абсолютно все может измениться в одну секунду, стоит только отвернуться. А иногда даже отвернуться не успеешь.
Несмотря на шок и отчаяние, я умудрилась выхватить крупицы информации из мутного потока, стекающего с раздвоенного Дикова языка. В павильоне — бардак, он требует, чтобы все блестело (хлопок) как зеркало (решительный хлопок). Тот факт, что мы еще распаковываемся, — не причина, чтобы неприглядные упаковочные материалы и ящики оскорбляли взгляд своим присутствием. К тому же Дик устал с дороги, а его почему-то водворили в мой номер в отеле, хотя он неоднократно требовал у служащих другой. В заключение шеф категорически приказал мне немедленно собрать манатки и исчезнуть в неизвестном Трастевере.
Так и не уловив смысла в истерических криках Дика, я ухватилась за несколько раз прозвучавшую фразу «и-мейл Аманды».
Если повезет, после проверки электронной почты я смогу сложить в единую картину все кусочки кошмарной головоломки. Оглядевшись в поисках Йена — его рядом не оказалось, — я бросила взгляд на частично распакованные и почти собранные скульптуры, к которым предстояло вернуться позже. Вариант, чтобы сначала закончить с экспозицией, а уже потом выметаться из «Хасслера», разумеется, даже не обсуждался.
Схватив ноутбук в надежде, что там окажется проклятый и-мейл от Аманды, я поспешно направилась к выходу, подавляя желание перейти на рысь.
Наисовременнейший центр современного искусства в Вечном городе специально создан с целью вызывать ощущение новизны в стенах древнего, но вневременного Рима. Однако музей расположен не в центре итальянской столицы, а примерно в получасе езды к северу от Рима, во Фламинии. Я приехала сюда с шофером на автомобиле, предоставленном отелем, и теперь не знала, как вызвать такси и вернуться в «Хасслер». Пресловутые маршрутки, обещанные устроителями выставки, словно испарились. Вдалеке я разглядела автобус с табличкой «Пьяцца-дель-Пополо» и сочла название исконно римским. Главное — попасть в Рим, а уж там язык как-нибудь доведет меня до площади Испании, где находится отель. План, конечно, не ахти, но я из последних сил сдерживала панику и больше всего хотела выбраться из Фламинии.
