Его язык скользнул по ее губам, и губы покорно разошлись. Да, эта женщина принадлежит ему и только ему. Теплая, покорная, нетерпеливая… она тает в его объятиях, точно все это время только и мечтала о нем, о Верноне. Ах, будь мы одни! – с тоской подумал Паркинсон. В следующее мгновение мозг отключился, а тело властно требовало одного: ощущать нагую плоть этой женщины, ласкать ее пальцами, и языком, и…
– Мама, – прозвенел задорный детский голосок, – а куда мне положить жениха? – Маленький Паоло возбужденно размахивал крохотной фарфоровой фигуркой молодого человека во фраке и с цветком в петлице.
Вернон нехотя оторвался от жарких, требовательных губ и вкрадчиво прошептал ей на ухо:
– Конечно, в постель к невесте. Ты не согласна?
– Никаких женихов, никаких невест, никаких постелей!
Он со стоном разомкнул объятия.
– Вижу, так просто ты не сдаешься.
– Мне нужно тортом заняться.
Молодой человек жадно любовался ее губами, размышляя о занятиях куда более интересных, чем возня с коржами и кремом.
– Как скажешь, – покорно согласился он наконец. – А мне ты что поручишь?
– Приглядишь за детьми? – спросила Лаура.
– С превеликим удовольствием, – закивал молодой человек, радуясь уже тому, что его предложение помощи наконец-то принято. Он обернулся к своим подопечным: Виолетта как раз водрузила себе на голову фигурку невесты, а крохотные пальчики Паоло уже подбирались к кремовой розочке… – Нет проблем, – заявил Вернон куда менее уверенно. – Держу пари, что справлюсь на все сто.
– Можешь вычеркнуть моего мальчика из списка, – радостно сообщил Джозеф в ответ на расспросы мисс Ньюсом. – У нас с ним свои планы.
– Ах вот как, – сухо отозвалась Гермиона, поджимая губы.
Последняя фраза ей пришлась не по душе. Разве мужчины знают, как лучше поступить? Вот разве что ее отец… Но чем дольше она размышляла о «семейной политике» отца, тем больше сомневалась, в самом ли деле его решения пошли на пользу ей самой и ее сестрам. Мистер Ньюсом считал, что ни один мужчина в городе недостоин его ненаглядных девочек. И вплоть до недавнего времени Гермиона сама в это верила.
– Тогда выкладывай подробности, – потребовала она, слегка отодвигая трубку от уха: разговаривая по телефону, Джозеф вечно повышал голос.
– Ну… – с наслаждением протянул старик, – Вернон твердо намерен жениться на миссис Фортман и от своего не отступится, можешь не сомневаться.
– Когда же свадьба?
Заслышав волшебное слово, Агата оторвалась от дамского журнала и с любопытством уставилась на Гермиону. Та покачала головой: дескать, это неофициальная информация.
– Мы… над этим работаем. – На сей раз голос Джозефа прозвучал не так уверенно.
– Значит, они помолвлены? Можно взглянуть на бриллиантовое колечко?
– Э-э-э… пока нет, извини.
– Но миссис Фортман хотя бы приняла его предложение?
В ожидании ответа Гермиона задумчиво глядела в окно. Неужто несносный старик думает, что сам, без посторонней помощи, способен женить повесу-племянника? Без ее помощи, если на то пошло?
– Черт подери, Гермиона, это – конфиденциальная информация!
– То же могу сказать и про брошюру из аптеки! – резонно возразила мисс Ньюсом. – И что бы ты сейчас делал без нашей подсказки? Кстати, чутье мне подсказывает, что ребенок все-таки его.
– Да уж, из-за чужого ребенка мы бы так не переполошились! – негодующе рявкнул Джозеф.
Еле заметно поморщившись, Гермиона отодвинула трубку еще дальше. Выждав, пока старик отдышится, она вкрадчиво продолжила:
– Стало быть, помолвка пока не состоялась. Отсюда следует, что Вернон сделал предложение и получил отказ…
– Ну, наверное, можно сказать и так. Но Вернон всегда получает то, что хочет, Гермиона, так что готов поставить всю наличность на то, что мальчик в забеге выиграет.
– Замечательная метафора, Джозефус. Однако мы вроде бы обсуждаем не бега.
– Да ну? – усмехнулся собеседник на том конце провода.
– Я звоню спросить, нужна ли тебе наша помощь, чтобы привести их роман к достойному завершению. Звоню от имени всех четверых. Тут со мной Беренгария, Лавиния и Агата. Иными словами, мы по-прежнему участвуем в заговоре или нет?
– Знаешь, Гермиона, с твоим ядовитым язычком…
– Мой язык тут абсолютно ни при чем! – фыркнула мисс Ньюсом. От неожиданности Агата выронила чашку и едва не расплакалась от досады, глядя на черепки. – У нас с сестрами есть чем заняться и без твоих семейных проблем… Но мы любим Вернона как родного сына и готовы все для него сделать… все, что от нас требуется.
– Требуется? – удивленно повторил Джозеф. – От вас ровным счетом ничего не требуется. Ваши родственные чувства весьма похвальны, но вряд ли послужат оправданием того, что вы суете нос в чужие дела… По-моему, Гермиона, ты слишком увлеклась ролью свахи.
– Это еще что такое? – немедленно ощетинилась Гермиона, с трудом удерживаясь от того, чтобы не швырнуть трубку на рычаг. В конце концов она благовоспитанная дама, а телефон денег стоит!
– Язык у тебя – что помело. И гордячка ты, каких мало: фу-ты, ну-ты, все женихи для тебя недостаточно хороши!
– Неправда! – Удивительно, сколько боли может причинить подобный упрек, даже если тебе за семьдесят. Женщина – существо чувствительное и ранимое, невзирая на морщины и седые волосы. – Между прочим, ты первый попросил меня о помощи. Или забыл?
– Отлично помню, Гермиона. Как насчет ужина со мной сегодня вечером?
– Что?! – На мгновение мисс Ньюсом решила, что ослышалась. – Что ты несешь?
– Ужин при свечах… только я да ты, – невозмутимо повторил Джозеф. – В «Старом замке». Браниться приятнее при личной встрече, ты не находишь?
– Звучит соблазнительно.
– Тогда в половине шестого я за тобой заеду. Или ты до сих пор считаешь, что слишком хороша для Паркинсона? – И, ехидно хихикнув, несносный старик повесил трубку.
– Гермиона, – осведомилась Лавиния, сметая осколки чашки в совок, – о чем это вы?
– Джозефус Паркинсон и святого из себя выведет, – проворчала Гермиона себе под нос с трудом сдерживая довольную улыбку.
– Я себя чувствую этакой племенной кобылой-рекордсменкой.
Вернон окинул спутницу быстрым взглядом и вновь сосредоточил внимание на усыпанной гравием дороге, ведущей к ферме.
– Утешься, весишь ты куда меньше.
– По-моему, я совершаю ошибку. – Нет, не следовало ей принимать приглашение красавца конезаводчика! Но вчера вечером он был так услужлив и заботлив, так помог ей с этим банкетом, что она просто не нашла в себе сил ответить отказом на просьбу столь скромную.
