Мария, Холди, Лорен и Аманда сгрудились на пороге, пытаясь хоть что-нибудь услышать. От изумления они застыли на месте, только Рори раскачивался из стороны в сторону, держась за материнское колено, лепетал что-то и улыбался.
— Привет, Мария, Холди, дети. — Дэниел церемонно кивнул каждому, потом его взгляд вернулся к Марии. В его темных глазах плясали веселые огоньки.
Марии захотелось спрятаться в холодильнике. Увы, она не уместилась бы там.
— Дэниел, — выдохнула она, выпрямляясь. Ее щеки горели. Все отступили, когда Дэниел вошел в кухню.
— Ну, что тут происходит? — поинтересовался Дэниел; уголки его губ расплылись в улыбке. Он оперся рукой о спинку кухонного стула и пристально посмотрел на них.
— Дэниел! — Мария решительно подошла к нему. Отчаяние помогло побороть смущение. Она мучилась неизвестностью почти две недели. Она пожертвовала своим сердцем, пытаясь убедить его сохранить дом и магазин. У нее не было настроения играть в игры.
— Уж не подслушиваете ли вы здесь? — Дэниел покачал головой с притворным неодобрением. — Вы же знаете, что так никогда не услышите ничего хорошего о себе.
Марии захотелось его ударить.
— Вы прекрасно знаете, что мы хотели услышать!
— Что? — Дэниел наклонил голову, глядя на нее с выражением, которое могло бы показаться серьезным, если бы не подрагивающие уголки губ.
— Холди, возьми свой веник, — нервно произнесла Мария. — Нет, возьми сковородку!
Дэниел поднял руки вверх в знак поражения.
— Ну хорошо, хорошо. — Его лицо стало серьезным: — Агент из «Кори пропертиз» утверждает, что такой дом можно продать легко — и выгодно. — Он немного помолчал и продолжил: — Я обдумал все, что вы мне рассказали и показали за это время, Мария.
Нижняя губа Марии дрожала. Дэниелу захотелось взять ее за руку, утешить.
— Я был честен с вами с самого начала, — продолжал Дэниел. — И буду честен теперь. Как бизнесмен я обязательно должен его продать.
У Марии оборвалось сердце.
Холди прижала руку к груди.
Аманда и Лорен широко открыли рты.
Мария заговорила:
— Значит, вы…
— Не продаю, — закончил за нее Дэниел и улыбнулся ей мальчишеской улыбкой.
Мария растерянно заморгала. Холди вздохнула с облегчением. Аманда и Лорен захлопали в ладоши.
Рори радостно закричал.
— Вы не продаете? — Мария не могла поверить своим ушам.
— Не продаю, — повторил Дэниел.
— Вы имеете в виду дом? Или дом и магазин? — поспешно спросила Мария.
— И то и другое. И дом, и магазин. — Дэниел улыбнулся. — Ни за пенни, ни за фунт, как говорится.
— Но почему? — Мария все еще не могла поверить услышанному. Она ощутила опасное облегчение в глубине сердца.
Дэниел посмотрел на нее, довольный восторгом, который выражали ее большие синие глаза, и ее изумленной улыбкой. Он точно знал, почему не продал дом и магазин. Обе причины.
Он назвал Марии одну из них.
— Похоже, я в конце концов немного привязался к ним, — признался он.
— Дэниел Джеймс Уэстбрук Третий, вы хотите сказать мне, что позволили чувствам и эмоциям повлиять на деловое решение? — недоверчиво спросила Мария.
Дэниел выглядел смущенным.
— Да.
Мария просияла:
— Вы не пожалеете. — Она нашла его легкое смущение очаровательным.
Глядя на счастливое лицо Марии, Дэниел чувствовал себя героем. Нет — принцем из сказки!
— О, я не пожалею, — сказал Дэниел. Настроение его было великолепным, и он решил поддразнить ее: — По словам агента, этот дом — золотая жила. Я думаю, нужно удвоить арендную плату.
У Марии перехватило дыхание.
— Я пошутил! — рассмеялся Дэниел.
Мария свирепо взглянула на него, потом тоже рассмеялась.
— Все это так чудесно! — воскликнула Холди. Она крепко обняла Дэниела. — Просто чудесно!
Лорен и Аманда с радостными криками убежали на улицу играть. Холди поспешила за ними, приказывая девочкам вернуться и надеть туфли.
Рори на нетвердых ногах обогнул стул и вытащил игрушку из-под стола. Он уселся на пол и стал вертеть в руках пластиковую лягушку.
Дэниел взглянул на Марию.
— Я чувствую себя как на празднике, — тихо сказал он. Пребывание в Грэнбери вдруг показалось ему коротким, слишком коротким. Он не мог позволить этим дням просто закончиться… и позволить Марии уйти.
Он знал, что она чувствует такое же влечение к нему, которое он испытывал к ней. Он не мог уехать, не убедившись в этом. Что-то внутри говорило ему, что Мария была очень важна для него. Он должен был попытаться снова.
Дэниел взял руку Марии в свою. Она была теплой, мягкой, нежной. Бесконечно притягательной.
Мария знала, что ей следует держаться подальше от Дэниела. Ведь, в общем, ничего не изменилось.
Дэниел все так же собирался вернуться в Даллас через пару дней. Он по-прежнему оставался главой «Техас интерьерз». Они по-прежнему были противоположностями по стилю жизни и по приоритетам. Их контакты в будущем ограничатся только необходимой деловой перепиской относительно «Уэстбрука» и ежемесячной отсылкой чеков за аренду дома.
— Отпразднуйте со мной. — Голос Дэниела был низким, хриплым, соблазнительным. Его пальцы трепетно скользили по ее ладони, поднимаясь к запястью. — Я хочу пригласить вас на ужин. Только мы вдвоем. Не то чтобы я не обожал вашу семью. — Он мягко улыбнулся. — Но я хочу отпраздновать именно с вами, Мария.
Он произнес ее имя так нежно, как будто это было прекраснейшее слово в языке. Это сразило Марию на месте. Ее кровь закипела, и она забеспокоилась, что он может почувствовать, как участился ее пульс, ощутить ту страсть, которую вызывает в ней.
— Я же говорила вам, что никогда не хожу на свидания. — Мария попыталась сопротивляться.
— Тогда не будем называть это свиданием.
— Мужчина, женщина, ужин. Патти из класса Аманды назвала бы это свиданием. — Мария знала, как назвала бы это сама. Сумасшествием. Безрассудством.
Поиском неприятностей.
Не сводя глаз с Марии, Дэниел взял ее за другую руку и приблизился.
— Тогда мы не скажем Патти, — мягко произнес он.
Глава 10
Проблемы.
Да, подумала Мария, час спустя глядя на Дэниела, сидящего напротив за маленьким, уютным столиком. У нее проблемы.
Она согласилась поужинать с Дэниелом, и он обещал не называть это свиданием. Они поехали в «Звездный свет» — новый ресторан под открытым небом на окраине города. Кушанья готовили в огромном, похожем на амбар здании, а столики, поставленные в просторном внутреннем дворе довольно близко, были отделены друг от друга старыми высокими деревьями. Атмосфера была теплой и непринужденной. Деревья шелестели листвой. Небо украшала великолепная полная луна. На столиках мерцали свечи.
