— Эй, Тоби! Это девушка из журнала. Давай подбодрим ее!
Подросток в мешковатых джинсах и бейсболке протянул ей требуемые пять долларов и получил первый бейсбольный мяч.
Одри приготовилась к атаке.
— А девушка хороша, Кайл! — ответил другой подросток.
— Настоящее сокровище!
Мальчик по имени Кайл поднял руку. Одри крепко зажмурилась.
Зачем я это делаю? Все смотрят на меня.
Она услышала громкий удар, но не упала. Мальчик промахнулся, но у него оставалось еще две попытки. Снова бросок, и снова мимо. Это было слишком хорошо, чтобы быть правдой.
— Подержи-ка, сынок.
Одри открыла глаза и застыла, словно мраморная статуя. У нее перехватило дыхание. Он пришел. Черная шляпа, белая рубашка и обтягивающие джинсы. Он выглядел словно герой из ее давних девичьих грез.
— Я пожертвую пять тысяч долларов за поцелуй этой женщины.
Теперь он превратился в ее мучителя.
Парень повернулся и посмотрел на Одри, удивленно подняв брови. Потом пригляделся к Марку:
— Минутку. Так вы — Одинокий ковбой! Можно взять у вас автограф?
Отец и Миранда бросились к Марку, чтобы он не отвлекал внимание публики от Одри, которая и так пережила достаточно унижений. Миранда ударила Марка кулаком в грудь, а отец предупреждающе повысил голос. Марк лишь стоял и смотрел на Одри. Подростки зашумели, и вокруг них начала собираться толпа, желающая знать, по какому поводу вся эта суета.
Начался хаос.
Одри словно переместилась в какую-то телевизионную студию, где проходило шоу, но без сценария. Поняв, что с нее достаточно, Одри засунула пальцы в рот и громко свистнула.
Тотчас наступило молчание.
Одри посмотрела на Марка и спрыгнула с бортика бассейна. Если ему хочется еще немного помучить ее, то пусть он это сделает.
— Давайте посмотрим на пять тысяч.
Марк достал из бумажника пачку денег и положил на стол.
— А теперь обещанный поцелуй.
Одри улыбнулась. Что он делает? Хотя, какая разница! Она обняла его за шею и поцеловала. Марк начал целовать ее в ответ, но потом оторвался, удивленно глядя на Одри.
Ну конечно, он не ожидал такой ее реакции здесь, на многолюдной площади. Он ведь думает, что она осталась такой же робкой и стеснительной, какой была. Но Одри изменилась.
— Разве ты не хочешь, чтобы я тебя поцеловала?
Марк сузил глаза, а потом, улыбнувшись, притянул к себе и крепко поцеловал. Одри затрепетала, ее тело обдало жаром под его чувственным штурмом. Его губы были теплыми и твердыми, Одри упивалась этим поцелуем, словно глотком холодной воды в знойный день.
Она открыла глаза, когда Марк подхватил ее на руки.
— Что ты делаешь? — прошипела она.
— На сегодня с тебя достаточно благотворительности. — Марк направился к выходу, неся Одри на руках.
— Поставь меня на землю, — Одри пыталась вырваться из его объятий, но он крепко держал ее.
— Можешь кричать, сколько хочешь. Ты совсем не тяжелая!
— А я и не говорила, что я тяжелая. Просто, я никуда с тобой не пойду, — продолжала отбиваться Одри.
Марк только крепче прижал ее к себе и, прищурившись, сказал:
— Еще как пойдешь. И перестань вырываться!
Одри успокоилась. Тепло, исходящее от его тела, возбуждало ее. Ей захотелось провести по его мускулистым рукам, обнять за плечи, но она заставила себя взглянуть на Марка:
— А куда мы поедем?
Марк бросил взгляд на ее грудь:
— Тебе лучше одеться, а то я не отвечаю за свои действия.
Одри с благодарностью взяла из рук Марка свою футболку, которую он подхватил с кресла около бассейна, и накинула ее на плечи.
Марк остановился и повернулся к публике:
— А теперь улыбайся и помаши рукой папе. Скажи, что с тобой все в порядке и ты увидишься с ним позже.
— Но куда мы едем?
— Просто делай то, что я тебе говорю!
И Одри подчинилась. Отец улыбнулся на прощанье.
Марк быстро посадил ее в ожидающий на улице лимузин, сел напротив нее, и шофер поехал. Марк беспокойно ерзал на сиденье, проводил рукой по волосам и старался не смотреть на нее.
Его волосы заметно отросли, а под глазами залегли темные круги, но он был чисто выбрит, и от него пахло все тем же мускусным одеколоном.
Одри нервно сглотнула:
— Ну? Так чего ты хочешь?
Марк повернулся к ней, и на мгновенье Одри показалось, что она увидела вспышку страсти в его глазах, но тут же это видение исчезло. Чего еще ему было хотеть? Одри подняла руки и начала просовывать голову в футболку.
Внезапно Марк остановил ее.
— Я думала, ты хочешь, чтобы я оделась?
Он, не отрываясь, смотрел на ее грудь:
— Я передумал.
Марк вырвал футболку из ее рук, взял Одри за запястья и прижал к сиденью. На нее давил вес его тела, дыхание его было прерывистым, как и у нее. Одри взглянула в его прекрасные синие глаза, стараясь сохранить хладнокровие, чтобы он не догадался, что она охвачена желанием.
— Послушай, я признаю, что солгала тебе, но я не раскрыла твои тайны на страницах журнала, а принесла публичные извинения. Что тебе еще нужно? Разве этого не достаточно?
— Не совсем, дорогая, — Марк начал целовать ее, и целовал до тех пор, пока она не застонала.
Ей хотелось освободить руки, чтобы она могла обнять его, провести рукой по его волосам. Скоро ее желание исполнилось, но Марк освободил лишь одну руку. Свободной рукой он отвел в сторону волосы с ее плеча и, сняв бретельку купальника, начал ласкать ее грудь.
Если он хотел наказать ее, то достиг своей цели.
— Отпусти меня.
Марк проигнорировал ее слова, целуя Одри в шею.
Она уперлась свободной рукой ему в плечо:
— Пожалуйста, не делай этого.
— Почему нет? — пробормотал он. — Разве ты не сказала мне правду тогда ночью на поле?
Одри чуть не сказала «да», но вовремя остановилась. Он говорил серьезно или продолжал играть с ней в эту жестокую игру? Может быть, лучше, если он подумает, что она сказала неправду? В данной ситуации у него уже было несколько преимуществ — ее ложь и его сила. Почему она должна предоставить ему еще одно? Кроме того, Одри совсем не нуждалась в жалости.
Марк глубоко вздохнул. Одри показалось, что она увидела на его лице разочарование. Он медленно отпустил ее.
Одри выпрямилась на сиденье, вернув бретельку купальника на место, и набросила на себя футболку.
